Цветочек. Маска треснула. Том 2

Гичко Екатерина

– С рёбрами всё будет в порядке, – сказал Лилашей, оправляя одеяло и выпрямляясь. – У нагов хорошие кости, даже рубец лет через двадцать сотрётся, обновится новой костной тканью. День на третий бы уже встал, но вот с головой проваляется дольше.

– Чё-то серьёзное? – обеспокоенно спросил господин Вааш.

– Да так-то вроде нет… – с сомнением протянул лекарь. – Голова всё-таки. Порой не знаешь, чего ждать от таких травм. Череп я поправил,

но вот тошнить и укачивать его ещё с недельку будет. Но вы же знаете наагалея. Вряд ли он захочет отлежаться и в конце концов угодит в постель на месяц. Неслушник великий!

– Ничё, – господин Вааш с угрозой потёр огромные ладони, – у меня и месяц отлёживаться будет.

– Главное, чтоб во благо, наагалей, – Лилашей опасливо скосился на ручища нага.

Дейна чуть ниже опустила голову, кудри почти коснулись коленей. Голову нага теперь венчал не роскошный венок из гортензий, а повязка, свитая из деревянных лечебных амулетов, бренчащей горстью свисающих у левого виска. Помятый и подвядший венок лежал на прикроватном столике в компании лекарственных снадобий.

– Я его сонным на всякий случай припоил, – лекарь понизил голос, будто спящий наг мог их слышать. – Госпожа Дейна, вы присмотрите за ним?

Просить было излишним. Дейна не смогла бы отойти от Ссадаши и на шаг.

Но в то же время и не смела приблизиться. Сидела в самом дальнем углу кровати, сжавшись так, чтобы не соприкасаться с вольготно раскинувшимся хвостом.

Драконий рык побеспокоил крепкий лечебный сон нага, и он, заворочавшись, с усилием приподнял веки.

– Дейна… – хрипло позвал он, и когтистая рука зашарила по одеялу.

Женщина тут же подалась вперёд и коснулась пальцами прохладной ладони. Та мгновенно сжалась с неожиданной для раненого силой, и красные глаза цепко посмотрели на испуганно оцепеневшую женщину. Хищная улыбка искривила тонкие губы.

– Дейна, – удовлетворённо протянул Ссадаши и, расслабившись, вновь закрыл глаза.

В спальне воцарилась хрупкая тишина, и хранительница решила, что наг уснул, но он опять заговорил:

– Мне приснилось, что я не успел и ты осталась в огне.

Дейна вздрогнула. Было очень созвучно с её собственными кошмарами. С тем только отличием, что её ужасы были отражением реального прошлого. Не удержавшись, она сама сжала ладонь нага.

– Как ты можешь лезть в огонь на глазах влюблённого в тебя мужчины? – в слабом голосе Ссадаши прозвучал укор. – Тебе совсем меня не жаль? Посмотри на меня.

Дейну затрясло, и она ниже опустила голову.

– Жалко меня? – наг чувствовал, как дрожат пальцы в его ладони. – Помни, что я в таком положении, потому что спасал тебя. Помни и больше никогда не лезь в неприятности. Ты слышишь меня?

– Да, – выдохнула в колени Дейна.

Ссадаши удовлетворённо вздохнул и действительно начал проваливаться в сон.

– Люби меня крепко,

Дейна. Я хочу получить от тебя всё-всё…

Голос мужчины стих, слабо ворохнулся хвост, притискиваясь к бедру женщины, и спальня вновь наполнилась умиротворяющей тишиной.

Дверь тихонечко отворилась, и внутрь заглянул бдительный наагалей Вааш.

– Мне почудился его голос, – рокочуще прошептал наг.

– Да, – Дейна неохотно повернула голову, – он ненадолго просыпался.

Вааш хотел ещё кое-что спросить, но замер, смотря на разодранные лоб и виски Дейны. Посмотрев прямо в тёмные, скрытые в тени кудрей глаза женщины, он тихо спросил:

– А чё это у тебя с лицом?

Дейна небрежно огладила щёки ладонью, словно не сразу сообразила, о чём это наг, и безразлично отозвалась:

– Щепой побило.

– А-а-а, – не очень-то убеждённо протянул Вааш, но допытываться более не стал.

Дверь за ним тихо закрылась, и Дейна перевела взгляд на спящего Ссадаши, на его грудь, где в мерном дыхании поднималась и опускалась гроздь амулетов. Помедлив, она обвела взором пол и нашла обугленный кругляшок, который в сердцах сорвала с себя.

Защитил!

А амулет наагалея был возмутительно бело-розовым. Он даже не попытался заступиться за своего хозяина.

Обеспокоенный Вааш выполз на крыльцо и осмотрелся в поисках виконта Милаша. Видел же, как тот мило окна проходил… О! Вот и он.

Виконт сидел на скамеечке под окнами и наслаждался трубкой. Над головой вился терпкий дым, и Милаш с мечтательной полуулыбкой смотрел на парочку драконов, устраивающихся спать прямо посреди сада. Впрочем, взор его был затуманен, и, похоже, ящеров он и не видел.

Беспардонно плюхнувшись рядом с виконтом, Вааша всунул ему ручищу для рукопожатия и представился:

– Вааш.

Милаш вынырнул из мыслей и с дружелюбной улыбкой пожал руку.

– Милаш, дядюшка Дейны.

– Вот о ней я и хочу поговорить, – Вааш вздохнул. – Смурная она какая-то. Напридумывала себе чего-то. Переживаю, что из-за Ссадаши себя корит.

– Корит, – не стал успокаивать его Милаш. – Ещё как корит.

– А что, причина есть? – растерянно нахмурился наг.

– Ей полагалось дома сидеть, а не в пекло лезть, – дядюшка недовольно закусил чубук, но потом сжалился если не над племянницей, то хотя бы над переживающим за неё нагом. – Наверняка думает, что это из-за Короны.

– Но не из-за неё же?

– Пф-ф-ф-ф, – презрительно фыркнул Милаш. – Дейну амулет защитил от кары за смерть, а тут всего лишь тычок в бок. Ссадаши просто сам с дороги убраться не успел, вот и зацепило.

– Она наверняка думает, что из-за Короны, – уверенно заявил Вааш.

– Наверняка, – даже не подумал спорить Милаш.

– Наворотит глупостей… Мож, поговорить?

– А поверит?

Вааш тяжело вздохнул.

– Неа, решит, что утешаем.

– Ну вот ты её не хуже меня знаешь, – Милаш легко перешёл на «ты».