Цвет греха. Чёрный
Шрифт:
Грубо?
Возможно.
Но, если вспомнить всех тех мужчин, которые искали Джемре Эмирхан и приходили ко мне по этому поводу, я, в общем-то, перечисляю как раз все основные стандартные варианты.
Разве он другой?
Чтоб варианты иными были…
Сомневаюсь.
Они все в большинстве своём одинаковые.
Вот и он…
Молчит. Опять. И смотрит. Снова – пристально, будто в душу самую пробраться собирается. Или же банально какую-то головоломку решить пытается, а она никак не поддаётся, и ответ на мне написан, нужно только тщательнее поискать.
– Если это всё, то мне пора, – не выдерживаю первой затянувшейся
А то мало ли, психанёт.
Такие, как он, непременно с гонором.
– Извините, не хотела вам грубить, просто у меня был очень сложный день. Я устала, перенервничала, – подбираю придуманное, относительно более или менее сносное оправдание и даже добавляю в благодарности: – Спасибо вам за содействие. И за помощь. Спасибо за то, что приехали. Обещаю, я вас больше не побеспокою.
Я, честно, очень стараюсь!
И даже улыбку виновато-сконфуженную цепляю, пока несу эту пустую чушь в качестве извинений и расплаты.
Только это не помогает. Вообще никак. Мужская рука ни на дюйм не сдвигается. И даже хуже.
– Садись в машину, – непонятно чему усмехается мужчина.
– В машину? – переспрашиваю.
А то вдруг я ослышалась?
– Зачем мне садиться к вам в машину?
Надеюсь, этот растерянный голос принадлежит не мне!
– Хотя бы потому, что время позднее, скоро будет темнеть, услугами такси ты явно не пользуешься, да и оно в этом городе не всегда безопасно, не пойми кто вокруг ходит, а ты без сопровождения? – отвечает вопросом на вопрос. – Да ещё и в таком виде. Сомневаюсь, что ты живёшь по другую сторону дороги или где-нибудь через пару-другую домов отсюда. К тому же действительно собираешься идти босиком?
Собираюсь!
И пойду!
Или нет.
Он же до сих пор не пропускает!
А раз так…
– Хорошо, – вынужденно примиряюсь с ситуацией.
Временно!
Пригрозила бы, что буду звать на помощь и кричать, чтоб он не проявлял такое странное упорство, а просто-напросто отстал от меня, но это же всё равно не поможет, всем нутром чую.
Вот и капитулирую…
Глава 3
Асия
Внутри суперкара… просто блаженство.
Благодаря кондиционеру и мягкой коже сиденья, которая, кажется, не просто поддерживает, а фактически обнимает, стоит мне усесться в пассажирское кресло.
Чем только не отвлечёшь себя и свою психику, чтобы не думать о том, как быстро машина под чужим управлением набирает скорость, а смелости пребывать наедине с этим человеком у меня так и не прибавляется. Тем более что названный мной адрес банально игнорируется. Мы едем в совершенно другую сторону.
– Я в самом деле опаздываю, – напоминаю ему.
– Куда? – отзывается невозмутимо.
Выдыхаю. Коротко. Зло.
Какое ему дело?
– На работу, – цежу сквозь зубы.
Предел моей вежливости опять заканчивается.
– Ты сейчас о той полуночной забегаловке на набережной? – заинтересованно проговаривает он.
И откуда только знает?
Ах да. Вероятно, директор просветил его и на этот счёт, не только по поводу инцидента с Кааном Дикменом. Явно же подготовленные к моему допросу пришли в кабинет, тут и гадать не обязательно. Наверняка о моей подработке вне школы есть информация в личном деле. Случалось, я отпрашивалась с последних
– Именно о ней, – сознаюсь.
Мужские губы трогает лёгкая полуулыбка. Вот только никакой мягкости чертам она не придаёт.
– Ты там больше не работаешь.
Вероятно, у меня реально начинаются проблемы со слухом и восприятием.
Или же…
– Как это? – непонимающе таращусь на него.
Это что, шутка такая?
Неудачная.
– Вот так. Не работаешь. И всё.
Ага. Простой такой. Как один куруш [3] .
Издевается, что ли!
3
Куруш – дешёвая монета из сплава меди и цинка.
– С чего бы это вдруг?
– Эта работа тебе не подходит.
Ну, точно издевается!
– А какая, по-вашему, мне тогда подходит? – язвлю с расстройства.
– Ты должна учиться. Сдать экзамены. Потом посмотрим.
Должна…
Учиться.
Сдать экзамены.
Потом…
Чего?!
– Посмотрим? И куда, позвольте узнать, смотреть будем? – начинаю злиться уже в открытую. – А главное, кто это – мы?
Он… молчит. По этому поводу. Зато о другом заговаривает.
И вот… лучше бы он и дальше молчал!
– Давай-ка мы с тобой начнём всё-таки иначе, – выдыхает и морщится почему-то с усталостью. – С самого начала, – поворачивает руль, перестраивая машину на соседнюю полосу, снижая скорость. – Поскольку твоя мать, мы оба это знаем, чаще всего не в состоянии позаботиться даже о себе самой, с сегодняшнего дня ты под моей ответственностью, Асия, – ничуть не церемонится. – Директор твоей школы посодействовал. Меня назначили твоим временным опекуном, поскольку я являюсь твоим отчимом и, соответственно, ближайшим родственником после твоей матери, других всё равно нет, насколько я понял, – сбрасывает скорость ещё ниже и тянется к верхнему бардачку, щёлкает кнопкой, достаёт оттуда какую-то бумагу, которую тут же протягивает мне. – Только на этом условии старший комиссар позволил ограничиться самым элементарным допросом и тебя не забрали в полицейский участок. За пределы города пока выезжать нельзя. По крайней мере, пока не будет закрыт вопрос с Кааном Дикменом. В наших общих с тобой интересах, чтобы это не заняло много времени. Будешь вести себя хорошо, постараешься не посещать сомнительные заведения и не попадать в сомнительные ситуации – всё закончится быстрее, – замолкает, но ненадолго, а завершает уже с лёгкой, непонятно с чего вдруг довольной полуулыбкой: – И да, можешь обращаться ко мне на ты, как с самого начала, не обязательно притворяться, что в тебе вдруг просыпается уважение.
Да, у меня, определённо, проблемы с восприятием.
И слухом!
С логикой тоже.
Иначе почему никак не усваивается?!
Не верю…
Да и как в такое поверишь?!
Хотя нечто последовательное спустя несколько секунд прокрутки на повторе его речи в памяти я всё же осознаю:
– Так вот чем вы там с господином Кайя были так заняты такую прорву времени, – протягиваю, некрасиво присвистнув, не до скромности девчачьей и благопристойности мне сейчас.
Шесть часов же!