ЦРУ. Правдивая история
Шрифт:
Освобожденный от паранойи Энглтона Советский отдел ЦРУ начинал вербовать реальных шпионов по ту сторону железного занавеса. «Мы отошли от всех великих и славных традиций УСС и сделались шпионской службой, направленной на сбор разведывательных данных, – сказал сотрудник ЦРУ Хэвиленд Смит. – Ей-богу, мы могли запросто пробраться в Восточный Берлин, избежав преследования со стороны местных спецслужб. Могли вербовать жителей Восточной Европы. Мы могли даже вербовать советских служащих. Единственное, чего в этом деле нам не хватало, – у нас не было никаких сведений по поводу советских намерений. Я не знаю, как их заполучить. И это называется секретной службой! Будь мы в состоянии завербовать какого-нибудь члена Политбюро, у нас было бы все…»
Политбюро конца 1970-х годов представляло собой коррумпированную и ветхую геронтократию.
35
Потемкинские деревни – исторический миф. По легенде, потемкинские деревни – это бутафорские деревни, которые якобы были выстроены по указанию князя Потемкина вдоль маршрута Екатерины II во время ее поездки в 1787 г. в Северное Причерноморье – Новороссию и Тавриду, которые были отвоеваны у Османской империи. В недавно глухой местности императрица увидела множество строений, войска, процветающее население. Предстал ее взору и Черноморский флот в Севастополе. Эти достижения удивили не только государыню, но и представителей иностранных дворов, которые путешествовали вместе с ней, а также присоединившегося к ним инкогнито австрийского императора Иосифа II. Авторство легенды приписывается саксонскому дипломату Георгу Гельбигу. Впервые легенда была опубликована анонимно, впоследствии – в книге-памфлете Г.А. Гельбига «Потемкин Таврический» (русский перевод – «Пансалвин – князь тьмы»). В 1811 г. эта книга была издана на русском, вызвав возмущение еще живых родственников Потемкина. Академик Панченко пишет, что в десятках описаний путешествий тех лет нет ни одного упоминания об этом явлении.
Несмотря на то что потемкинские деревни – миф, выражение «потемкинские деревни» прочно вошло в употребление в значении показухи, очковтирательства.
Инстинктивная решимость Джимми Картера отстаивать принципы соблюдения прав человека в качестве международного стандарта рассматривалась многими сотрудниками тайной службы как добродетельный акт. Его скромная мобилизация сил ЦРУ с целью исследовать эту слабую щель в броне железного занавеса была осторожным вызовом Кремлю. Однако он тем самым все же ускорил начало крушения Советского Союза. «Картер фактически изменил давние правила холодной войны», – заключил Боб Гейтс.
«От черно-белого конфликта к конфликту красно-белому»
Президент Картер также попытался использовать ЦРУ, чтобы подорвать систему апартеида в Южной Африке. Его позиция изменила курс внешней политики холодной войны за последние тридцать лет.
8 февраля 1977 года в оперативном штабе Белого дома собрались члены президентской группы по национальной безопасности. Они пришли к выводу, что для Соединенных Штатов наступило время попытаться изменить расистский южноафриканский режим. «Есть шансы перевести его из черно-белого конфликта в конфликт красно-белый, – заявил Бжезинский. – Если это начало длительного и горького исторического процесса, то в наших интересах этот процесс ускорить». Речь шла не о какой-то гонке, а о том, чтобы выступить на правильной стороне истории.
Исполняющий обязанности директора Центральной разведки Энно Кноуч заявил: «Мы стремимся к тому, чтобы они изменили свой фундаментальный подход. Это потребует очень тщательного наблюдения». Иными словами, Соединенные Штаты оказывались перед необходимостью шпионить за Южной Африкой. 3 марта 1977 года, во время развернутого заседания Совета национальной безопасности, Картер приказал ЦРУ выяснить способы оказания экономического и политического давления на Южно-Африканскую Республику и ее расистского союзника Родезию.
Проблема состояла в том, что «никому
Советы оказывали поддержку наиболее сильному противнику апартеида, Африканскому национальному конгрессу. Лидер АНК Нельсон Мандела был арестован и заключен в тюрьму еще в 1962 году, причем частично благодаря ЦРУ. Агентство работало в самом тесном контакте с южноафриканским Бюро государственной безопасности (БОСС – от англ. Bureau of State Security). Офицеры ЦРУ работали «бок о бок с тайной полицией в Южной Африке, – заявил Джерри Госсенс, шеф резидентуры в четырех африканских странах при президентах Никсоне, Форде и Картере. – Поговаривают, что они непосредственно указали на Манделу».
В 1977 году Госсенс начал сотрудничать с ярым расистом Айеном Смитом, который правил в Родезии, а также с проамериканским президентом Замбии Кеннетом Каундой. В качестве шефа столичной резидентуры в Лусаке Госсенс регулярно встречался с президентом Каундой и его службой безопасности. У него начало складываться представление о черно-белых силах, противопоставленных друг другу по всей Южной Африке: «Мы должны были знать, сколько русских, чехов, восточных немцев и северокорейцев инструктируют местных и обеспечивают их оружием. Могут ли они сломить родезийцев? Нам позарез нужно было просочиться в пограничные правительства».
Затем, в 1978 году, Госсенс стал новым резидентом в Претории. Боссы в Вашингтоне приказали ему шпионить за белым правительством Южно-Африканской Республики. Теперь ЦРУ при поддержке черных африканских правительств являлось частью амбициозных американских усилий по выдворению Советов из Южной Африки.
«Впервые в истории, – сказал он, – я был проинструктирован начать односторонние операции против БОСС. Я вызвал новых людей, которые были «незадекларированы» правительству. Получил новые цели относительно южноафриканских вооруженных сил, их ядерной программы и их политики в отношении Родезии. Посольство было озадачено главным вопросом: что собирается делать южноафриканское правительство?» В течение двух лет ЦРУ собирало разведывательные данные о режиме апартеида. Затем тайная полиция в Родезии арестовала трех сотрудников ЦРУ, которые из-за собственной беспечности угодили в ловушку. В качестве нового американского посла в Замбию прибыл Фрэнк Дж. Виснер-младший. Он потом вспоминал: «Мой единственный самый большой кризис, самый трудный момент в жизни, стал результатом шпионского скандала с сотрудником ЦРУ».
Напуганный неудавшимися миссиями, штаб агентства принялся завершать свои операции и выводить из дела вовлеченных в них агентов. Усилий ЦРУ по осуществлению президентской политики в области прав человека оказалось явно недостаточно.
«Это представители уникальной культуры»
Нравы администрации Картера плохо сказывались на морали в штабе ЦРУ. Адмирал Тернер пытался выполнять обещание Картера никогда не лгать американскому народу. Это стало трудной дилеммой для руководителя секретной разведывательной службы, успешная работа сотрудников которой напрямую зависела именно от обмана. Даже то небольшое доверие, которое Тернер питал к секретной службе, неуклонно падало с течением времени.
В 1978 году американский посол в Югославии Лоуренс Иглбергер, который позже стал госсекретарем при первой администрации Джорджа Буша, наткнулся на директиву тайной службы, адресованную руководителям резидентур ЦРУ по всему миру. За спиной у Тернера некое высокопоставленное лицо отдало распоряжение держать крупные операции в секрете от заграничных послов. Директива являлась прямым нарушением действующих президентских приказов.
«Я спросил у своего шефа резидентуры, правда это или нет, – сказал Иглбергер. – Тот ответил, что так и есть. Я говорю: «Замечательно, тогда я хочу, чтобы вы отправили донесение адмиралу Тернеру». Оно получилось довольно лаконичным: «Вы лишены возможности действовать в Югославии до тех пор, пока не отменен этот приказ. То есть вы не должны вести дела в Белграде или в Югославии: вам нужно просто прикрыть там свою лавочку».