Да здравствует Государь!
Шрифт:
— Вот я и говорю — почтенные… Власть светская может и не добра, да снисходительна — а как придет Патриарх? Дай Бог — перекрестился Георгий — чтоб был пастырь добрый! А то ведь Никона вспомните… добрым словом.
Так — пожалуй хватит комедию ломать — вдруг мысленно прикрикнул он сам на себя.
Время царское и впрямь дорого.
— Если бы почтенные староверы доказали что их недовольство и противление властям в прошлом и что больше таких что Пугачева и Наполеона приветствовали — как нету — делом доказали, — нарочито растягивая слова сообщил Георгий. Вот скажем — казне не
— Шестьдесят!!! — охнул кто-то во втором ряду и даже побледнел.
— На Россию прошу, не на балы себе да бриллианты! — повысил монарх вдруг голос. = Обещаю — что Синоду из этих денег копейки не пойдет. Мощь империи не в балах пустых, а в солдатах сытых и в пушках метких. Так что думайте, почтеннейшие…
Собравшиеся зашушукались — потом по рядам прошло какое то движение — и вот неожиданность — со своего места поднялся Рукавишников.
— Мы согласны. Ваше императорское величество получит шестьдесят миллионов рублей в срок до конца 1895 го года.
Но — да не сочтите за назойливость — быть может отмену стеснительных статей начать немедля… Мы не смеем требовать всего сразу — но скажем…
— Через два года, — оборвал его Георгий. Мы это начнем. А как только держава Наша получит оговоренные шестьдесят миллионов — упраздняться ВСЕ ограничения, включая беспрепятственное получение дворянства.
Собрание молчало и монарх уже подумал что придется достать кнут — особый единовременный налог в сто двадцать миллионов золотом в шесть лет — и только потом — уравнение в правах. Не хочется конечно снимать две шкуры с подданных — но очень нужны корабли — для Дальнего Востока и не только…
— Государь — вдруг приложил руку к сердцу тайный советник — не сочите за лесть но вы мудры не по годам…
Судьба у меня такая. Поставил Господь… — мысленно ответил Георгий, милостиво кивая.
— Благодарю на добром слове… Но есть еще вопрос касающийся вас, почтенные, как владельцев торгового капитала. Сейчас обсуждается вопрос по тарифам на привозные товары. И если имеется желание — то Министерство финансов рассмотрит ваши мысли по этому поводу — переданные через господина Рукавишникова…
Тем же вечером у знаменитого «Данона» в откупленном зале собрались дюжины две из самых богатых и почтенных гостей Зимнего. Гвардейские гусары и ловкие подрядчики должны были разочарованно выбирать другое место — сегодня праздновали неведомую еще миру победу хозяева изрядной части русского богатства всерьез возмечтавшие получить и остальное.
— Между прочим — из Синода мне птичка забавную весточку в клювике принесла — всего за две сотенных. Царь то наш за патриарха с никониан семьдесят пять миллионов на флот и армию стрясти надумал. Сам милостивый государь Судиенко излагал на совещании, — хитро прищурился Ефремов.
— Однако, — налил себе рюмочку.
Бугров — вот и кончается пленение по всему вавилонское… А потом и никонианский раскол как мрак под солнцем истает. Как слухи пошли — и сомневались вы, собратья — не ложная ли молва и не обманет ли властелин наш. А я говорил — правда это и не обманет. И кто же прав?
— Это
— Сейчас не те времена, однако… — поскреб бороду Рябушинский.
— На Руси времена всякие… Ежели Патриарх да анафемой царю вдруг пригрозит — не передумает?
— Вы мне в сыновья годитесь, — с хитринкой продолжил Лекарев. Так что я вас тут помудрее. Говорю я — преодолеем мы никонианство — не при первом Патриархе может статься, но при третьем-четвертом уж точно. Вера казенная что столб, а наша — что дерево… Богатства земные у нас — а станет их без стеснений еще больше. А никониане — и попы их и миряне все более паче Царства Небесного деньгу любят — у кого богатство — тот Богу и мил. Вот и государь-батюшка наш — ведь глава ихней церкви! — а продал и патриаршество и права наши нам аки Исав первородство.
При этих словах многие нервно оглянулись на двери — хотя чужих ушей тут не было а с той стороны их подпирали спинами дюжие лакеи гостей — дабы никто не мешал торжество отмечать…
— Дорогонько продал… — поскреб затылок Бугров. Не за похлебку однако. А ведь повезло нам — были и цари мореходы — были и цари вояки — а вот царь — купец. А купцу никонианскому с нами не тягаться! — и рассмеялся.
— Купец купцу рознь — озабоченно протянул молодой Мамонтов. Похоже этот за каждую полушку стребует…
— Полушки что — как уйдут так и придут — сторицей — тем паче есть у меня возле милостивого государя Вышнеградского человечек — коий акцизными сборами ведает, — пожал плечами Рукавишников. А вера и Божья помощь пребудут с нами и не отъемлются!
По достоверным сообщениям из столица Российской империи на днях было заключено соглашение между императором Георгием и группой богатейших razkolnyikow о финансировании строительства кораблей для Тихого Океана. Вероятно речь идет о ранее сообщенных в нашей газете слухах касавшихся заказа в САСШ трех эскадренных броненосцев и трех больших броненосных крейсеров.
Взамен им обещана отмена всех налагаемых суровыми законами России ограничений — не раньше впрочем чем все корабли войдут в строй.
Собравшиеся в ожидании появления монарха тихо переговаривалось, а больше — переглядывались. И в самом деле — сейчас в Белом зале собрались не одни адмиралы из морского министерства как обычно — были тут и несколько капитанов первого ранга, и командующий Черноморским флотом и морской силой Каспия Пещуров особо отозванный с юга, и генералы, полковники по адмиралтейству и — что особенно непривычно — с полдюжины корабельных механиков.