Цвет небес
Шрифт:
В конце концов они пожелали мне всего наилучшего и пообещали молиться за Мэтта.
Вечером воскресенья Мэтта госпитализировали, чтобы сделать анализы и подготовить его к операции, которая продлится около шести часов.
Утром понедельника медсестра побрила ему голову. Ему весь день нельзя было есть и пить. В тот же день он сдал анализы крови и прошёл рентген.
Около полудня прибыл Гордон и сказал нам, что останется в Чикаго настолько, насколько
Вскоре после приезда Гордона позвонил их отец и несколько минут поговорил с Мэттом. Он пожелал ему удачи и пообещал завтра навестить.
Я втайне подумала о матери Мэтта и пожалела, что её давно нет в живых, чтобы быть сейчас с нами у кровати сына.
Мэтт тоже вспомнил о ней, когда повесил телефонную трубку. Он посмотрел на Гордона и сказал:
— Я действительно скучаю по маме.
Гордон кивнул и сказал:
— Уверен, что она здесь.
Мы все замолчали.
Позже я листала журнал, пока медсестры хлопотали вокруг Мэтта. Конечно, я притворялась, сидя столь спокойно. Меня не интересовал журнал. Мозг работал бесперебойно, слушая и замечая всё вокруг. Сердце горело от ужаса. Я тоже не могла ни есть, ни пить.
«Почему так происходит?» — ожесточенно думала я. Я хотела лишь здоровья для Мэтта, положительного прогноза. Хотела провести рядом с ним остаток жизни. Я бы пожертвовала всем — семьей, образованием — в обмен на благополучный исход операции.
Тем не менее, от меня ничего не зависело. И я это знала даже тогда.
У судьбы свои планы, и их частью было несказанно меня удивить. За час до предполагаемого начала операции случилось самое неожиданное.
Теперь я с благодарностью вспоминаю об этом событии. Но в тот момент, однако, я встревожилась.
Глава 45
Чувствуя, что Гордону нужно некоторое время побыть с Мэттом наедине, я встала и предложила сходить за кофе.
Минуту спустя я с сумочкой в руке подошла к лифту и вызвала его. Когда двери открылись передо мной, я отступила на шаг, потому что поняла, что смотрю в глаза мужчине, которого только что бросила.
Питер нахмурился, глядя на меня. Полагаю, что он удивился, увидев меня именно здесь, словно я знала, что он поднимается.
«Что он здесь делает? — думала я. — Неужели приехал отговорить меня от решения разорвать наши отношения? Вернуть меня? Или станет бороться с Мэттом?»
Во мне забурлил гнев. У меня остался всего один час с Мэттом до операции, и я не собиралась тратить это драгоценное время на Питера. Чего бы он ни хотел, ему придется подождать.
Двери начали закрываться, и мы оба поняли, что
— Питер, если ты приехал сюда ссориться со мной или с Мэттом, то сейчас не время, — сказала я. — Через час его везут в операционную.
— Я знаю, — он опустил глаза и покачал головой. — Я приехал не за этим.
Мой гнев утих, пока я смотрела, как Питер неловко переминается с одной ноги на другую.
— Тогда зачем ты здесь?
Он поднял глаза, и я поняла, что ошибочно приняла за гнев обеспокоенность.
— Я подумал, что сегодня тебе понадобится друг, — сказал он.
И весь мир на секунду исчез, а потом я не смогла придумать ничего другого, кроме как шагнуть в его объятия и тесно прижаться к нему.
— Я не хочу причинять никаких неприятностей, — сказал Питер, когда я вытерла слезы. — Но мне бы хотелось сегодня повидаться с Мэттом, если это возможно. Мы долго не виделись.
— Конечно, — ответила я. — Его палата чуть дальше по коридору. — Все мысли о кофе улетучились из головы, пока мы вместе шли к палате Мэтта. — Не удивляйся, когда увидишь его. Он немного похудел, а сегодня утром медсестры обрили ему голову. Он не похож на того Мэтта, каким ты его помнишь.
— Неважно. Я просто хочу пожелать ему удачи. — Мы остановились у дверей, и Питер повернулся ко мне. — Может, попозже мы с тобой сможем поговорить.
— Конечно.
Я постучала в открытую дверь палаты и вошла, затем указала на Питера, идущего следом за мной.
— Смотри, кто пришёл, — сказала я, пытаясь говорить бодрым тоном.
Мэтт бросил взгляд на Питера, и его глаза заблестели от слез. Он попытался сесть.
— О боже! Ничего себе! Давай же, входи.
Питер подошёл к кровати и наклонился, чтобы обнять Мэтта. Мне пришлось напрячься, чтобы сдержать слёзы.
— Ты же не собираешься вышибить из меня дух? — пошутил Мэтт. — В сложившихся обстоятельствах сделать это не так сложно.
Мы все неловко рассмеялись. Ситуация была непростой.
— Нет, я приехал пожелать тебе удачи. Слышал, что операция будет долгой.
Мэтт заполнил неловкое молчание рассказом о том, как ему пробурят череп, вырежут опухоль и снова соберут всё как было. Он описал некоторые риски, а потом спросил о семье Питера и его работе на целлюлозно-бумажном комбинате.
Когда вновь повисла напряженная пауза, Мэтт посмотрел на меня:
— Кора, можешь дать мне пару минут наедине с Питером? Я должен ему кое-что сказать.
— Конечно. — Но мои ноги словно приросли к полу.