Да забыли про овраги #play_to_return
Шрифт:
Зазвонил телефон. Комаров медленно протянул руку и снял трубку.
– Товарищ полковник, это я, - сказала Оксана.
– Мне уже сказали, что завтра меня отстраняют от дела, но я всё-таки успела довести начатое до конца. Может, замолвите за меня словечко? Пусть меня оставят. Я же никому не помешаю!
– Какое дело?
– удивился полковник.
– Я говорила на днях, что начала восстанавливать видео, которое Ломушкин смотрел перед впадением в кому. По отражению, которое зафиксировала камера наблюдения. Работа почти завершена, можно будет хоть сегодня посмотреть
– Да, вспомнил, - прервал её Комаров.
– Конечно, замолвлю. А может сегодня глянем и вместе что-то поймём. Давай, я через полчасика к тебе загляну - и погадаем, что там за картинка могла быть.
– В офис к "Стальному кулаку" спецы поехали?
– неожиданно спросила Оксана.
– М-м-м, да, - смущённый неожиданным поворотом темы, промычал полковник.
– Я не думаю, что они там что-либо сумеют найти, - сказала Оксана.
– И Вам об этом уже говорила. Искать проблему надо в тех дополнительных универсальных библиотеках функций, что они приобрели для усложнения поведения ботов. И если завтра моя правота обнаружится, это тоже можно добавить в мою пользу. Я кажется начинаю понимать, что именно происходит. Отстранять меня сейчас - неверное решение.
– А с чего ты взяла, что ничего не найдут?
– спросил, ошарашенный напором девушки, полковник.
– Если бы они были в курсе происходящего, то давно бы нам всё уже сдали. Компания - точно такая же жертва, как и её отдельные игроки. Собственно, это очевидно даже исходя из примитивной логики: ключевое звено у нас Саурон, а не игра "Стальной кулак". В коме лежат игроки из самых разных игровых вселенных. Понимаете?
– Согласен, - после короткой паузы ответил Комаров.
– Через полчасика подойду и договорим.
Поработать, правда, не получилось. Словно только и ждал пока он закончит разговор, из глубин стола раздался тонкий вибрирующий сигнал. Начальство желало общаться по секретному шифрованному каналу.
– Зловещая головоломка начала складываться, полковник, - сказал генерал, даже не поздоровавшись, как только Комаров включил видеосвязь.
– Стоило чуть серьёзнее копнуть и вся твоя странная история вдруг полезла в разные стороны весьма неприятными хвостами.
– Куда уж ещё неприятнее?
– удивился Комаров.
– Здравия желаю.
– И тебе здравия, полковник. Пригодится. Значит, смотри: сведения по американской программе, что тебе излагал твой липовый "полковник Джимми", подтвердились. Странно, да? Собственно, коллеги из-за лужи во время личных консультаций этого особо и не скрывали. Но прочувствуй нюанс: у них электронный слепок личности - это длительная дорогостоящая процедура. Включая тщательное сканирование всего тела и отдельно - головного мозга. Включая изучение всей биографии и многочасовые сеансы тестирования у психологов. Включая ещё чего-то там. Вся процедура занимает от трёх месяцев и действительно привела к нескольким случаям комы. Которую, впрочем, никто с удачным копированием поначалу и не связал.
– У нас всё выглядит попроще…
–
– Именно на этот нюанс и просил обратить твоё внимание: "геймерская кома" наступает за время, измеряемое минутами, если не секундами. Вроде бы тупик, да?
– Может, у нас всё-таки разные причины для комы?
– Как ты думаешь, в какой ещё стране могли подойти к тому же вопросу, что и американцы, но с другой стороны да так, чтобы вышло проще, дешевле и быстрее?
– Никаких сомнений не испытываю, - сказал Комаров, - но я впервые слышу, чтобы у нас занимались такими разработками. Хотя допуск у меня…
– Допуск не при чём, - покачал головой генерал.
– Разработка велась даже не частным образом, а персональным. Один единственный профессор, живо интересующийся вопросами психологии искусственного интеллекта, который мудрое человечество однажды изобретёт на свою голову, и владеющий на хорошем уровне навыками гипнотизёра, уделал всех разработчиков и решил вопрос копирования личности как-то совсем по-своему. Это выясняется только сейчас, когда случайно вышли на его коллегу, которому он что-то такое рассказывал по пьяной лавочке.
– А что с самим профессором?
– деловито поинтересовался Комаров.
– Догадайся с одного раза.
– "Геймерская кома"?
– Судя по всему, именно она. Причём, профессор в коме уже давно, не один год. Но незадолго до этой неприятности он получил от кого-то заказ, весьма щедро оплаченный анонимным банковским переводом. Причём, когда я говорю "анонимным", я подразумеваю, что отправителя ищут весьма серьёзные финансовые службы. И найти не могут!
– То есть, профессор придумал, как быстро делать цифровой отпечаток человека, потом эту работу ему заботливо помогли довести до ума, а затем - помогли оцифроваться?
– Не исключено,что принудительно, - кивнул генерал.
– И концы в воду!
– И это значит…
– Ну-ну, договаривай.
– Все люди в "геймерской коме" - действительно могут находиться внутри игр, и осознавать себя живущим внутри компьютеров?
– Если честно, я думаю, что к этому выводу ты пришёл намного раньше. Просто поверить в эдакую дичь себе не разрешал. Я, впрочем, тоже. Двойка нам с тобой за умение приспосабливаться к меняющейся жизни.
– Просто голова идёт кругом, - растеряно сказал Комаров.
– Мы должны немедленно остановить все игры и постараться установить контакт с потерпевшими!
– А вот тут не торопись, полковник, - сказал генерал.
– Ведь мы ещё не нашли злоумышленника и не выяснили его мотивы. Люди в "геймерской коме" лежат годами, как теперь выясняется - ну, пусть полежат ещё немного. А во спугнуть Саурона нам никак нельзя. Подумай лучше о том, как установить со своим парнем контакт.
После завершения разговора полковник Комаров еще долгое время сидел, точно в прострации. Картина вдруг удивительно логично сложилась из самых нелепых, казалось бы, кусочков. Новая реальность внезапно оказалась довольно пугающей, несмотря на то, что её осознание наступило только сейчас.