Цитадель Теней. Пробуждение
Шрифт:
Сама юная кагэми плохо помнила произошедшее. Вечернее небо, стремительный путь сквозь сад, светящиеся деревья и шиварец, играющий колыбельную, что всегда пела ей мать — эти образы память сохранила отчётливо. Но вот что было дальше, оставалось для т'эрки загадкой. Да, она пыталась узнать у старшего кагэми, откуда он знает мелодию. Но он оттолкнул её. Это девочка помнила превосходно. После удара о валун её память стала такой же неспокойной, что и вода в водопаде — бурлящая в непрерывном движении. Малышка знала, что кагэми нашли её в саду и принесли в покои, но даже денром отказывалась
И это раздражало т'эрку.
Девочка перевернулась на живот и чёрные волосы полностью скрыли её лицо. Глухо сопя в покрывало, кагэми думала, что же могло произойти в ту ночь, что её друзья стали чересчур нервными и вели себя с ней, как с маленькой беззащитной девочкой.
Но стоило признать очевидное — таковой она и являлась. Иначе трём кагэми не приходилось бы выступать её телохранителями в те часы, когда т'эрка присутствовала на тренировках. Хотя нельзя было не заметить, что пять кагэми виа Сацуи хоть и провожали её тяжёлым взглядом, сулившим неприятности, обращали на неё не столь много внимания как раньше, занятые своими повседневными обязанностями.
Дверь тихо отворилась, пропуская внутрь двух крупных мохнатых зверей в сопровождении неки. Т'эрка недавно вспомнила, что в её мире вот таких вот кошко-подобных людей в определённых кругах называли «неками» и решила для себя называть химеру в этом облике именно так.
На фоне типичной человеческой комнаты, эти три фантастических существа смотрелись весьма сюрреалистично.
Нека подбежала к кровати и, забравшись на неё, приподняла волосы т'эрки, обнажая лицо.
— Мялгина спит?
— Мяргина обижена и не понимает, почему должна сидеть в комнате, — девочка села на кровати и денром тут же залезла к подруге на колени. — Почему вы не позволяете мне выходить одной?
— Потому что твои со-виа жаждут твоей крррови, — Хесед облокотился о стену.
— Что-то я не заметила особой «жажды» в последний раз. Они прошли мимо, даже не взглянув на меня. Может, они уже успокоились?
— Возможно. Хотя я и сомневаюсь в этом, — Гебура стоял около брата, медленно поддёргивая хвостом и ушами — явный признак, что белый фурри о чем-то задумался.
— Мне кажется, что вы меня не выпускаете из-под присмотра не только из-за других кагэми. Точнее, не из-за Пятёрки, — надулась девочка, зарывшись лицом в волосы денром.
— А я ррразве уточнял, кто именно из твоих со-виа жаждет твоей крррови? — морда Хеседа расплылась в акульей улыбке.
— Значит тогда все же что-то произошло!
— Что-то может и пррроизошло, но мы пррришли к тебе не по этой пррричине.
Белый фурри подошёл к кровати, встав на все четыре лапы. Он опустил морду и смотрел прямо на девочек. Весь вид зверя говорил о серьёзности ситуации. Т'эрка непроизвольно обняла химеру крепче, словно ища поддержки.
— Иррр'лак, только что нас пррризвали.
В комнате повисла тишина. Оба фурри внимательно смотрели на свою подругу. Денром перестала ёрзать на коленях и тоже замерла в ожидании.
— И?.. — нарушила тишину т'эрка.
— Тррруха Вечного Дрррева! — выругался Хесед. — Она не понимает, о чём ты!
— Что
— Нас пррризвали, — видя непонимание на лице подруги, фурри почесал когтем кончик носа и принялся объяснять: — Когда кагэми пррриводят сюда, они начинают жить в Цитадели. Жить долго. Очень. Это потому что Цитадель даёт нам свою силу. Помнишь, я говорррил тебе, что Цитадель — это тело, Зеррркало — серррдце, Монады — ррразум, а мы все — душа? — утвердительный кивок. — У кагэми и Цитадели союз. Нас пррризывают в дррругие миррры на охоту в зависимости от виа. У каждого кагэми своя охота. Когда мы заверрршаем охоту, тот, кто нас пррризвал отдаёт нам часть своей жизни. Мы возвррращаемся сюда и пррроходя сквозь Зеррркало, перрредаем полученную силу ему. Оно уже отдаёт его Цитадели, а та, в свою очеррредь, делит её между всеми кагэми. И сейчас нас пррризвали на такую охоту.
— Кажется, я поняла, — скептический смешок со стороны Хеседа. — Но как это связано со мной?
— А так, — чёрный фурри встал рядом с братом, — что, когда мы покинем Цитадель, ты останешься одна. Денррром не считается. Мы не можем оставить тебя в комнате на все вррремя охоты, как бы мне этого не хотелось. Тебе нужно будет питаться в главном здании. Ты будешь уязвима для атак.
— Ты так говоришь, словно беспокоишься обо мне, Хесед.
— Тебе показалось.
— И… когда вы уходите?
— Сейчас. Мы зашли сказать тебе об этом, — Гебура встал и направился к двери.
— Можно мне хоть посмотреть, как вы уходите из Цитадели? А то с тех пор как я здесь оказалась, я кроме пары комнат да столовой с садом больше ничего и не видела.
Голубоглазый зверь кивнул, и компания покинула комнату.
По прошествии нескольких минут кагэми спускались в подвальное помещение главного здания. Внизу их встретила огромная резная дверь, с обеих сторон освящённая сферами с лампадниками. Дверь была очень высокой. Рисунок, высеченный на обеих створках, напоминал дэне эшекей. Возможно, это они и были, только принадлежали самой Цитадели.
Фурри легко отворили массивную дверь и все вошли в просторный зал. В отличие от всех остальных помещений Цитадели, лампадники здесь не наблюдались. Освещение было приглушённым, поступая только сквозь бойницы, расположенные высоко под потолком. Т'эрка узнала зал по своему прибытию на территорию кагэми. Это была та самая комната с зависшей в центре тёмной субстанцией. Именно к ней и направились фурри.
— Смотррри, — бросил через плечо Гебура и одновременно с братом коснулся поверхности субстанции, казавшейся сейчас зеркалом.
Стоило братьям коснуться его, как поверхность пошла рябью. От зеркала во все стороны начали загораться дэне эшекей и через несколько секунд весь зал был освещён спокойным тёмным свечением, обволакивающим всё вокруг.
Фурри также изменились. На их месте стояло два тёмных существа в контурах которых угадывались величественные звери. Знаки пылали на их телах. Братья обернулись к девочкам, что с замиранием сердца наблюдали за происходящим, и шагнули в зеркало.
Чёрная материя поглотила их, и зал снова стал плохо освещённым помещением.