Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II
Шрифт:
Низко поклонившись, служанка пошла прочь. Она помолилась, чтобы этой госпоже боги послали все, чего только она ни пожелает; ей стало намного легче, как если бы ее дому не предстояло пережить смерть своего господина и траур по нем. Пока есть такие люди, как госпожа Ка-Нейт, жить легко.
***
Нечерхета казнили на закате.
Его семья и слуги уже приготовились к этому – все были готовы к этому, кроме самого смертника. Но к такому человеку нельзя приготовиться.
Однако жрецу повезло – мольбы и увещевания Ка-Нейт смягчили сердце верховного судьи, и суд пожалел Нечерхета: его быстро
Великий ясновидец сам проследил, чтобы это было выполнено. А после такого распоряжения ему не оставалось ничего, кроме как спешно подготовить для преступника гробницу. Он вспомнил слова Ка-Нейт – о нуждающейся жене казненного – и скрепя сердце отдал под гробницу отдельное помещение, неслыханная милость к таким осквернителям сана, как этот жрец.
Тамит надела синее траурное платье*, купленное на другой же день после казни, и проливала слезы – самые искренние слезы. Она плакала от облегчения – что кончилась эта мерзкая супружеская жизнь. Она плакала от радости – что теперь она госпожа, хозяйка дома и слуг и это теперь не отнимется у нее… И от восторга – что ее опять полюбила и пожалела госпожа Ка-Нейт.
Только иногда, ночами, она плакала от жалости и горя, вспоминая ласковость своего господина в первые дни… то, как он увлеченно учил ее грамоте, чтению, другим искусствам… но это не могло продолжаться долго, Нечерхета не хватило бы надолго. И хорошо, что все так кончилось.
Иногда она ощущала тяжесть в сердце, похожую на вину перед Нечерхетом. Но в чем она виновата? Она была ему верной женой и хорошей хозяйкой его дома… он сам погубил себя, хотя его остерегали! А теперь Тамит заботится о его Ка, о его теле, выполняет свой первейший долг перед покойным супругом.
Ка-Нейт прислала к ней не надменного вестника – собственную девушку-служанку, и эта встреча потрясла обеих.
То пришла в изумление и даже скрытое негодование, увидев свою бывшую товарку в положении госпожи дома и вдовы казненного преступника. А еще она живо вспомнила, как эту товарку изгнали из их собственного дома…
Уж не скрывалась ли за этим смятением чувств зависть?
Вне сомнения.
Преодолев себя, То поклонилась… госпоже Тамит и передала ей слова сочувствия и ободрения от своей госпожи. А еще – с трудом – выговорила приглашение, присланное своей госпожой. Госпожа Ка-Нейт сочувствует твоему горю, глядя в сторону, произнесла бледная То, она просит тебя, госпожа Тамит, прийти к ней в дом и разделить с ней свою потерю…
Тамит горячо и нежно поблагодарила вестницу – и приняла приглашение.
Настоящим наслаждением было видеть, как изменилось лицо То, как она пыталась принять эти слова – что изгнанная с позором служанка вернется в их дом как госпожа, а слуги дома будут вынуждены кланяться ей и угощать. Но здесь решала не она.
Убитая, То повернулась и, не отдав поклона, ушла. Тамит улыбнулась ей в спину.
***
Госпожа Тамит посетила дом госпожи Ка-Нейт на
Она взяла с собой знакомую всем девушку-служанку – и пришла пешком, очень скромно, в синем трауре. Волосы и руки Тамит были лишены украшений, лицо почти не подкрашено, если не считать обычной обводки для глаз.
Подойдя к воротам в сопровождении своей свиты, госпожа Тамит постучала.
Выражение лица Тауи доставило ей еще большее наслаждение, чем лицо служанки То. Тамит подняла голову, и хотя не улыбалась – бедная вдова преступника – внутри она ликовала и пела.
– Проходи, госпожа, - ценой, наверное, невероятного усилия выговорил Тауи и коротко поклонился. Тамит кивнула и проплыла мимо, в сопровождении своей испуганной девушки-служанки, которая еще сильнее прежнего почувствовала неладное.
Тамит шла со скромной горделивостью, но тоже начала бояться. Она рассчитывала, что господина дома сейчас не будет, и Ка-Нейт, наверное, подгадала так же – но вдруг они обе ошиблись? Что Тамит будет делать, если вот прямо сейчас столкнется с предметом своего вожделения, и он узнает в жене казненного блудника служанку, которую подозревали в покушении на его жену?..
Женщина начала уже чувствовать запах собственного пота, которым истекала от страха, несмотря на тщательный туалет… а может, это был запах страха служанки? Но до дома они дошли благополучно, им даже стража не встретилась. Наверное, Ка-Нейт отдала приказ.
Однако Тамит дрожала от ужаса, когда вступила в этот богатый, изысканный, благоухающий дворец духа Неб-Амона, настоящий храм, откуда ее изгнали как осквернительницу святыни – Ка-Нейт. И даже испытала облегчение, когда к ней подошел стражник: наконец-то решится ее участь.
– Госпожа Ка-Нейт просит тебя пожаловать наверх, - сказал воин. – Я провожу.
Тамит пошла за ним – больше как арестованная, чем как гостья; но то, что она идет под стражей, ее успокоило. Доверие пробуждается медленно.
Госпожа Тамит в сопровождении верной служанки поднялась на второй этаж и повернула к покоям Ка-Нейт, таким знакомым покоям. Она еще не позволяла себе улыбаться.
Как и тогда, когда ей навстречу вышла сама госпожа – грустно улыбающаяся, протянувшая ей ласковые руки, чтобы утешить. Тамит отступила и низко поклонилась.
– Ты великодушна превыше моего разумения, госпожа, - пробормотала она.
– Входи, - сказала Ка-Нейт. – Я рада принимать тебя.
Тамит выпрямилась, шагнула вперед – и как-то так вышло, что женщины оказались в объятиях друг друга. Они расплакались; слишком много чувств испытывали друг к другу и слишком много думали одна о другой.
Ненависть похожа на любовь, подумала Тамит.
Она подождала, пока госпожа выпустит ее из объятий, потом еще раз всхлипнула и отвернулась, словно застыдившись; утерла глаза и хмуро посмотрела на свои перепачканные черной краской пальцы.
Потом взглянула на Ка-Нейт и улыбнулась: госпожа тоже испортила слезами краску на лице. Ка-Нейт рассмеялась.
– Пойдем, нам обеим нужно умыться.
Точно две сестры, они вошли в комнату Ка-Нейт. До Тамит тут же донеслось лепетание ребенка, над которым сидела…