Цвет алый
Шрифт:
когда мне было года, наверное, 4, я думала, что слово «Цой» нехорошее, потому что его писали на стенах и заборах, и потому что оно ТОЖЕ ИЗ ТРЕХ БУКВ, а не менее часто встречавшаяся надпись «В. Цой» мне казалась совсем нелогичной, во-первых, из-за точки после предлога, во-вторых, из-за какой-то неправильной падежной формы ругательного, как мне тогда казалось, существительного.
вероятно, я была очень интересным ребенком.
Железная стена понимания
Я хочу, чтобы Париж, середина XX века, мы сидели в кафе на Монмартре, за окном на
этот человек читает меня как книгу, и более того – не смотря в строки, угадывает, что будет дальше, и он знает, что между строк.
однажды начав эту череду предательств (помните у Кундеры?), ты уже не можешь остановиться, выбирая лишь то, что тебе действительно надо, оставляя ненужный город, расставаясь с надоевшими приятелями, с которыми больше не о чем говорить, выбрасывая старые джинсы…
сначала это происходило легко и как-то само по себе, но, чем дальше, тем ценнее каждый день, минута… поэтому надо учиться рубить резко, четко и с хрустом.
осознание своей всеобъемлющей внутренней пустоты растет и распирает, как пустота может давить изнутри? может, она более насыщенная, чем эта ваша киселевая любовь, которую вы так холите и лелеете, чтобы не оказаться лицом к лицу сами с собой? или – вы мудрее меня, можете жить счастливо?
мне скучно общаться с людьми, скучно быть с собой – сами понимаете, к концу записи вам надоест эта моя пластинка, а человек внутри меня крутит ее круглые сутки.
вечно раскалывающаяся голова из-за злополучных сосудов и традиционной пачки крепчайшего табака в день, с этой болью невозможно спать, невозможно дышать, к этой боли нельзя привыкнуть.
пора прекращать, прекратила, теперь у меня нет этого маленького удовольствия – дымить…
я сделала и это.
не могла молчать, вот и сказала, страшные-5-букв-первая-л.
тут реакция не важна, просто сказать,
реакции не видела.
потому что сказала я об этом чаю, стоящему передо мной, чай не отреагировал никак.
я боялась посмотреть в эти глаза, потому что в моем взгляде могло быть слишком явное желание взаимности, даже – требование.
ну, впрочем, похоже, я наткнулась на железную стену понимания.
…растерять друзей, ощущения, себя… мечтать о прошлом,
ненавидя пресное настоящее, от которого все равно уже никуда, это как закрыть себя на замок в комнату и выбросить ключ в маленькое окошко, в которое воздухом, разъедающим легкие, кусочками, молекулами, запахами проникает нелепая, ненужная, ядовито-сладкая… – свобода…
Ольга Редекоп
Казахстан, г. Тараз
Несоединяемое не соединяется. Сетевая миниатюра
Пальчики в дрожь по клавиатуре.
Я – в удаленных.
Arrogante [1] (15:29:03 2/12/2007)
Знаешь, я прочитал все твои сообщения. Ты больше не пишешь в пустоту. Тебе ведь важно, чтобы тебя читали, верно?
Consuelo [2] (15:32:55 2/12/2007)
1
Arrogante – Гордый (исп.).
2
Consuelo – Утешение (исп.).
Мне важно выплеснуть наболевшее. Это как у матери – застоявшееся молоко начинает болеть в груди. Причем не просто сама грудь ноет, а именно молоко – его не пускают насыщать связанный генами и любовью, всеми человеческими и нечеловеческими инстинктами кусочек тебя, и ему больно – оно ненужно. Так и здесь – я разливаю свою эгоистично нерастраченную нежность по строгим линиям строк, потому что до тебя не достучаться. Я – в удаленных.
Arrogante (15:35:03 2/12/2007)
Иногда мне кажется, что ты меня ненавидишь. Я чувствую твою боль, душевную, множащуюся, в каждой букве. Ты творческая натура, а творческие люди тонки, но я не такой, я не могу так.
Consuelo (15:47:55 2/12/2007)
На абсолютное авторство не претендую, но вот одна из выношенных мной идей: любовь может уживаться с любым чувством, в пересечении с самой собой изменяя и подгибая его под себя. Она даже может схлестнуться с ненавистью, но сосуществовать параллельно они не смогут, слишком сильны оба и претендуют на первенство. Это как в паре – всегда есть доминанта и ведомый, поскольку двух ведущих быть просто не может, и тут выбор – либо принимай, либо разрывай единство. В то же время любовь не может существовать отдельно от ненависти, поскольку обостренному любовью организму свойственно бросаться в крайности, и ненависть (причем порой не столько к объекту любви, сколько к ее субъекту) подпитывает чувство, не позволяя ему угаснуть. Но это и хорошо – именно неустойчивость и нетолстокожесть не дают удержаться на одном месте. И даже если придется падать, то падение будет не от грубого толчка в спину, а от полета, слишком завысившего планку высоты. Проще говоря: любовь стоит жертв. Ненависть – нет. Поэтому любить нужно даже несмотря на кратковременные вспышки гнева. Ибо ненависть – скоропалительна и изнуряюща, а любовь – целительна и вечна.
Это ответ на твой вопрос. В любви нет тавтологии, и я не боюсь повторов. И если бы ты спросил меня, как именно я люблю тебя, я бы ответила: всегда.
Arrogante (16:01:03 2/12/2007)
Может быть, ты слышала такую поговорку, любовь как песок: сожмешь – просыплется сквозь пальцы, откроешь – улетит, как голубь. Вот так и я стараюсь сбалансировать все в отношении тебя.
Consuelo (16:11:55 2/12/2007)
Что именно ты пытаешься сбалансировать?