Цитадель
Шрифт:
– Да, - проблеял Балпак, еще пытавшийся хорохориться.
– Итак, Тхайя Траги, соблазнил ли тебя Долон из Маведо? – сухо спросил старик, сверля Томку глазами.
Тамара почувствовала, как в нее впились десятки глаз. Возможно, все ожидали покаяния, слез, жалобного рассказа, как он совращал ее, но она подумала и решила:
«Унижаться не буду, вылитых помоев не дождутся. Не казнью угрожают! Лучше быть гордой развратницей, чем обманутой дурой, хотя, выбор не велик».
– Чтобы вы понимаете под соблазнением?
– спросила Тома,
– Он лишил тебя девственности?
– Почему я должна отвечать на вопрос? Я не подавала жалобы на брата Долона, это было вашей инициативой, потому вы должны доказать, а не ждать, что я буду оговаривать себя и Брата.
Балпак скрипел зубами от ярости. Дрянь выставляла его идиотом.
– Не смей лгать! – его лицо от злости побагровело.
– Я не солгала ни в одном слове, - ответила Тамара смело.
– Это ложь! –глава от радости, что поймал обвиняемую на лжи, заерзал в кресле.
– Соседи подтвердили, он навещал тебя под покровом ночи!
– Они свечу держали? Кроме того, я бы хотела слышать показания и задавать им вопросы, потому что считаю, что ваши свидетели не достойны доверия.
– Как ты смеешь?
– Насколько мне известно, ваши люди опрашивали женщин. И хочу заметить, разве женщины под покровом ночи находящиеся вне дома, все семьи достойны доверия? Они должны подавать пример благочестия, а не болтаться по темной улице, выискивая прегрешения других. Кроме того, я обратилась к вам с жалобой на похищение, а вы не желаете призвать преступника к ответу. Кем бы я ни была в ваших глазах, преступление остается преступлением, и вы должны принять решение по моему обращению…
Чем больше Тамаа говорила, тем больше округлялись глаза присутствующих Братьев. Темная отвечала слишком умно, грамотно, на грани дерзости и почтения, и умудрялась тыкать главу носом в промахи и глупости.
– Хорошо, я спрошу иначе! – зашипел Балпак.
– Ты хранишь девственность?
– Если я откажусь отвечать, что вы будете делать и на каком основании? Год назад, когда вы судили другую женщину, ее муж застал с любовником. В других случаях, иски подавали обманутые девицы. Но я иска не подавала.
– Твое распутство можно доказать!
– А с какой целью? И на какой закон ссылаетесь, желая начать дело без волеизъявления пострадавшей и ее родных. Вы используете свои полномочия в деле, которое кроме вас никто не поддерживает!
– Я призову свидетелей на следующее заседание!
– У нас нет времени, потому спор предстоит разрешить здесь и сейчас в присутствии уважаемых горожан. И скажу сразу, мы, как ведающие Братья Ордена не нашли греховных помыслов и недостойного поведения в действиях Долона, - остановил Балпака Клахем.
– Кто в этом сомневался бы! – громко и зло усмехнулся
– Но, выказывая уважения к собравшимся достойным мужам, дам слово Брату, и он ответит на вопросы. Что касается похищения, после рассмотрения дела Брат Виколот вынесет решение.
Долон вышел из-за спины старика, осмотрел смущенных горожан, и заговорил:
– Чтобы избежать слухов и оказать вам уважение, я дам ответ.
Слушатели молчали, предчувствуя, что ссора с Братьями ничем хорошим не закончится, потому что сами были не безгрешны. Стоит лишь хорошо поискать, и любого получится уличить в чем-нибудь.
– Что касается меня и Тхайи Траги, то все наши отношения касаются только нас, потому что я по законам родовых земель Маведо, произнес намерения в присутствии семьи и преподнес в дар ей семейную ценность, подтверждающие мои слова взять Тхайю-Тамаа Траги в жены. Никто не был против сочетания, и брак состоялся…
Томка стояла и не верила, что расслышала все верно и поняла как надо.
Суд закончился так же неожиданно, как начался. Пока Виколот многообещающе смотрел на перепуганного главу, обещая заняться его личными грехами, она стояла и не знала: податься в «Погребок» или как приличной жене следовать за Долоном, который стоял и внимательно рассматривал ее.
– В счастье не веришь? – хмыкнул Клахем и подтолкнул в спину.
– Хорошее платье! – довольно произнес Ло и, победно улыбнувшись, взял за руку. – Но знаешь, если будем спорить так по каждому пустяку…
– Да-да, до старости не доживем, - согласилась она.
– Потому жена, слушайся меня!
– Обязательно, - покорно ответила Тома, но блеск ее глаз Долон хорошо знал. Так просто Тамаа не сдастся. – А когда это ты, мы успели…?
– В дороге я не скрывал от семьи намерений. А дар – это ба. Пусть глиняная, но мне она дорога.
Тамара не могла поверить, что все так просто.
– Пойдем. Я же еще обещал маленький домик на окраине. Или ты думала, что я только обещаниями разбрасываюсь? Нет. Женился, веду в дом, осталось только пятерых детей родиться, и все обещания выполню.
– Пять?! Не-ет! Я еще не готова!
– Боги не спрашивают о готовности, они или одаривают счастьем, или нет!
– Намекаешь, что ты мой Бог?
– Не богохульствуй! Жена Брата Ордена должна быть…
– Скромной, доброй, милой? Увы, это не ко мне!
– Еще пара ныряний, и научитесь понимать друг друга с полуслова! – снова встрял старик. – Пойдемте, на нас все смотрят, а мне еще петь и приплясывать.
– Я не настаиваю! – донесся довольный голос Кинтала.
– Не люблю долгов! – Клахем обхватил Ло и Тамаа за плечи и негромко затянул:
– Зачем мечтать о дне грядущем,
Если нынешний так светел и хорош?
Пускай минуют мучения разлуки
И одиночества томительные дни,
<