Дачница на закуску или Пропала наша Маша
Шрифт:
Мне было так приятно чувствовать Машу рядом с собой, что, несмотря на слабость после восстановления, пришлось подавлять желание стать к ней ближе, признать ее своей избранницей. Как люди живут со множеством мечтаний? Зачем утешают себя несбыточными иллюзиями.
Маша не могла понять, как я живу без мечты. А зачем мне думать о далеком будущем, если мое завтра может не наступить? Я привык жить одним днем и действовать по обстоятельствам, как принято у нелианцев. Но с появлением Маши обстоятельства моей жизни стали более чем странными, поэтому я не мог предположить, что будет через четверть дня,
Земная девушка мне стала очень дорога, но я пока не мог избавить ее от постоянного страха, не хотел обманывать, позволять думать, что ее мечты осуществились. Не мог признаться ей в том, что сам нахожусь в двойном рабстве: у родного клана и у преступного синдиката. Но если господин Стэлс обычно рад новым существам в его коллекции, то Клан Голодных Теней человека точно не примет. При попытке знакомства мои сородичи растерзают Машу, и у меня не хватит ни сил, ни власти для ее защиты. Пока я был слишком молод для того, чтобы бросить вызов отцу и сразиться с ним за статусное место в клане. Примерно к десяти годам от инкубатора мои когти потемнеют, тогда я вступлю в достойный уважения зрелый возраст. Но до этого времени еще очень далеко. У меня оставалась только одна наиболее вероятная, пусть и не очень твердая надежда – клан поймет уникальную полезность Маши для финансирования нашей политической партии и позволит мне оставить в живых мою светлую человеческую избранницу. Возможно, эта навязчивая мысль, не дающая уснуть, и стала моей первой в жизни мечтой...
Мария
На удивление приятно и ничуть не страшно мне было засыпать на плече космического хищника. Погрузившись в сон, я забыла о нашем с Теару знакомстве и невероятном путешествии.
В том сновидении я шла по сумрачным джунглям, испуганно оглядываясь. Мне казалось, что дикие звери рычат со всех сторон, окружают выгодно слабую и беззащитную добычу. Раздвинув широкие длинные листья большого куста, я вздрогнула, но не от страха, а от удивления. На земле сидел маленький ребенок. Голенький мальчик, на вид ему младше двух лет. Его забавные кудряшки были синими с легким сиреневым оттенком.
– Совсем спятили твои родители! – выпалила я, сжав кулаки от возмущения. – Мало того, что зачем-то покрасили тебе волосенки, так еще и оставили одного в лесу, полном диких зверей. Они тебя бросили тут? Вот изверги!
Я присела и протянула к ребенку руку, но малыш испуганно попятился. Заметила, что у него очень странные уши и светящиеся глаза, а потом он, подобно голодному птенцу в гнезде, разинул рот, издавая пронзительный писк.
Меня оторопь взяла. Я чуть не упала от шока. Нет, это был не рот маленького ребенка, а звериная пасть, полная острых зубов. Одни клыки чего стоили, иа ведь они еще молочные. Кто же вырастет из этого монстрика?
Инстинкт самосохранения подгонял меня как можно быстрее унести ноги из жуткого леса, пока их кто-нибудь не откусил. Мой здравый смысл, подкрепленный опытом обучения в гимназии с медико-биологическим уклоном, помог понять, что передо мной не мутация и не иная ветвь эволюции человечества, а неведомая жуткая тварь, чуть ли не с рождения приспособленная рвать живую плоть. Надо бежать от маленького чудовища,
– Прости малыш, но мне пора домой, – я медленно попятилась, намеренная спустя еще пару-тройку осторожных шажков пуститься наутек. Из-под кустов показались разгрызанные обглоданные мосалыги. – Эти кости… ты их грыз?
Ну да, кто же еще?
Боялась повернуться к монстрику спиной, а вдруг он тогда прыгнет на меня сзади и перегрызет горло. Пока он близко, нельзя выпускать его из поля зрения. Как назло, зубастый малыш не остался в своем “гнезде”, а на четвереньках поспешил за мной, жалобно поскуливая. Видимо, устав, он присел на землю и снова разинул рот, истошно пища как изголодавшийся птенец, выпрашивающий у мамы сочную гусеницу.
– Бедный малыш, – мне вдруг стало невыносимо жаль его. – Тебя здесь бросили? Тебе страшно и ты хочешь кушать?
Монстрик издал странный протяжный звук, будто бы ответил.
Во моей голове разгорелся внутренний спор. Одна часть меня голосила: “Беги прочь и как можно быстрей, пока это непонятное нечто тебя не сожрало”. А другая часть увещевала: “Какая ни будь кошмарная у него порода, сейчас это просто беззащитный кроха. Маленькие тигрята не так опасны, как большие и сильные взрослые тигры. Их даже можно взять на руки”.
Зубастый ребенок снова заскулил, глядя на меня как на свой последний шанс выжить, и мое жалостливое сердечко не выдержало. Я тихонько подошла к нему и присела, напружинившись как кенгуру, готовая в следующий миг подпрыгнуть и броситься наутек.
– Ты меня не укусишь, правда? – я протянула к нему руку и коснулась кончиками пальцев мягких синих кудряшек.
Монстрик весь как-то испуганно сжался, но не тяпнул. И на том спасибо. Я погладила его по голове и рискнула поднять на руки. Мальчик сидел спокойно, придерживаясь за мою джинсовую куртку цепкими коготками.
– А ты тяжелый… Какой милый малыш… Пойдем, я отнесу тебя к себе домой. Проголодался, да? Я очень сомневаюсь, что тебе придется по вкусу картофельное пюре… Попробую дать тебе щенячьи консервы. Элитные, с индейкой и кроликом. Мой песик Пиксель так пристрастился к ним в детстве, что до сих пор их требует на десерт. Значит, они точно вкусные. Может, и тебе понравятся. А потом я куплю на рынке больших мясных костей. Так пойдет? Ты только не кусай меня.
Теплый язычок прошелся по моей щеке.
Вдруг совсем рядом, будто над моим ухом раздалось грозное рычание, и я проснулась.
Привстав, увидела Теару, стоящего на четвереньках у края откидной дверцы куба. Оскалившийся нелианец громко рычал, глядя в сторону джунглей, а в дальнем углу куба заходился визгливым лаем Пиксель. Развернувшись, я увидела, как вдоль кромки воды крадутся пять черных зверей. На их бесшерстных шкурах слабо мерцали мелкие голубые пятна. Вожак стаи вступил в перебранку с нелианцем, растопырив четыре уха и щелкая темно-синими зубами. Обмен любезностями продолжался минут пять и завершился победой моего похитителя-покусителя. Теару привел некий весьма убедительный аргумент или выдал невыносимое оскорбление, порочащее честь вожака. Как бы то ни было, звери предпочли не связываться с нами и убрались в джунгли.