Цитадель
Шрифт:
Испытывая к ней чувство признательности, Эндрью, все еще несколько неуверенный в себе, находил странным, что эта аристократка, котораясамодовольно причисляла себя к отборной части человечества, которая казалась ему личностью исключительной еще до того, как ему стали попадаться ее портреты в иллюстрированных еженедельных журналах, могла питать хотя бы и такой слабый интерес к нему. Ее широкий, немного капризный рот обычно выражал враждебность по .отношению к людям не ее круга, но почему-то она никогда не выказывала такой враждебности к Эндрью. У
Вряд ли сознавая, что эта мысль внушена ею, Эндрью с некоторого времени (ничего не говоря Кристин, которая попрежнему сводила свой хозяйственный бюджет в шиллингах и пенсах, ничуть не тяготясь этим) начал нетерпеливо задавать себе вопрос, как может врач завоевать практику в хорошем обществе, не имея элегантного автомобиля.
Смешно подумать, что он ходит пешком на Грин-стрит, таща свою сумку, является в дом с запыленной обувью, вместо того чтобы приезжать в автомобиле, и ему неловко перед лакеем, встречающим его с легким высокомерием.
За домом на Чесборо-террас имеется кирпичный гараж,- это значительно сократит стоимость содержания автомобиля,- и есть фирмы, специально занятые снабжением автомобилями врачей, замечательные фирмы, которые готовы любезно рассрочить платеж.
Прошло три недели, и у дома № 9 на Чесборо-террас остановился новенький коричневый, сверкающий темной лакировкой автомобиль с откидным верхом. Выскочив из кабинки шофера, Эидрью взбежал по лестнице.
– Кристин!
– позвал он, пытаясь не выдать голосом пожиравшую его радость.- Кристин! Поди сюда, ты чтото увидишь!
Он хотел ее поразить. И достиг цели.
– Боже!-она стиснула его плечо.-Это наш? О!
Какая прелесть!
– Правда? Осторожно, дорогая, не трогай руками, на лаке останется след!
– Он улыбался ей, совсем как бывало.- Хорош сюрприз, а, Крис? Достал его и зарегистрировал и все сделал, а тебе все время ни словечка!
Да, это не то, что наш старый "Моррис". Садитесь, сударыня, я вам продемонстрирую его ход. Летит, как птица!
Он помчал ее вокруг сквера, как она была, без шляпы, и Кристин не могла вдоволь налюбоваться маленьким автомобилем. Через четыре минуты они уже воротились и стояли на тротуаре перед домом. Эндрью все не мог глаз отвести от своего сокровища.
Минуты близости между ними, взаимного понимания, общей радости были теперь такой редкостью, что Кристин ужасно хотелось продлить их. Она прошептала:
– Теперь тебе будет удобно навещать больных, милый.- Потом робко:- И если бы мы могли иногда ездить вдвоем за город, ну, хотя бы по воскресеньям, в лес - как бы это было чудесно!.
– Разумеется-,-
Главный эффект был впереди и оказался для него совершенно неожиданным. В следующий четверг он, выйдя из стеклянной двери дома № 17-а на Грин-стрит, очутился лицом к лицу с Фредди Хемсоном.
– Алло, Хемсон,- сказал он небрежно. Он не мог подавить радостного удовлетворения при виде физиономии Хемсона. Сперва тот его не узнал, а когда узнал, лицо его, пройдя по очереди все степени изумления, выразило откровенную растерянность.
– Алло!-отозвался он наконец.- Что ты здесь делаешь?
– Был у пациента,- отвечал Эндрью, кивком головы указывая назад, на дом № 17-а.- Я лечу дочь Джо Ле-Роя.
– Джо Ле-Роя!
Уже одно это восклицание много значило для Мэнсона.
Он жестом хозяина положил руку па дверцу своего красивого нового автомобиля.
– Тебе в какую сторону? Не подвезти ли тебя?
Фредди быстро пришел в себя. Терялся он и редко и ненадолго.
– За какие-нибудь полминуты его мнение о Мэнсоне и о том, насколько этот человек может быть ему полезен, подверглось мгновенному и неожиданному превращению.
– Да,- он дружески улыбнулся.- Я шел на Бентинк-стрит, в санаторию Иды Шеррингтон. Захаживаю туда, чтобы держать старушку в повиновении. Но я. пожалуй, проедусь с тобой.
Несколько минут, в течение которых они переезжали Бонд-стрит, оба молчали. Хемсон усиленно размышлял.
Он так радушно приветствовал Мэнсона в Лондоне, рассчитывая, что тот будет время от времени посылать к нему, на улицу Королевы Анны, больных на консультацию по три гинеи за визит. Но сейчас перемена в старом его товарище, автомобиль, а главное - упоминание о Джо Ле-Рое (это имя ему говорило неизмеримо больше, чем Эндрью)
показали ему его ошибку. Потом он подумал об ученых степенях Мэнсона. Это тоже могло быть полезно, весьма полезно. Предусмотрительно заглядывая в будущее, Фредди видел теперь лучшую, гораздо более солидную основу для сотрудничества с Эндрью. Но надо было подойти к делу осторожно, потому что Мэнсон чертовски обидчивый и ненадежный малый. И Фредди сказал:
– Почему бы тебе не заехать со мной к Нде? Знакомство с ней полезно, хотя ее лечебница - самая скверная в Лондоне. Ну, да, впрочем, и другие, верно, не лучше.
А цены у нее выше.
– Вот как?
– Зайдем со мной и посмотрим мою пациентку. Это безобидная старушка, миссис Реберн. Мы с Айвори проделываем над ней кое-какие исследования. Ты ведь, кажется, специалист по легочным болезням? Пойдем, выслушай ее.
Она будет страшно довольна. А ты получишь пять гиней.
– Неужели... Ты хочешь сказать, что... Но что у нее с легкими?
– Да ничего особенного,- усмехнулся Фредди.- Не гляди так удивленно. Просто, вероятно, небольшой старческий бронхит. А она будет рада, если я привезу тебя.