Далекие берега
Шрифт:
Не дело, видно, людям по небу летать. Совсем не дело.
– Ильмар!
Марк стащил с моего лица тряпку - я даже разглядел на ней шов, и ухмыльнулся тому, что торопливая штопка пережила планёр. Мальчишка вроде ничуть не пострадал, стоял прямо, лишь на ногу чуть припадал, но это еще с островов, это ничего...
– Ты как?
– Ног не чую, - пожаловался я.– Конец мне, парень. Вот оно как... летать...
Марк задумчиво смотрел на меня. Потом сообщил:
– Ты вроде не обделался...
–
– Когда позвоночник ломают, то под себя ходят, - сообщил Марк. Пошевели ногой.
Я попробовал, но ничего не ощутил.
– Нога шевелится, - сказал Марк.
Приподнявшись на локтях я глянул на ноги. Напрягся.
И впрямь - двигаются.
– Как же так, словно немые...– прошептал я.
Мальчишка вдруг засмеялся:
– Марк... да я же у тебя на коленках четыре часа просидел... отдавил тебе ноги. Пройдет!
– Тьфу ты...
Встать не получилось, зато я сел. Ноги и впрямь начало покалывать.
– Отъел задницу, - абсолютно несправедливо ругнулся я на мальчишку.– Где летунья?
– Вон...
Хелен сидела в стороне. Левая рука у нее была замотана в самодельный лубок, она как раз затягивала зубами последний узел.
– Поломалась немного, - пояснил Марк.– Да не беда, главное живы.
– Тебе все не беда, сам-то целехонек...
Я огляделся. Вокруг, метров на сто, не вру, валялись обломки планёра. Берег был довольно ровный, абсолютно пустынный. Пригорки, песок, чахлые кустики. Шум моря почти не слышен.
– Хелен!– крикнул я. Летунья обернулась.– Спасибо!
Она непонимающе смотрела на меня.
– Хелен, ты посмелее любого мужика!– сказал я.– И поискуснее. Спасибо, что жизнь спасла, что в панику не ударилась. Может я и вор презренный, только все равно - буду за тебя Сестру с Искупителем молить!
Девушка дернула плечами. Ее голубая форма была вся порвана, блузку большей частью она на лубок пустила... и все же ей явно понравились слова.
– Плохая я летунья, Ильмар-вор. Планёр разбила. Знаешь, сколько планёр стоит?
Откуда же мне знать. Много, наверное. Я за всю жизнь столько не украду...
– Хорошая ты летунья, Хелен. Спасибо.
– А ведь ты к Виго тянула, Ночная Ведьма, - вдруг сказал Марк.– К гарнизону планёрному. Потому мы едва не сгибли!
– Уж очень ты смышленый, Марк, - откликнулась Хелен.
Мальчишка усмехнулся. Он очень спокойный был, и даже чумазое лицо, грязная одежда, рваные штаны не могли скрыть этой уверенности.
– Мы где-то вблизи Байоны упали, - сказал Марк.– Знакомые места?
– Не пропадем, - успокоил я его.– Доберемся до города, отъедимся... ветчину тут хорошо готовят,
Что-то меня тревожило. Не так все шло. Совсем не так, как я думал.
– А деньги откуда? Воровать будешь?
Я помедлил, но все же полез рукой в карман и достал увесистый железный слиток.
– Сукин сын!– закричала Хелен.– Лишний вес тащил!
На эти слова я не отозвался. Невелик вес, килограмм железа. Зато будут деньги домой добираться.
Марк улыбнулся, глядя на железо. Конечно он не заметил, как я прихватил его из купеческой ухоронки.
– Встать можешь, Ильмар?
Я попробовал.
– Нет пока. Да не стой ты, парень, помоги ноги растереть...
– Не можешь - это хорошо, - вдруг сказал Марк.
Глаза у него были виноватые, но не слишком.
– А ноги ты сам разотрешь. Ладно? Мне пора, Ильмарвор. Спасибо тебе за все, теперь разойдемся.
У меня челюсть отвисла.
Хелен захохотала, откидывая голову. Радостно и неподдельно.
– И тебе спасибо, Ночная Ведьма, - сказал ей Марк.– Ты и впрямь лучшая из лучших.
– Никуда тебе не деться, Марк, - она перестала смеяться.– Все равно ведь схватят. Сам знаешь.
– Знаю, - согласился он.
– Повинись, мальчик. Повинись и сдайся. Дом простит...
– А вот это уже не твое дело, - отрезал Марк.– За себя бойся.
– Ты что же, гаденыш, уходишь?– ко мне вернулся дар речи.– Я тебя от рудника избавил, а ты бросаешь? Да я тебя придушу, щенок!
Мальчик повел в воздухе рукой. Губы его шелохнулись.
Я первый раз увидел, как лезут в Холод при ярком свете, и так близко.
Просверк - солнечный луч на острие, что выползает из ниоткуда.
Порыв ветра. Холодного ветра.
Марк стоял с кинжалом в руке и смотрел на меня.
– Достойный поступок для мальчика твоей крови, - сказала вдруг Ночная Ведьма. Марк ее будто и не услышал. Протянул мне нож, держа за лезвие, как положено.
– За мое спасение, Ильмар-вор, жалую тебя клинком Дома и титулом графа...– он замялся, - графа Печальных Островов.
Хелен от хохота упала на землю. Ударилось сломанной рукой, застонала, но смеяться не перестала.
– Владей по праву, применяй с честью.
Я машинально взял клинок. Посмотрел на узорную рукоять, на протравленное лезвие.
И впрямь - герб Дома. Аквила - орел, парящий с мечом в лапах.
Неужто Марк так родовит, что с малолетства вправе титулы жаловать?
– Прощай, Ильмар-вор.
Марк повернулся и пошел. Спина все же напряженная была, будто боялся он, что метну кинжал. Но шел ровно и не спеша. По песку, по кустам, все дальше и дальше.