Цивилизация
Шрифт:
— Серёга, ну нереально это! Это же работяги! Их сколько технике безопасности ни учи, они её один хрен нарушали, нарушают и будут нарушать. Ну, если опасность не самоочевидна, конечно, типа работы со взрывчаткой. И не оттого, что такие раззвиздяи, а оттого, что по этой технике безопасности в большинстве случаев работать неудобно. Так что, если такие дела, то ну его в натуре на хрен, этот грёбаный свинец. Буры-то точно на все наши нужды хватит?
— Надо удержать в секрете то, что она на производство хорошего прозрачного стекла идёт, и тогда её и у римлян можно будет покупать, если вдруг своей не хватит. Они же не в курсах и не ценят её ни хрена. А хорошее бесцветное стекло — ты представляешь, каких оно деньжищ у них стоит?
— Представляю. Простое стекло, млять! Тем более, прямой резон перенести его производство на Острова…
16. Каникулы
— Млять, ну вынь хрен изо рта, когда с людьми
— Бу-бу-бу-бу-бу-бу… В общем, когда тебя штормом занесёт на хрен в Арктику, то передавай от меня привет белым медведям! Приём! — я наконец поймал волну так, что голос Володи нехило долбанул по ушам.
— Ага, размечтался, млять! Я и без этой грёбаной Арктики знаю, почему фрицы не взяли Москву, так что в Арктику медведей проведывать и Северный полюс открывать сам плыви! И вообще, всех вас вместе с Гаттерасом облить кислым квасом! Приём!
— Гы-гы! — не знаю, читал ли спецназер в детстве жюльверновского "Гаттераса", но вот этот детский рассказ про радиохулигана он точно читал, — Ладно, так уж и быть, без тебя медведи в Арктике обойдутся, но вот если тебе Моби Дик попадётся, ты мимо него не проплывай, ладно? Приём! — была такая книжка про здоровенного кита-кашалота, на которого целенаправленно охотился один капитан-китобой.
— Какой тут тебе в звизду Моби Дик?! После того, как ты вчера своим движком всё море пропердел, я тут и дельфинов-то ни хрена не вижу! — вчера у нас шли испытания экспериментального одноцилиндрового полудизеля на небольшой лодке, и он вибрировал так, что расшатал к гребениматери всю герметизацию дейдвудной трубы, так что на пути к берегу пришлось вычёрпывать воду, ну и вонизм стоял ещё тот, поскольку выхлопной трубой на экспериментальном агрегате никто, конечно, не озаботился, — Приём!
— Да ничего, привыкнут твои дельфины! Главное — движок работает. Приём!
— Ага, к течи бы ещё мореманов приучить, а то нервничают они, когда плавник акулы видят, а под ногами вода хлюпает. Приём!
— Хрень война, главней — манёвры! У тебя-то там чего с рулём? Приём!
— Сру нормально — какой стол, такой и стул! Приём!
— А Габису там как срётся? Приём!
— Да пока никак — на румпеле, вроде, освоился. Но если ты ещё и сюда эту свою вонючую зубодробилку поставишь, тогда точно обосрётся! Приём!
— Да чего его ставить-то? И так уже понятно, что двухцилиндровик нужен, да и с этим, млять, дейдвудом грёбаным ты как в воду глядел — вот не хотелось, млять, но ведь в натуре придётся вертикальную колонку городить. Приём!
— Ну так а ты чего хотел? Ладно, у нас тут руль работает нормально, и нехрен его мучать. Ждите, возвращаемся — конец связи! — испытание ламповой радиосвязи на море мы решили совместить с испытаниями прямого руля шлюпочного типа, который у нас намечался на смену классическим античным рулевым вёслам.
— Мы возвращаемся, досточтимый? — уточнил на всякий случай по-турдетански Габис, сын Акобала, только в этом году поступивший на службу и по-русски понимавший ещё только отдельные слова.
— Да, правим к берегу, — подтвердил я, — Командуй!
По его команде гребцы подвели лодку к страхующей нас большой ладье, один из матросов забросил на неё конец каната, и нас взяли на буксир. Высвободив от гребли наших матросов, гадесец воспользовался этим, чтобы потренировать на румпеле и их, так что и на буксире мы не просто в кильватер ладье шли, а лавировали из стороны в сторону.
Как я уже говорил, помнится, триод генерирует высокочастотный сигнал — ну, в нашем случае относительно высокочастотный, по сравнению с дугой по крайней мере, и уж всяко не сетевые полсотни герц. В малом типоразмере, с которого мы, собственно, и начали, да с нашими материалами, наша "звизда" и мощность имеет соответствующую. Для радиосвязи, если не слишком дальняя, ещё кое-как годится, а вот для промышленного применения — ну, можно, конечно, и десяток их в параллель подключить, но это так, для начала, пока экспериментируем, а уж для реальной работы лучше побольше и помощнее типоразмер сваять. Собственно, что в радиоаппаратуре, что в промышленных агрегатах, генератор высокочастотного переменного тока принципиально один и тот же — лампа с конденсаторно-катушечным колебательным контуром, которым и настраивается нужная частота. Ну, гуляет она немного, как я уже сказал, но и для связи это не катастрофично, поскольку и на близких частотах сигнал всё-же ловится, а для промышленности — и вовсе несущественно. В конце концов, работают же индукторные печи и при частоте питания, просто производительность при этом — так себе, и заморачивался я ими главным образом ради сбережения лесов на Островах. Теперь же, получив возможность повысить частоту на несколько порядков, я и производительность их повышу во много раз. Ещё хлеще дело обстоит с электроэрозией — можно в принципе и на низкой частоте, но тогда расход
Вот со связью труднее. Тут требования к качеству лампы повыше, а какое тут может быть качество у нашей кустарной грубятины? Да и много ли их наделаешь нашим способом? Из-за отсутствия у нас газопоглотителя вакуум в колбе будет ухудшаться, и с этим нам ни хрена не поделать. Серёга считает, что десятки часов составит ресурс нашего триода, вряд ли сотни, а это значит, что на каждую лампу в схеме должно приходиться до десятка запасных, и к круглосуточному радиовещанию или прослушиванию эфира это как-то не располагает. Второе же следствие — то, что ограниченность запаса радиоламп ограничивает и их приемлемое число в схеме. В общем виде радиостанция — это приёмник и передатчик, объединённые вместе. Различные ухищрения, которые Серёга объяснял нам по имевшейся у него статье со схемами и из которых я не понял и четверти, позволяют совместить их схемы, используя и для приёма, и для передачи одни и те же элементы, включая и лампы, которые работают при этом в разных режимах. За тонкостями — это к нему, у него хоть статья есть то ли Муторского какого-то, то ли Туторского, лохматых послевоенных ещё годов, где вся эта кухня более-менее разжёвана, а для меня толстость важнее — что даже и на одном триоде можно приёмо-передатчик соорудить относительно вменяемый, что мы, собственно, и проверяем на практике. Один в схеме, десяток в наборе запчастей — это приемлемо. Там, правда — ну, в той статье, в смысле — говорилось, что не всё коту Масленица. Можно, конечно, и на короткие волны такую рацию настроить, но устойчивой работы такой одноламповой схемы на них добиться трудно. То бишь где-то на их границе со средними волнами в лучшем случае, учитывая, что у нас и лампа ну никак не фабричная, а самопальная, а граница — это стометровая волна. Четверть волны минимум должна составлять антенна, а это от двадцати пяит метров получается. Уже не Эйфелева башня, но ещё далеко не верхушка мачты какой-нибудь малой рыбацкой шаланды. Есть, впрочем, и двухламповая схема, которая на коротких волнах поустойчивее одноламповой, но она и навороченнее, и громоздче, а главное — две лампы в схеме и запаса их требуют удвоенного, что не так-то легко при наших архаичных технологиях.
Можно в принципе исходный вакуум в триоде улучшить, если отжиг ему при откачке воздуха устроить, при котором большая часть газов из металла и стекла выйдет и откачается, и на сколько-то это, надо думать, ресурс триода продлит, но ведь это же время! Каких трудов нам ртутно-капельные насосы стоили, я уже рассказывал? Адова работа, и нарастить число этих насосов вот так вот с бухты-барахты я не могу. А откачивает один такой счетверённый насос одновременно только одну лампу, и удвоив, условно говоря, время откачки из-за этого отжига, я тем самым уменьшу вдвое выпуск продукции, а вот удвоится ли при этом ресурс — что-то мне сильно сомнительно.
И ещё засада в том, что это именно рация, а не радиотелефон. Переключать её надо с приёма на передачу и обратно, так что в нормальном телефонном режиме хрен по ней пообщаешься. И мы-то поначалу нередко об этом забывали, а бабы и вовсе путались всё время — ещё когда мы дуговые аппараты себе ваяли, сперва тоже рации замышляли, потому как рация при одной и той же элементной базе компактнее получается — одна дуга и один колебательный контур в нашем случае требовались. Но бабы есть бабы — для них рация как своего рода телефон, только без проводов, и необходимость переключаться с приёма на передачу Юльку с Наташкой, избалованных в той прежней жизни сотовыми телефонами, изрядно напрягала — ага, со всеми вытекающими для Серёги с Володей, ну а поскольку и рация-то получалась лишь сугубо стационарной, возражений у нас особых и не нашлось — не столь уж принципиален в таких условиях дополнительный массогабарит. Та же самая хрень ожидается, конечно, и с ламповой аппаратурой — радиотелефон будет заведомо громоздче простой рации, потому как в нём хрен схитрожопишь так, как в ней. Для одновременных приёма и передачи — как в телефоне — нужны полностью отдельные друг от друга приёмник и передатчик, пускай даже и смонтированные в одном корпусе, а значит, все их "общие" в случае рации элементы в случае радиотелефона должны быть продублированы и разделены. И поскольку, опять же, лёгкой компактной рации нам на нашей нынешней элементной базе один хрен не светит, придём мы, по всей видимости, к радиотелефону и в ламповом варианте. Один чемодан, условно говоря, в "аппаратной" за ширмочкой стоит или два — велика ли разница? Реальная цена вопроса для нас — только в количестве потребных для схемы ламп, от которого пляшет и количество запасных. Ну, в случае домашнего телефона ещё один чемодан с лампами тоже приемлем на крайняк, но не в корабельной же радиорубке судна, не столь уж и далеко ушедшего от классической античной корбиты! Так что там — только рации применимы, невзирая на их врождённое неудобство с переключением приёма-передачи.