Цугцванг по-русски. Книга 1. 96 отделение милиции г. Москвы
Шрифт:
Калинов тяжело встал из – за стола, прошёлся вдоль стены кабинета, разминая ноги, подошёл к оконцу, забранного решёткой. Постояв немного, заложил руки за спину, затем повернулся.
– Шелестов! А сам то, что думаешь по делу?
– Мотив не ясен, Анатолий Иванович! Если были проблемы, связанные с профессиональной деятельностью Антонио Гонгора, то это по линии КГБ. А по нашей: стрелял кто-то проживающий или гостивший в этом доме, точнее, в одной из квартир подъезда, либо стреляли из – за семейных заморочек. Здесь надо раскапывать.
Снегирев перестал подчёркивать номера, бросил карандаш на стол и откинулся на спинку кресла: он занимал место Русикова.
– И что, это всё? Больше идей нет? – спросил он. – Как просто у тебя всё получается! Качан, наш
– Я знаю, товарищ полковник. Но вот интуиция моя подсказывает: в семье всё дело, я думаю.
В дверь кабинета осторожно постучали.
– Да, да! Открыто, входите! – Русиков встал и подошел к двери.
Дверь в кабинет распахнулась. На пороге стоял дежурный по отделению ст. лейтенант Воробьёв. Увидев Снегирёва, офицер козырнул, и обратился к нему, как к старшему по званию.
– Товарищ полковник, только что курьер из посольства Мексики доставил конверт на имя начальника РУВД. Вы приказали по делу Гонгора всю информацию сюда, в штаб доставлять.
– Да, верно, давай сюда, посмотрим, какой сюрприз их дипломаты нам ещё приготовили.
– Очередная жалоба, наверно? – предположил Калинов.
Конверт был девственно белый и продолговатый, европейского типа, с государственным гербом, обозначающим орла держащего в лапах змею, в левом углу. Прямо в середине конверта было напечатано несколько слов на испанском языке.
Снегирёв, аккуратно надорвав его угол, достал сложенный пополам лист бумаги, тоже с государственным гербом Мексики. Покрутив его так и сяк, положил на стол.
– Ни черта не понять, что там нам настрочили. Ладно, завтра переводчика вызовем, узнаем.
Письмо лежало напротив Антона, и он заметил английский текст.
– Товарищ полковник, разрешите перевести! – Антон встал по стойке «смирно».
Русиков хлопнул себя по лбу.
– Точно! Шелестов знает английский.
– Да? – уже с интересом Снегирёв посмотрел на Антона. В 96 отделении теперь даже такие опера работают, а я и не знал. Хорошо, валяй.
Антон взял письмо в руки.
– Письмо написано на имя начальника Октябрьского РУВД. Уважаемый господин генерал! Посольство Мексиканских Соединённых Штатов в Москве, в лице первого секретаря г – на Родриго Марио Джулиано и по поручению чрезвычайного и полномочного посла г – на Хосе Луиса Браво, в целях скорейшего расследования уголовного дела, связанного с трагической гибелью сотрудника нашего посольства, военного атташе г – на Антонио Переса Гонгора, предлагаем для Ваших сотрудников воспользоваться двумя нашими служебными автомашинами «Мерседес», с водителями и неограниченным запасом бензина. При необходимости, мы готовы согласовать данное предложение с МИД СССР. С уважением: Р. М. Джулиано. Число и подпись. Всё! 20
20
Указанный случай действительно имел место на территории 96 отд. милиции г. Москвы. (Примечание автора.)
– Вот дают! – ахнул Снегирёв и подозрительно посмотрел на Шелестова. – Ты там ничего не напутал?
– Никак нет, товарищ полковник! Всё точно!
– А когда ты успел язык выучить? Ты что заканчивал?
– Вышку. А английский изучал на спецкурсах, а потом сдавал государственный экзамен и получил диплом переводчика.
Снегирёв вопросительно взглянул на Калинова, и тот согласно кивнул головой.
– Старею! – вздохнул Снегирёв.
Калинов подошёл к Антону.
– Послушай, Шелестов. Про письмо забудь, ты его не видел и не читал, верно?
– Так точно, Анатолий Иванович.
– Вот и ладно! Давай его сюда! Завтра пятница, добьёшь адреса. В субботу в 10.00 утра чтобы был как штык. В воскресенье тоже работаем. Вопросы?
– Никак нет!
– Свободен!
– Есть!
Повернувшись через левое плечо, согласно, воинского устава, Шелестов вышел из кабинета, аккуратно прикрыв за собою дверь, и быстрым шагом
Заявление гражданки Чкаловой В. С.
Вернувшись от начальства, Антон застал у себя, кроме Уварова, ещё и Александра Маркова, с которым делил кабинет, старшего опера Парнова, и Андрея Шишкина, сидящих на диване и весело хохочущих.
– Привет, Антон! – сыщики поздоровались с ним за руку, привстав с дивана.
– Привет, привет, баламуты! – Шелестов прошёл к своему сейфу и уселся за стол.
– … и, вот он этой ручкой крутит и крутит, крутит и крутит! Ни хрена не заводится. Васька Коронкин прибежал, водитель нашего начальника, тоже стал помогать. Ни хрена не заводится. Один в кабине, другой на морозе. Оба потные, злые! Витя Скрейдель ещё раз заводной ручкой крутанул, Васька подсосом качнул, ура! Затарахтела тачка. Слава тебе Господи! Двигатель воет, УАЗ весь трясётся как в лихорадке, от водителей, от их бушлатов пар валит, Скрейдель и Коронкин языки высунули, еле дышат. Ну, всё вроде бы, машина завелась. Скрейдель открывает кабину, убирает туда «кривой стартёр», садится за руль и … – Шишинов сделал эффектную паузу.
– УАЗ глохнет! – опередил его Парнов.
– Точно!
Кабинет взрывается хохотом.
– А посол ткнул пальцем в УАЗ и спрашивает у Дубова, нашего замполита, а что, говорит, – это модернизированный «Виллис»? 21 Со времён войны с Германией остался, как трофей? Он в войне участвовал? И зачем, спрашивает, его перекрасили в жёлтый цвет и переделали? Он что, спрашивает, с крытым кузовом лучше смотрится?
Присутствующие снова весело заржали.
– Переводчик то, их, посольский, говорит по-русски хорошо, но с лёгким акцентом. Он всё и переводит дословно! А где, говорит, у вашего участка остальные милицейские машины? – пристаёт он опять к «Деревянному» – смеётся Шишкин.
21
«Willys MB (Виллис) – американский армейский автомобиль повышенной проходимости времён Второй мировой войны. Серийное производство началось в 1941 году на заводах компаний Willys – Overland Motors и Ford (под маркой Ford GPW). Считается родоначальником внедорожников – неприхотливых легковых автомобилей повышенной проходимости.
– А он чего? – спрашивает «Дед».
– А как послу скажешь, что нет ни хрена больше ничего, ни машин, ни бензина! – парирует Андрей. – Вот «Деревянный» и мычит там, что-то. Руками размахивает. А ребята наши вокруг стоят, ржут, слёзы вытирают. Хорошо начальник наш выскочил, к себе в кабинет всю их делегацию завёл, Алевтина их чаем с вареньем напоила, а так бы со смеху все бы умерли.*
– О чём это вы? – поинтересовался Антон.
– Я сегодня в обед выхожу из отделения, решил в столовую, в «Троллейбус» зайти и перекусить. – Шишкин явно смаковал начало рассказа и был доволен, что его попросил Шелестов ещё раз поведать весёлую историю, очевидцем которой он стал.-только из дверей вышел, смотрю, подъезжают два «мерседеса» с красными посольскими номерами D – 051 и останавливаются прямо на нашей стоянке почти у дверей отделения. А со стороны Ленинского проспекта, по дорожке, как раз подходит наш замполит. Я остановился, думаю, посмотрю, что будет дальше. А из первого «мерседеса» вылезает здоровый такой мужик, в очках, и за ним следом из другой машины ещё трое выбираются. Так вот, с ним, который в «мерседесе» ехал, подзывает нашего Дубова и спрашивает о Калинове и Русикове. Это был посольский переводчик. Наш «Деревянный» стал что – там объяснять, а в дежурную часть, как раз, поступил звонок о домашнем террористе, с улицы Новаторов, о том, что в коммуналке пьяный мужик начал дубасить жену, и до кучи ещё соседям наподдал, чтобы не мешали, видимо. Соседи кричали в трубку, что, мол, убивают, приезжайте быстрее. Так всегда бывает – соседи в коммунальной квартире не могут поделить кухню с сортиром, а виновата во всем милиция.