Цугцванг. Два королевства

Фиалкова Дарья

– Ни для кого не секрет, что у короля Камиля случился выкидыш, после которого кровотечение не удалось остановить. Других детей нет.

– И не известно кто отец короля?

– Верно.

Хаук хоть и не был обласкан родительской любовью, но знал обоих своих отцов. И ему искренне стало жаль Бастиля…

– Судя по вашим словам, двор нивелировал влияние альф во всех возможных сферах, кроме соития? В этом вопросе все обстоит, как и полагается?

– Не совсем, – поправил маркиз. – Нынешний король тоже внес свои поправки и на данный момент при дворе процветают любые ласки кроме тех, что ведут к рождению детей. Обоюдные касания либо

же потирания через одежду – это и есть фроттаж. Бывшие фавориты короля выболтали, что он любит подобные забавы и это вызвало настоящую истерию. В дворцовом театре даже поставили представление, которое наглядно показывало каким образом достигается удовольствие, всем подданным хотелось повторить то, что заводит их короля. Фроттаж – это не всегда быстрый процесс, но при достаточной чувствительности глубокий и яркий.

Хаук представил Бастиля, трущегося о другого альфу, и почувствовал горячую волну, идущую от позвоночника вверх. Маркиз как никто много знал о постельных привычках короля. Да что уже там, весь двор обсуждал своего правителя и в хвост, и в гриву.

– А как же минет? Не вы ли говорили, что Антуан в этом хорош? Наверное, еще и в зад давать обучен?

– Фу, как грубо, Арнбранд…

– Меня зовут Хаук! – не выдержал он. – И вы это прекрасно знаете, Ваше… Сиятельство.

Маркиз никак не отреагировал на вспышку и отослал охранницу, когда она заглянула к ним.

– Они ведь все берут своих альф сзади? Король и мне предлагал сделать это: предоставить доступ к своей пещере…

– Подобные ласки происходят исключительно на добровольной основе. Я всегда оставляю на откуп своих учеников подготовку ко вторжению в их тело. Никто не заявит на них свои права подобным образом, если они не будут на это согласны.

– Но соглашаются все, верно? Мечтают о том, как король раздвинет их ягодицы и погрузиться внутрь?

– И что в этом плохого… Хаук? К вашему сведенью, король не особенно любит такого рода ласки. Некоторые фавориты даже никогда не видели его член… – маркиз запнулся. – Впрочем, вам этого знать не нужно.

– А что мне нужно знать? Что брать омегу естественным путем нельзя? Вряд ли я заведу близкое знакомство при дворе, чтобы использовать ваши уроки на практике.

– Вы просто не представляете, насколько велик и раскрепощен двор. Наш король живет как отшельник в сравнении с обычными придворными, которые меняют себе партнеров едва ли не через день. Альфы соперничают между собой в стремлении завладеть самыми красивыми и искусными из омег близких к верхушке, привлекая таким образом внимание короля. Все хотят хотя бы на время стать его фаворитом и, возможно, подарить ему еще одного ребенка.

– Даже если статус одного из отцов будет не подтвержден?

– Даже если так. Само право владеть им – уже огромный для них подарок.

Маркиз нянчился с ним, как с ребенком на пальцах объясняя то, что для остальных было безусловным.

– А вы, маркиз… Ваше Сиятельство, у вас есть любовник?

– У меня есть муж. И я счастлив этому.

– И как он относится к вашим урокам минета для других альф? – шокировался Хаук.

– Я же ни разу не утверждал, что лично даю уроки. Хаук, у нас, несомненно, будут практические занятия. Но, поверьте, практиковать мы будем не на мне. – На губах маркиза появилось некое подобие улыбки и тут же исчезло. – Думаю, на этом мы с вами попрощаемся на сегодня. Вы молодец, видно, что разогнали хандру…

– Будете шутить по поводу мастурбации?

– О, нет,

я себе такого не позволю.

Маркиз поднялся и медленно пошел к двери. И Хаук с ужасом понял, что даже ни разу не подумал о том, чтобы причинить ему вред. Не потребовалось связывать руки или приставлять вооруженных охранниц.

Он начал адаптироваться к обстоятельствам.

Глава 3

Почти две недели продлилось вынужденное одиночество Хаука.

Маркиз не забывал его, присылая книги с записками-распоряжениями, но сам не приходил. В четырех стенах время тянулось бесконечно медленно, особенно когда проводишь его за чтением «Иосмерийской истории», «Придворного этикета для альф» и всевозможных трактатов, включая и тот, который маркиз упоминал в своем рассказе о королях-реформаторах.

Хаук от скуки был готов на стену лезть. Даже однообразная дрочка приелась и стала уже рутинной обязанностью, хотя Хаук считал своим долгом разнообразить свои фантазии о Бастиле парочкой придуманных пикантных сцен. Где Бастиль попадает в Тхиен пленником, связанный и на коленях, и лишь Хаук может его спасти от жуткой участи стать супругом Рига. Или та, в которой король приходит в его спальню и отпускает своих охранниц, а Хаук перенимает контроль над ситуацией на себя.

Он искренне хотел бы взять Бастиля в плен и с его помощью выбраться из замка. Хаук не думал о том, как причиняет Бастилю боль, хотя он этого и заслуживал. Нет. Справедливость – вот все, что его интересовало. Но добиться ее было не так уж и просто.

В Тхиене не было ни единого праздного дня, чтобы Хаук не вставал с кровати. Тем более, чтение не было одним из его любимых занятий. Хаук предпочитал долгие конные вылазки, бокс и тренировочные бои, как на деревянных мечах, так и с настоящим оружием, которое приятно оттягивало руку. Хаук любил мозоли, ссадины и тянущую боль в мышцах, наслаждаясь природой в той же полноте, что и комфортной обстановкой замка.

«Когда-нибудь вы пожалеете о своем легкомыслии, ярд*» – говорил Хэлтор – королевский книгочей, который занимался их с Ригом образованием. Но, к чести, Хаука, тот уделял обучению намного больше времени, чем даже наследный принц Тхиена.

«Зачем мне все знать? – упрямо возражал Риг. – В победе над иосмерийцами в Ардо книжки не помогут… Я буду как отец, править железным кулаком и пусть дрожат все те, кто встал у меня на пути. Уж я-то наведу порядок и поставлю их на колени!»

Но вот уже тридцать лет шла борьба за проклятый Ардо, а воз и ныне там. Полустров во власти Иосмерии, закрывая Тхиену столь желанный доступ к морю. Хэлтор был древним стариком, повидавшим виды и всю свою жизнь отдавшим не боям, а книгам. Хаук не осмеливался перечить старцу, а уж тем более дерзить, уважая его возраст. Но для будущего тхиенского короля никаких границ не существовало.

И вот спустя долгие дни ожиданий, наконец-то, к Хауку явился нежданный гость – охранница маркиза. В отличие от личной охраны короля с арбалетами она носила меч с тяжелой инкрустированной рукоятью и легкие доспехи. Как и у всех иосмерийских женщин-воинов, волосы у нее были коротко острижены, но это все равно не скрадывало хищной красоты ее лица.

Охранница дала ему письмо с королевской печатью и отошла к двери, ожидая прочтения. Хаук не стал тянуть и вскрыл послание, ожидая, что это новое поручение от Бастиля. Очередное извращенное волеизъявление. Но ошибся, письмо, адресованное ему, пришло из Тхиена.