Цветок сиреневой луны
Шрифт:
На меня, не отрываясь, смотрит прекрасная светлая принцесса, словно желает увидеть вместо меня кучку пепла. За её спиной стоит принц Калимерин и одаривает не менее «добрым» взглядом. От этих убийственно красивых глаз жуткий холод пробирается внутрь и меня передергивает. Тут же заметив, что я смотрю, на лица обоих будто опускается завеса. Выражение ненависти исчезает и остаются лишь незамутненные ничем прекрасные черты светлых.
Толпа не хочет униматься. Крики становятся громче.
— Правитель, опомнитесь! Эта иномирная шлюха околдовала вас!
— Откройте
Правитель выходит из себя и вскакивает.
— Все прочь! Я звал вас не для того, чтобы вы оскорбляли нашу гостью. Вы слепые глупцы! Идёте на поводу у кого-то, как тупые овцы! ВСЕ ПРОЧЬ!
Ослушаться правителя никто не решился, и вскоре в зале остались только знакомые мне люди. Тягостная тишина повисла в зале. И тут раздался спокойный звонкий голос принцессы Лилимонуэль:
— Правитель, при всем уважении данный поступок по меньшей мере недальновиден. Нельзя идти против своих подданных даже ради… гм… существа, к которому вы испытываете личную привязанность.
Из её уст это прозвучало так, будто она говорит обо мне, как о чем-то мерзком или по меньшей мере неразумном.
— Монуэль, ты не смеешь в это вмешиваться, — голос Лилигрина — вежливый, но обдает волной холодной злости.
— Почему же, брат мой? — Светлая вскидывает на брата ничем не замутненные прекрасные глаза. — Ведь совсем скоро все проблемы данного государства станут и моими проблемами, не так ли, дорогой Рами? — обращаясь к Рами, она смотрит мне прямо в глаза
— Да, дорогая, — ответ Рами сух, голос резкий.
В глазах светлой на секунду появляется торжество и она поворачивается к брату.
— Поэтому я считаю себя вправе высказывать своё мнение по поводу того, что способно вызвать нестабильность в том государстве, где предстоит жить мне и нашим с Рами будущим детям. А их появления не придется долго ждать.
— Думаю, принцесса Лилимонуэль совершенно права, — подал голос стоящий за её спиной Калимерин.
— А вот тебе точно следует помолчать! — в голосе Рами теперь совершенно несдерживаемая ярость.
— Почему? Потому что вижу, что всё семейство Варандо просто околдовано этой… ведьмой? Я, конечно, понимаю, что для дроу подобная распущенность — норма. Но делить на всех одну любовницу — мне кажется, это даже для дроу перебор.
Рами метнулся к Калимерину. Его перехватили Грин и Ифер.
— Закрой свой рот, светлый!
— Ты оскорбляешь свою светлую невесту, жалкий полукровка! Тебе была оказана великая честь — стать мужем прекраснейшей из светлых, а ты пренебрегаешь возможностью каждую секунду находиться в её обществе ради того, чтобы пресмыкаться перед шлюхой из чужого мира.
Неожиданно Рами успокоился и произнес ледяным голосом:
— Зато ты с лихвой компенсируешь недостаток моего внимания.
— Да как ты смеешь! — Теперь Калимерин кинулся на Рами, а тот с усмешкой раскинул руки, как бы демонстрируя свою незащищенность. В последний момент
— Не смей никогда оскорблять Лену!
Рами даже не взглянул на упавшего светлого. Зато я видела, с какой дикой ненавистью сверкнули глаза принцессы.
Господи, я уже сходила с ума от этого сплетения разнообразных чувств, скрываемых под масками холодной вежливости. Нет, политика — это явно не для меня.
— Все сейчас же должны успокоиться! — это голос правителя. — Мы должны найти решение сложившейся ситуации. Слишком много всего за последнее время. Исчезновения ведьм, нарушение баланса, непонятные эпидемии, недовольство среди народа — явно искусственно подогреваемое, попытка убийства Лунной. Кто-то играет с нами, и мы должны выяснить, кто.
— Я думаю, нам следует в первую очередь обсудить вопрос безопасности Лунной. Все эти события стали набирать обороты с её появлением. Попытка её отравить — это показатель того, что тот, кто это затеял, обеспокоен её появлением. — Лилигрин встал перед всеми. — И в связи с тем, что в вашем государстве сейчас сложилась обстановка, опасная для жизни Лунной ведьмы, которая, несомненно, является ценностью не только для государства дроу, но и для всего нашего мира, я предлагаю временно тайно вывезти моррин Елену в страну светлых. Там ей ничто не угрожает.
— Нет, об этом не может быть и речи! — кричит Рами.
— Это глупо! — вторит ему правитель.
— Это прервет её обучение и наши исследования! — подхватывает директор.
— Мы и сами в состоянии охранять её круглые сутки! — вставляет пять копеек Ифер.
Все кричат и спорят одновременно, не слушая оппонентов. Делят, даже не глядя на меня. Никто и не собирается спрашивать, чего хочу я. Вокруг — искаженные гневом мужские лица. Внутри становится пусто и гадко. Закрываю глаза, нет сил видеть их всех. Захотелось вдруг стать невидимкой. Или просто исчезнуть. Оказаться там, где меня никто не знает, где никто не станет рвать меня на части, где я вдруг опять стану не Лунной ведьмой, от которой каждый хочет оторвать кусок или растоптать и уничтожить. Хочу опять быть просто Леной Стекловой, обычной безответственной девчонкой. Ну, или хотя бы оказаться в месте далеко отсюда, где тихо, где есть солнце и ласковая теплая вода…
Не сразу понимаю, что шум голосов пропал и вокруг совсем другие звуки. Кожу ласково щекочет теплый ветерок, вокруг поют птицы, воздух звенит от стрекота насекомых.
Открываю глаза и застываю. Я сижу на большом теплом камне на берегу прекрасного хрустально-прозрачного озера. На идеальной глади покачиваются большие белые цветы, окруженные темно-зелёными листьями с резными краями. Вокруг лес и никаких признаков других живых существ, кроме птиц и насекомых. Офигеть! Это как же я тут оказалась? Хотя… я ведь хотела оказаться именно в таком месте. Вот и оказалась. Надо вернуться и спросить у магистров, как я это сделала. Только как вернуться? И где я вообще?