Да здравствует король
Шрифт:
Когда она закручивает хвост, я не могу не смотреть. Годы занятий спортом и просто природный атлетизм придали ее движениям грацию, которую я хотела бы иметь. Она излучает силу, уверенность и изящество во всем, что делает. Она сморщила свой маленький носик и высунула язык в мою сторону, когда заметила, что я смотрю на нее.
— Кто нас заберет?
Я смотрю вниз на информацию, которую я сохранила в заметках.
— Я, конечно, скажу это неправильно, но ее зовут Сикстайн Телье.
— Как номер? (прим. пере.: sixteen — цифра
— Скорее, как резиденция папы римского в Сикстинской Капелле. Может, ей было скучно, вот она и вызвалась.
— Богатым людям не бывает скучно. Они просто катаются на страусе или убивают бедняков ради спортивного интереса, если начинают скучать.
Я сделал паузу.
— Отсылка к «Игре в кальмара»?
— Ага.
Как только мы прошли пограничный патруль, мы направились к выдаче багажа.
— Я собираюсь быстро позвонить маме и сообщить ей, что мы приземлились. — Говорю я Тайер, когда мы стоим перед вращающейся дверью.
— Передавай ей привет от меня. Я собираюсь позвонить Картеру.
Я ничего не говорю в ответ, но мне это и не нужно. Она знает, что я думаю.
Картер — парень Тайер уже два года. Два месяца назад, в «момент сильного опьянения», Картер «совершил ошибку» и переспал с девушкой, но «это ничего не значило». В довершение ко всему, девушка была соперницей Тайера по футбольной команде. Моя подруга видела его на трибунах, когда он болел за нее на их играх.
Мудак.
По тому, как Картер описывал ей это — снимая с себя всю ответственность, — можно было подумать, что он споткнулся и его член случайно вошел в эту девушку.
Я проклинала его, когда она его ненавидела, обнимала ее, когда она плакала, и поддерживала, когда она приняла его обратно. По моему мнению, он не заслуживал и обрезка ногтя на ее ноге, не говоря уже о втором шансе.
Но она хотела стабильности, которую он обеспечивал, и я это понимала. Ее домашняя жизнь была хаотичной, и ей нужен был кто-то, кроме лучшей подруги, чтобы утешить ее в моменты, когда становилось слишком тяжело.
Он был идеальным поддерживающим парнем с тех пор, как они снова стали вместе, но я не спускаю с него глаз и наточила ножи на случай, если он снова облажается.
В глубине души я знаю, что это воссоединение будет недолгим. Картер просто слишком незрелый для Тайер. Ее мечты и амбиции могли бы в одиночку управлять небольшой страной, и у нее есть трудовая этика, чтобы подкрепить это. Она собирается изменить мир, и в один прекрасный день он окажется в ее зеркале заднего вида. Разрыв между ними, вызванный его изменой, только усилится с ее переездом в Швейцарию.
Я нажимаю вызов на мамином номере.
— Привет, мам, — говорю я, когда она берет трубку.
— Привет, дорогая. Так приятно слышать твой голос. Я уже скучаю по тебе!
Я пытаюсь игнорировать чувство
Она встретила моего отца в баре, дальнобойщика на остановке в Чикаго, и они провели ночь вместе. Когда она узнала, что беременна, он просто сел в свой грузовик и уехал, и больше о нем ничего не было слышно.
Моя мама работает на трех работах и иногда по шестнадцать часов в день, чтобы свести концы с концами. Она убирает дома и офисы, а также работает в том же ресторане, где я обслуживала столики. Несмотря на то, что мы испытывали финансовые трудности, она всегда давала нам избыток любви и оптимизма.
Расставание с ней было одним из самых трудных решений, которые мне когда-либо приходилось принимать. Энтузиазм, который я испытала, получив стипендию, резко спал, когда я поняла, что это означает оставить ее дома. В конце концов, моя мама и слышать об этом не хотела — я уезжала, и на этом все заканчивалось.
Как я уже сказала, она мой самый большой сторонник.
— Я тоже скучаю по тебе. Мы только что приземлились и ждем наш багаж.
— Как прошел твой первый международный полет? Ты влюбилась в своего горячего европейского соседа? — Спрашивает она, вздергивая брови.
— Нет, мам. У мужчины рядом со мной было то, что он называл «изжогой путешественника», и он постоянно рыгал, пока я не заснула. Я так же, как и ты, потрясена, узнав, что фильмы «Холлмарк» врут, мам.
— Ну, может быть, ты встретишь кого-нибудь в Швейцарии, — говорит она с надеждой.
На втором месте после счастья, моя мама не хочет ничего, кроме того, чтобы я кого-то встретила. Она видела, как изменилась Тайер с тех пор, как была с Картером (до измены, конечно), и она хочет того же для меня.
Не то чтобы мне было неинтересно, просто я еще не встретила никого, кто бы меня заинтересовал. Небольшая часть меня надеется, что я встречу кого-нибудь в АКК, но тревожная часть меня знает, что я там только из-за академической стипендии. От меня будут ожидать постоянного поддержания уровня успеваемости и личного превосходства, и это должно стать моей основной задачей.
Но я не хочу разочаровывать или волновать ее.
— Посмотрим. — Говорю я безразлично.
— Я просто не хочу, чтобы ты была настолько поглощена учебой, что упустила жизнь, милая.
— Я знаю, мам. — И чтобы успокоить ее. — Может быть, я встречу француза, который отвезет меня в Париж.
— Если ты это сделаешь, тебе придется позвонить мне с вершины Эйфелевой башни!
Пообещав маме, что я воспользуюсь снижением возраста для выпивки, я кладу трубку и возвращаюсь к Тайер, у ног которой стоят оба наших чемодана. Она выглядит раздраженной.