ЦРУ. Правдивая история
Шрифт:
Эти меры сразу же прозвали «резней Хеллоуина». Джим Шлезингер был отправлен в отставку, а Дон Рамсфельд стал министром обороны. Дик Чейни занял пост главы аппарата Белого дома. Совершив малохарактерный для себя коварный шаг, Форд нейтрализовал потенциально неприятного ему претендента для выдвижения на пост президента на выборах 1976 года: он уволил Билла Колби и назначил очередным директором Центральной разведки Джорджа Герберта Уокера Буша. Это был довольно странный выбор.
Буш не был ни генералом, ни адмиралом, ни шпионом. Он, по сути, почти ничего не знал о разведке. Это был в чистом виде политический деятель. Сын Прескотта Буша, сенатора США от штата Коннектикут, который когда-то был весьма дружен с Алленом Даллесом, Буш переехал в Техас, чтобы поискать счастья в нефтяном бизнесе. Он дважды выставлял свою кандидатуру на выборах в конгресс – и оба раза неудачно. Потом дважды
Но политические инстинкты подсказывали Бушу, что может сулить ему новая работа. «Похоронить Буша в ЦРУ?» – не раз задавался он вопросом. «Нет, это настоящее кладбище для политиков», – писал он позже. А Форду заявил: «Я рассматриваю это как полное фиаско любого политического будущего». Подобная перспектива удручала его. Но внутреннее чутье побудило его ответить согласием.
Через считаные недели после назначения директором ЦРУ в конце января 1976 года Буш обнаружил, что ему, как ни странно, вполне по душе все то, чем занимается агентство: ему нравятся тайны, дух товарищества, всякие хитроумные приборы и приспособления, международные интриги. ЦРУ представляло собой проклинаемое многими ведомство с бюджетом в миллиарды долларов. «Это самая интересная работа в моей жизни», – написал он в марте одному из друзей. Менее чем через одиннадцать месяцев он поднял моральный дух в штабе, смог достойно защитить ЦРУ от нападок критиков и ловко использовал агентство, чтобы сформировать политическую основу для собственных честолюбивых амбиций.
Правда, кроме этого он мало чего добился. С самого начала Буш довольно опрометчиво пытался наладить отношения с министром обороны Рамсфельдом, который контролировал свыше 80 процентов бюджета разведки. «Эти деньги принадлежат мне», – повторял Рамсфельд; спутники-шпионы, электронная слежка и военная разведка – все это служило боевой поддержкой для американских солдат. Хотя американские вооруженные силы пребывали в состоянии глобального отступления, Рамсфельд не принял руки, протянутой ему Бушем. Он был напрочь лишен желания позволить директору Центральной разведки высказывать собственное мнение по поводу формирования секретных расходов. По отношению к ЦРУ Рамсфельд был сущим «параноиком». Будучи убежденным в том, что агентство «шпионит за ним», он перерезал давние каналы связи и сотрудничества между Пентагоном и ЦРУ, как пояснил старый аналитик Джордж Карвер в устном интервью для историков ЦРУ.
Вербовка новых сотрудников после Уотергейтского скандала и вьетнамской войны стала необычайно трудной задачей. Агентство было перегружено возрастными бюрократами, которые любили потянуть время. Для создания хоть какого-то «просвета» Буш тихо «убрал» из ведомства двенадцать из шестнадцати представителей высшего командного состава в штабе. Ему хотелось назначить собственного руководителя тайной службы, поэтому он вызвал к себе Билла Нельсона – человека, занимавшего этот пост при Колби, – и сказал, что тот может отправляться в отставку. Нельсон отдал честь и ушел, но прежде успел положить на стол Буша докладную записку, в которой говорилось, что в штате тайной службы состоит на 2 тысячи сотрудников больше положенного. Буш, в лучших традициях Аллена Даллеса, спрятал эту записку в долгий ящик.
«ЦРУ отключили от работы»
«Это бурный и крайне неприятный период для агентства», – написал Буш президенту Форду 1 июня 1976 года. – Интенсивные расследования обеими палатами конгресса, ведущиеся более года, привели к громким публичным разоблачениям прошлых и текущих секретных операций».
Эти расследования вынудили сенат в период пребывания Буша на посту директора ЦРУ создать специальную комиссию по «оплошностям» разведки; палата представителей сформировала такую комиссию год
Но в распоряжении агентства – под бдительным оком конгресса – осталось совсем мало новых секретных операций. В письменном интервью Буш утверждал, что расследования конгресса нанесли ЦРУ серьезный ущерб, последствия которого будут ощущаться еще долго. Они «препятствуют формированию наших связей в мире» – связей ЦРУ с иностранными разведывательными службами, источником большей части собираемой ведомством информации, и «они заставили многих людей за границей прекратить сотрудничество с ЦРУ». Хуже всего то, сказал он, что «они подорвали боевой дух, возможно, самой замечательной группы государственных служащих в этой стране».
В 1976 году непрекращающиеся провалы внесли свою лепту в подрыв боевого духа ЦРУ. Одна из самых крупных неудач приключилась в Анголе. Через два месяца после падения Сайгона президент Форд одобрил новую крупную операцию, направленную на то, чтобы оградить Анголу от коммунизма. Эта страна когда-то являлась самым обширным владением Португалии в Африке, но лиссабонские правители оказались одними из худших европейских колониалистов. Напоследок, перед своим уходом из страны, они безжалостно ее разграбили. Вдобавок страну раздирали на части бесконечные конфликты между противоборствующими военными группировками.
ЦРУ переправило в Анголу 32 миллиона долларов наличными и 16 миллионов долларов – в виде поставок оружия – через своего главного африканского союзника, конголезского президента Мобуту. Оружие поступало к непокорному отряду антикоммунистически настроенных партизан, которыми командовал шурин Мобуту. Эти мятежники были союзниками действующего южноафриканского правительства. Программа поставок осуществлялась при поддержке президента Замбии Кеннета Каунды, приветливого и добродушного лидера, который длительное время получал подпольную помощь от Соединенных Штатов и ЦРУ. Все это было скоординировано в Государственном департаменте Киссинджера талантливым молодым дипломатом Фрэнком Г. Виснером-младшим – сыном и тезкой покойного руководителя тайных операций.
«Нас вынудили уйти из Вьетнама, – говорил Виснер. – Со стороны администрации проявлялось беспокойство по поводу того, что Соединенные Штаты будут теперь ощущать на себе напор «сил коммунизма» во всем мире. Готовы ли мы к новому коммунистическому натиску, намерены ли занять прочные позиции в богатой нефтью Анголе и перенести холодную войну в Южную Африку, или мы собираемся все прекратить?»
«После Вьетнама нельзя было так просто явиться на заседание конгресса и провозгласить во всеуслышание: «Послушайте, давайте отправим к Мобуту американских военных инструкторов и оборудование», поэтому Киссинджер и президент приняли решение обратиться в агентство», – сказал Виснер. Но поддерживаемые ЦРУ войска в Анголе действовали нерешительно, а их противник при интенсивной помощи Москвы и Гаваны взял под свой контроль столицу страны. Киссинджер приказал выделить в качестве секретной помощи еще 28 миллионов долларов. В бюджете ЦРУ не осталось больше средств на «непредвиденные» обстоятельства. В начале короткого для Буша года пребывания в ЦРУ конгресс публично запретил тайную поддержку ангольских партизан и затормозил операцию, которая уже шла полным ходом. Ничего подобного раньше не происходило. «ЦРУ просто отключили от работы, и противник вытеснил нас оттуда», – сказал Виснер.
«Я чувствую, что меня использовали»
В канун двухсотлетнего юбилея страны, 4 июля 1976 года, Буш готовился к встрече с губернатором Джорджии в одном из отелей в Херши, штат Пенсильвания. Он весьма быстро среагировал на запрос Джимми Картера, который попросил предоставить ему краткую сводку разведданных от ЦРУ, хотя упомянутый запрос поступил еще до того, как сам Картер был выдвинут в кандидаты на пост президента от Демократической партии. Ни один кандидат никогда не обращался с подобной просьбой на столь раннем этапе. Буш и его заместитель по национальной разведке Дик Леман – который в свое время с возрастающим раздражением наблюдал, как Аллен Даллес взвешивал на руке поступающие к нему разведсводки, вместо того чтобы читать их, – посчитал личность Картера чрезвычайно интересной. Темы их бесед охватывали весьма широкий спектр вопросов – от спутников-шпионов до правила белого меньшинства в Африке. Они договорились об очередной встрече в июле, в доме Картера в районе Великих Равнин, в штате Джорджия.