Цивилизация
Шрифт:
Самое же интересное, что никакого велосипеда мы тут не изобретаем и никакой Америки не открываем — всё придумано до нас. Это в том смысле, что была в реале такая модификация нагановского патрона — немецкая, "наган длинный" называлась. У фрицев вообще под нагановский патрон несколько своих гражданских револьверов выпускалось, и сам патрон, ясный хрен, тоже производился — с дульцем гильзы, обжатым впереди пули под цилиндр. Но была и "длинная" модификация — с той же самой гильзой и торчащей из неё наружу пулей. Сделали её, естественно, не просто так, а по поводу — производился и револьвер под неё, один из многочисленного и разнообразного семейства германских "бульдогов". Славы особой эта модель не снискала, так и оставшись эдаким оружейным курьёзом, потому как от гражданского оружия такого массогабарита и останавливающее действие пули ожидается соответствующее — если и не слона оно должно останавливать, так хотя бы уж быка, а дыроколу калибра 7,62 полагается быть поменьше и полегче. Но так или иначе, из песни слова не выкинешь — были и такой револьвер, и такой патрон.
Исходя из этого же конструктивного принципа, но не впадая в такой экстрим, мы получаем возможность производить одну и ту же гильзу для всех патронов нашей лёгкой стрелковки. Конечно, это не избавляет нас полностью от двух разных моделей патрона, и всегда есть риск, что когда-нибудь на какой-то удалённой от баз снабжения точке у служивых истощатся запасы одних патронов, а подвезут по ошибке другие. Ну так в том-то как раз и дело, что при унифицированной гильзе это для наших служивых ни разу не катастрофа. При наиболее
Поколение же означенное, особенно пацанва, ещё и потому в Лакобригу рвётся, что там-то уж и пострелять сможет вволю. Ведь чем хороша расположенная неподалёку кузнечная мануфактура? Кроме всего прочего — ещё и тем, что на ней всё время молоты стучат, и не столько ручные кувалдометры, сколько тяжёлые механические, и к их грохоту окрестное население давно привыкло. А чуть реже грохочет или чуть чаще — кому какая разница? И пострелять, и петарды повзрывать — самое милое дело. Какому же пацану не хочется бабахнуть чего-нибудь? Так самое смешное, что послушав их, и шмакодявки этим делом интересоваться начинают. В тот раз, по весне, Юлька самолично высекла розгой обеих подружек-служанок своей Ирки — не за сам факт самоволки, на которой они тогда спалились, даже не столько за то, что к моим бегали — ага, пострелять и петарду рвануть, а по большей части за то, что и Ирку с собой прихватили — ну, типа, раз велела хозяйка за ней присматривать и от неё ни на шаг, так они и нашли выход из этой затруднительной ситуёвины, гы-гы! Во всяком случае, когда они во второй раз уже без Ирки на стрельбы к нам смылись, а та, обзавидовавшись, их застучала, влетело им за это гораздо меньше. А в этот раз, надо думать, раз с Серегой их всех отправляет, который уж точно запрещать им подобных забав не станет, а ещё и сам их возглавит, Юлька уже и на это согласна, лишь бы только Ирка побольше с моими кучковалась. А всё отчего? Чует конкуренцию! На сей раз и Аглея к мысли проехаться туда с нами склоняется, и если поедет, то уж всяко не одна и едва ли одной только семьёй, а скорее всего, и пару-тройку учениц своих с собой прихватит, в том числе и из тех, которых Юльке очень не хотелось бы там видеть. Но кто её спрашивает? Не хочешь — не смотри. То, что завалить их при досрочных ответах — не выход, она и сама понимает. Две недели они там с нашими прокучкуются или только одну — уже не столь принципиально. И эта-то из школы гетер ведь не просто так в число взятых в Лакобригу набивается, а очень даже по поводу — понимает же, что Лакобрига — ни разу не Оссоноба, там вольнее будет, и многое из того, что здесь "неприлично", там — если и не нормально, то хотя бы простительно.
Аглея ведь чего ей скачки с задранным подолом поминает? Было такое дело в последние дни лета. Мои как раз отводили душу напоследок перед школой, когда рано вставать ещё не надо, а значит, не обязательно и рано заваливаться спать, ну и скачки вечерние на морском берегу устраивали — с охраной, конечно, но та держалась поодаль и на глазах не маячила, так что ощущение свободы у пацанвы было практически полным. Ну, как мелюзга нашего современного мира редко когда откажется на мопеде или скутере вечером порассекать, так и эти — ага, на лихом ишаке. Ну и повадились мои на тех лихих ишаках галопировать, ну и этой оторве тоже захотелось порассекать, да покруче, не на ишаке, а на кобыле — ну, типа, все на детских скутерах с мопедами, а ты — уже большой и на настоящем мотоцикле. Уж как там она конюха Аглеи упросила, чтоб дал ей ту кобылу и вывести за ворота помог, история умалчивает, да и не в том суть. Суть в том, что сёдла в античном мире и мужские-то как-то не в ходу, а о дамских и вовсе никто и не помышляет, так что рассекала она на обыкновенном античном чепраке и уж всяко не по-бабьи, а как это сделаешь с длинным бабьим подолом? Ну, она и сделала единственным возможным способом. Что совсем голышом скакала — это уже, конечно, "сарафанное радио" разнесло со слов "знающих всё совершенно точно" — ага, после минимум трёх пересказов, а у меня информация из первых рук — сам всыпал Мато ремня, когда царапины от ейных ногтей на его плутоватой харе увидел. В общем, скакала она, конечно, ни разу не голышом, но — таки да, с задранным подолом и голыми ляжками на всём скаку — таки да, сверкала. А голышом — это уже позже было и уже не верхом, а когда мои купаться в море полезли. Она же сходу сообразила, что неминуемо огребёт от Аглеи розог, если с мокрой набедренной повязкой вернётся, ну и — ага, выход был очевиден. Так там даже и не это свою роль сыграло, а то, что она же постарше их, и верхние выпуклости у ней уже какие-никакие нарисовались, а это ж пацаны, им же всё интересное не только поглядеть, но и пощупать охота, вот ливиец и распустил свои шаловливые ручонки — ага, с известным результатом. Подозреваю, что не столько за сам факт, сколько за то, что без спросу. Собственно, и Аглея потом всыпала таки ей розог не за это — она даже и проверять не стала, девочка ещё ейная шаловливая воспитанница или уже нет, потому как понятно же, что чего не было, того не было, а что до репутации, так от будущей гетеры никто ведь и не ждёт репутации пай-девочки, и не один ли хрен, когда, где и с чьей помощью она с невинностью расстанется? Лишь бы без скандала и без последствий посерьёзнее. Вот голыми ляжками на скаку сверкать на глазах у посторонних, о чём кумушки доброй трети города до сих пор судачат со всё новыми и новыми "вдруг всплывшими" подробностями — это уже возмутительное бесстыдство. Не деревня, чай, а столица какого-никакого, а всё-таки приличного государства. Хотя, девку тут винить в тех сплетнях уже несправедливо, потому как это не за ней не уследили, а за кобылой ейной. Пока они купались и выясняли, что можно, а что уже нет, один из ишаков своего шанса не упустил, и уже понятно, что на следующий год в хозяйстве массилийки станет одним мулом больше. Ну а кумушки-сплетницы — они уже по ассоциации…
Смех смехом, но это — уже показатель. И не того, о чём некоторые в меру своей испорченности сейчас подумали, а поважнее и в перспективе — поглобальнее. У бабы ведь среднестатистической примативность повыше, чем у среднестатистического мужика, а у тех, кто на публику работает — те же артисты и им подобные нашего современного мира и те же гетеры мира античного — она ещё и повыше той среднестатистической, потому как преуспевает в этих профессиях тот, кто "весь из себя", то бишь на понтах. И вот эта вот оторва, аглеевская ученица, хоть и не ярко выраженная эдакая эталонная обезьяна, но и к низкопримативным её уж всяко не отнесёшь — к среднепримативным в лучшем случае, и это для баб, ни разу не для мужиков. Такие самочки любят понты, и обычно их к таким же точно самцам тянет — и чисто инстинктивно, и с точки зрения взаимопонимания. И таких ведь хватает — немалая часть сынков тех же "блистательных" и породы как раз такой, и избалованы сверх всякой разумной меры — вспомнить хотя бы тех обормотов из прежней компании Рузира, что с теми дионисанутыми греками на их орнгиях
Пока-что это, конечно, обыкновенное любопытство ко всему необычному, для многих самочек тоже характерное, но необычного ведь будет с каждым годом всё больше и больше. И по паранормальной части, для этой шаловливой девки, судя по телекинезу, тоже не чуждой, хоть и не блистает она в этом особо, поскольку в этом примативность — помеха, но всё-же что-то такое знает и умеет — слабенько, но достаточно для ощущения общности, и по куда более приземлённой, но оттого ничуть не менее влияющей на образ жизни и связанное с ним мировоззрение. И интересно всё это многим, и судя хотя бы и вот по этой многообещающей будущей гетере, у которой все шансы стать одной из самых популярных в своей профессии, у нас шаг за шагом образуется таки свой "высший свет", чудаковатый в глазах приматов, но уже престижный для понимающих. Зря, что ли, сам Сапроний, лучший из миликоновских военачальников, ни разу не из наших, но мужик весьма толковый и соображающий, не первый год уже подбивает клинья на предмет своей внучки, в прошлом году отданной в нашу школу, а на будущий год и внука в неё отдать хочет. Хоть и не в курсах он наших заморских дел, о которых вообще мало кто в курсах, но опыт-то ведь с чутьём разве пропьёшь? Даже по тем мелочам, что происходят здесь, чует уже старый боевой конь, к чему тихой сапой клонится дело, и как прежде не было ему страшно в боях, так не страшно ему и теперь выглядеть чудаком в глазах дурачья, а страшно только, как бы внуки, если детям уже поздно, вне струи не оказались. И это — тоже показатель. Ведь и весь этот наш "псевдоантичный ампир", и даже все эти наши технические нововведения, что внедряются в самой Испании, а не для вывоза за море — это только та надводная часть айсберга, которую можно показать римлянам. На Азорах и на Кубе будет разворачиваться то, что показывать им уже нельзя, дабы не травмировать их нежную и ранимую античную психику. Водопровод с канализацией, термы, которых в Риме ещё нет, и даже ватерклозет, до которого Рим так и не дорастёт — всё это хорошо, но не этим определяется взлёт цивилизации. Вот отработаем мы лёгкий стрелковый унитар калибра 9 миллиметров, доведём его до ума, а затем ведь и масштабировать его начнём на калибры сперва слегка покрупнее, а затем и НАМНОГО покрупнее.
Многое, конечно, пойдёт не совсем так, а кое-что — и совсем не так, как шло в нашем реале. Там несколько государств-соперников, можно сказать, неслись наперегонки ноздря в ноздрю, и любое новшество одного немедленно перенималось остальными, и не было зачастую времени ни на вдумчивый подход, ни на доведение новшества до ума — скорее, враг не дремлет, если отстанем от него — погибнем все. Нашему подрастающему поколению реально отставать не от кого уже и здесь, в Испании, а уж за морями — даже чисто теоретически, так что некуда ему спешить сломя голову и с выпученными глазами, и есть время на то, чтобы к любому вопросу применить нормальный житейский здравый смысл. Даже безо всяких пулемётов уже и однозарядная винтовка под унитар во много раз скорострельнее дульнозарядных мушкетов и фузей, а значит, нет и острой необходимости вооружать винтовками всех своих бойцов, отказываясь тем самым от непревзойдённых в рукопашке копейщиков. А при их наличии — ну кому нужен этот короткий и неудобный штык? Штык — это разве замена хорошему копью? Казачья пика не просто так дожила до двадцатого века. А поскольку у противника нет не только винтовок, но даже и мушкетов, античные щит, кольчуга и шлем — вполне адекватная защита от всего, чем он реально в состоянии запульнуть, и нет нужды отказываться от них в пользу суконного мундира со стоячим воротником и эполетами, не говоря уже об идиотских пудренных мукой париках и треуголках. Не удивлюсь даже, если и крупнокалиберные пулемёты появятся впервые на полях заморских сражений не на треногах, не на носилках и не на колёсных лафетах, а в башенках на спинах боевых слонов. Так сделают наши потомки или как-то иначе — это уж им самим будет виднее по текущей обстановке, а наше дело сейчас — все возможности им предоставить для наиболее широкого выбора вариантов, о доброй половине которых мы можем пока только гадать. Но античный легионер с винтовкой или за пулемётом — это просматривается вполне определённо и едва ли будет кардинально пересмотрено нашим подрастающим поколением. За последующие — загадывать рано…
15. Простое стекло
— Ну, кустарщина, конечно, но за неимением лучшего и это сойдёт для сельской местности, — констатировал Серёга, замерив и сравнив удлинение извлечённых из кипятка стеклянного и платинового метровых стержней, — Абсолютного совпадения не бывает в принципе, а это — вполне приемлемо, — по моей отмашке раб аккуратно обернул горячие стержни несколькими слоями толстой ткани и унёс их к плавильне, а управляющий пошёл распоряжаться о допуске проверенных только что на совпадение коэффициента линейного термического расширения плавок стекла и платины в дальнейшую работу, — В принципе это у нас уже мелкая серия пошла — как обзовём?
— Пэ-И-три-Дэ-А, — предложил я с самым серьёзным видом.
— И у вас тоже? — судя по едва сдерживаемому смеху, Володя в курсе.
— Ага, и у нас, — подтвердил я его догадку, яростно зыркая, чтоб он не вздумал заржать раньше времени.
— Странное какое-то обозначение, — судя по непониманию, геолог не в курсах, — Почему не просто Тэ-1, например?
— Приборное Изделие трёхэлектродное Для Аппаратуры, — выдал я ему заранее заготовленную "официозную версию" расшифровки, — Был такой суперзасекреченный триод, только для армейской аппаратуры и шёл и у связистов страшно ценился, потому как был страшный дефицит. Обычный всем известный ширпотреб и рядом не валялся, — и снова зыркаю на спецназера, чтоб тоже морду кирпичом сделал.
— Да, нам тоже так расшифровывали и объясняли, — подключился тот к моему розыгрышу, — Ты только запиши себе на бумажке, а то на память хрен кто запоминает. Вот пошлют связисты-деды духа к бабам на склад за этой лампой, так он, если на бумажке не запишет, обязательно перепутает и переврёт, и хрен ему её дадут.
— Это же представляешь, какая по ним отчётность? — "пояснил" я.
— Ну да, мудрено как-то звучит, — Серёга послушно записал "обозначение" на бумажке, вгляделся, наморщил лоб — и заржал, въехав и прочитав наконец написанное крупными буквами слово "звизда", — К бабам, значит, молодняк посылали?! — и пополам складывается от хохота, — Ну, приколисты! И как бабы на это реагировали?