ЦРУ. Правдивая история
Шрифт:
У адмирала Тернера было пятнадцать минут, чтобы рассказать о недавнем вторжении Саддама Хусейна в Иран. Еще пятнадцать минут ушли на девятимесячную советскую оккупацию Афганистана и поставки оружия при посредничестве ЦРУ для поддержки афганского сопротивления. Боб Эймс, эксперт агентства по Ближнему Востоку, пятнадцать минут своего доклада посвятил королевству Саудовская Аравия и теократии аятоллы Хомейни. Члены окружения Рейгана, вдохновленные перспективой уверенной победы на приближающихся выборах, сновали вокруг, словно персонажи эксцентричной комедии. Оговоренный час пролетел незаметно.
Рейган знал о ЦРУ немногим больше, чем можно было почерпнуть из кинофильмов. Но он пообещал освободить агентство от обременительного
Кейси, смакуя воспоминания о работе в качестве начальника разведки УСС в Лондоне, повесил портрет Дикого Билла Донована на одной из стен своего кабинета в штаб-квартире, и в течение последующих шести лет тот пристально взирал на него сверху. В глобальной и тотальной войне, как любил повторять Дикий Билл, разведка должна быть тоже глобальной и тоталитарной. Это стало кредо и для Билла Кейси. Он стремился восстановить прежний боевой дух ЦРУ. «Его представления о том, как вести войну против тоталитарной власти, четко сформировались еще во время Второй мировой войны, – сказал Боб Гейтс, который служил под его началом шесть лет. – Здесь мы работали по-настоящему, без всяких там церемоний. Куда только все ушло!»
Кейси предложил свою кандидатуру на пост госсекретаря, но эта идея привела в смятение ближайшее окружение Рейгана. Это был вопрос внешности. Кейси не был государственным деятелем: он был похож на неприбранную кровать и говорил невнятно. Будущая первая леди не могла вынести даже мысль о присутствии Кейси на официальном государственном обеде. Кейси, который чувствовал, что у многих вызывает неприязнь, было обидно, но с Рейганом они уже договорились: он возглавит ЦРУ, но при этом будет иметь статус члена правительства, став первым директором в таком качестве, и, кроме того, должен получить возможность конфиденциальных встреч с президентом. Эти полномочия он собирался использовать не просто для того, чтобы проводить американскую внешнюю политику, но и формировать ее, как будто он сам – госсекретарь. Кейси нужна была всего пара минут общения с президентом: кивнул, он подмигнул и был таков.
Кейси был очаровательным негодяем, бывшим дельцом с Уолл-стрит, благосостояние которого было нажито на продажах освобожденных от налогов стратегий. Он обладал редким талантом применять правила к любым критическим ситуациям. «Ей-богу, нам нужно избавиться от адвокатов!» – пробормотал он как-то Уильяму Вебстеру, директору ФБР при Рейгане. «Не думаю, что он хотел сказать «выбросить Конституцию на свалку», – сказал Вебстер, который был адвокатом до кончиков ногтей. – Но он имел особый нюх на ограничения закона. И всегда стремился из них выпутаться».
Рейган ему доверял. Другие – нет. «Я был крайне удивлен, когда президент Рейган выбрал Кейси, – сказал Джеральд Р. Форд. – Он не годился на пост шефа ЦРУ». Директор Центральной разведки при администрации Форда искренне согласился. «Кейси был неподходящим выбором», – сказал Джордж Г.У. Буш.
Но Кейси считал, что именно благодаря ему Рейган победил на выборах и что им исторически выпало сыграть эту роль вместе. Как и Рейган, Кейси обладал большой дальновидностью. Подобно Никсону, он полагал, что если что-то является секретным, то это законно. Как и Буш, он считал, что ЦРУ воплотило в себе лучшие американские ценности. И зарезервировал за собой право лгать и ловчить.
Годы правления Рейгана начинались с нового всплеска тайных операций, одобренных небольшой Группой планирования по национальной безопасности, которая заседала в оперативном штабе, в цокольном этаже Белого дома. Группа являлась лабораторией секретных операций при администрации Рейгана. С самого начала ее основными участниками были сам президент; вице-президент
30 марта 1981 года сумасшедший стрелял в президента на выходе из отеля «Хилтон» в Вашингтоне. Рейган в тот день едва не умер, но об этом американский народ так и не узнал.
Когда Эл Хейг – охрипший, истекающий потом и охваченный дрожью – взошел на подиум пресс-центра в Белом доме и объявил, что отныне исполняет обязанности высшего должностного лица страны, вид его не внушал уверенности. Выздоровление президента шло медленно и тяжело. Все это время Хейг пребывал на грани нервного срыва. В течение долгих месяцев 1981 года, по словам вице-адмирала Джона Пойндекстера, входящего в Совет национальной безопасности, в правительстве «существовала большая проблема»: «Кто отвечает за внешнюю политику?» Этот вопрос так и остался открытым, поскольку рейгановская команда национальной безопасности пребывала в бесконечном состоянии внутренней вражды, раздираемая жестокой личной и политической конкуренцией. Государственный департамент и Пентагон боролись между собой, как две враждебные армии. За восемь бурных лет советниками по национальной безопасности поочередно назначались шесть человек! Однако положить конец этим интригам Рейган так и не попытался.
Хозяином положения оказался Кейси. Когда Джордж П. Шульц вступил в должность госсекретаря, сменив на этом посту Хейга, он с удивлением обнаружил, что Кейси с легкостью манипулирует совершенно безумными планами. Он, к примеру, задумал вторжение в Суринам с участием 175 корейских коммандос. Естественно, при поддержке ЦРУ. «На редкость легкомысленная идея, – заметил Шульц и сразу же высказался против: – Безумная. Я был потрясен выдвижением столь дикого плана». Он быстро осознал, что «ЦРУ и Билл Кейси столь же независимы, как овцы на льду, и настолько же уверенны, насколько и не правы».
«Ослепленное братство»
Билл Кейси был таким же умным, способным и вдохновенным лидером, как и любой человек, который когда-либо управлял ЦРУ. Он был заодно и «внештатным пиратом», как выразился адмирал Бобби Рэй Инман, который работал директором Агентства национальной безопасности. В 1981 году президент Рейган приказал ему стать помощником Кейси.
«Кейси прямо заявил мне, что не хочет быть традиционным директором Центральной разведки, – сказал Инман. – На самом деле ему хотелось стать разведчиком президента, и он собирался самолично управлять тайной службой ЦРУ».
Кейси полагал, что тайная служба превратилась в «ослепленное братство, существующее благодаря легендам и достижениям своих предшественников в 1950-х и 1960-х годах, – сказал его первый начальник штаба Боб Гейтс. – Она отчаянно нуждалась в новых силах. Ему было наплевать на организационную структуру ЦРУ; он забрался бы в самые кишки агентства или вывернул бы их наружу, чтобы отыскать людей, которые ему подойдут или отзовутся на его призыв».
Кейси выдворил Джона Мак-Магона с поста руководителя тайной службы. «Он счел меня нерасторопным, когда дело касалось секретных операций. Думал, что у меня нет внутреннего огонька, – сказал потом Мак-Магон. – Он знал, что я буду весьма осторожно относиться ко всему, что он или агентство захотят предпринять».