Combat (СИ)
Шрифт:
– Капитан-инженер, какие там условия для посадки челнока?
– Условия минимальны, господин Ведущий, - ответил Бугрим Лаперуз, вытирая лицо платком.
– В принципе они могут сесть на заснеженное поле... Если найдут площадку достаточной длины... Кислорода им хватит на неделю, если будут экономно дышать...
Блиц-полковник Базьяр потихоньку сатанел. Лицо его наливалось кровью, словно его перевернули вверх ногами или на корабле наступила невесомость. Это был плохой знак. Это был очень плохой знак. Базьяр был в ярости от того, что у противника не было шансов не только
И в этот момент в кают-компанию без стука вошел адъютант Ведущего. Он, как ласточка на бреющем полете, скользнул к своему шефу и что-то прошептал в его волосатое ухо. С блиц-полковником произошли чудесные изменения. Кровь отхлынула в какие-то неведомые запасники, волевые морщины обозначились на прежнем месте и затвердели. Гаэтано Каземиш Базьяр рывком одернул китель, но с голосом уже справился, объявил:
– Радары засекли крупный движущийся объект. Идентификация сигнала показала, что это пассажирский лайнер, принадлежащий Федерации. Отсюда я делаю вывод, что побег федералов не был случайностью. Это была хорошо продуманная шпионская операция. Круизный лайнер - это замечательное прикрытие, чтобы без хлопот забрать на борт федеральную агентуру после выполнения задания.
Все присутствующие всполошились.
– Господа офицеры!
– произнес Ведущий твердым как сталь голосом.
– Слушайте мой приказ: Лайнер задержать и подвергнуть досмотру.
Среди офицеров начался переполох:
– Как задержать!?
– Как! Задержать?
– Как задержать-то?
– Руками!
– гаркнул Базьяр.
– Если по-другому не получится...
– Послушайте, блиц-полковник, Гаэтано, - мягко, как больному, сказал факел-майор Воблер, заместитель командующего по воспитательно-пропагандистской работе, - арест круизного лайнера, принадлежащего Федерации, может привести к международному скандалу. Это будет иметь тяжкие последствия для Директории...
– Разве я сказал "арест"?!
– Гаэтано Базьяр аж подпрыгнул.
– Я сказал "досмотр". Разве мы не имеем права проверить подозрительное судно, идущее через наше космическое пространство?
– Лайнер находится в нейтральном пространстве, - упрямился Воблер, - Я считаю, что подобные действия - досмотр судна в нейтральном пространстве - вредны делу Директории и потому я, как политофицер, поставлю вопрос о неправомерности приказа...
– Поставь, поставь, - осклабился блиц-полковник.
– Если он у тебя встанет. Политические импотенты...
Воблер покраснел и так разволновался, что усы его топорщились, как у разъяренного кота. Ему до того хотелось кусаться, что он стал зубами стягивать перчатки, что ни когда не делал при людях, поскольку руки его были обожжены.
– Ну, швыряй свою перчатку, - ледяным тоном произнес полковник Смерть.
– Я с удовольствием приму вызов. Будем драться в глухом тамбуре хоть на кортиках. Но только после операции... А теперь по местам!!!
И блиц-полковник лично врубил авральный ревун.
11
"13-го януария сего года круизный лайнер "Впечатление", следующий по маршруту Генриетта -
Старшая стюардесса Наташа Кольен зашла в каюту командира, неся поднос с дымящимися чашками кофе. Командир лайнера первый капитан Макс Верховен отодвинул электронный бортжурнал, который заполнял, взял одну из тонкостенных чашечек. Наташа улыбнулась Верховену лучшей своей улыбкой. Тот ответил тем же. Но не всегда Макс показывал свою слабость, чаще он был нарочито холоден к её флирту, как кофейная чашка из небьющегося и не нагреваемого фарфора в его руке. Он сделал маленький глоток, но ему показалась, что в пищевод попала изрядная порция расплавленного свинца.
– Прекрасный кофе, - севшим голосом сказал Верховен, краснея как рак.
– Благодарю, девочка.
– Хотите, я вам подую?
– простодушно предложила Наташа.
– Это уж лишнее, - выставив широкую ладонь знаком "стоп", ответил Макс.
– Для охлаждения существует вентилятор.
Среди бездны приборов он отыскал и включил маленькие лопасти и поднес к ним чашку с кофе.
– Вы слишком много времени проводите среди бездушных механизмов, - сказала стюардесса Наташа.
– А человеку нужно иногда хоть немного человеческой же теплоты...
– Наташа, как ты можешь такое говорить? Кому-кому, а уж тебе-то известно, сколько членов экипажа в моем подчинении, сколько обслуживающего персонала - все эти горничные, половые и прочая, прочая... И главное, я несу ответственность за 2000 пассажиров, которые находятся на борту. И после этого ты обвиняешь меня чуть ли не в механофилии...
– А теперь еще и эти беженцы, жертвы режима, - живо посочувствовала девушка.
– Да, кстати, как они там устроились? Нужна ли медицинская помощь?
– Кое-кому была нужна, а так все в порядке. Мы их хорошо устроили: граждан федерации поместили в свободные каюты бизнес-класса, а остальных разместили в третьем классе. Нареканий со стороны легитимных пассажиров не поступало.
– Ну и славно, - сказал капитан Верховен.
– Однако бдительности терять не будем. Вы там при случае за ними приглядывайте, особенно за этим, как его?..
– Идол Карлок?
– Да-да, точно. Весьма неуравновешенный человек.
– Мерзкий тип!
– содрогнулась стюардесса.