Далекие острова. В чужих краях
Шрифт:
– Долго спите, - сказал он вместо приветствия и поморщился.
Действительно в комнате было душно, закрытые ставни не способствуют хорошему проветриванию.
– Что это у Вас такое?
– поинтересовался он, указав тростью на подвешенные бутылки.
– Сигнализация.
– Остроумно, - Рок нагнулся, проверить куда уходит второй конец веревки, - боитесь, что к Вам влезут через окно? А дверь, как же?
Я встал и начал одеваться.
– За мной следят.
– Кто?
– казалось мое заявление совершенно не удивило разведчика.
– Дикари. Наверно это люди Муки.
Рок
– Извините, что нарушил Вашу сложную конструкцию, но тут дышать нечем.
– Ничего.
– Это хорошо, что за Вами следят, - добавил капитан, - собственно мы с Вами этого и добивались. Вы еще не завтракали?
– Нет
– Я тоже.
Мы спустились на первый этаж, заказали кофе и жаренную рыбу с овощами.
– Ваш план сработал, Муки согласился на переговоры, - сказал Рок, передавая мне соус.
От неожиданности я чуть не поперхнулся.
– Когда?
– спросил я.
Рок достал из кармана золотые часы и щелкнул крышкой.
– Через час с четвертью. Сразу после завтрака поедем.
Допивая кофе, я раздумывал над тем, стоит ли наряжаться в белый френч. С одной стороны, это могло сильно разозлить аборигенов, с другой должно было развеять последние сомнения в том, что именно я доставил им столько неприятностей и готов продолжать в том же духе.
Пока я, на скорую руку, умывался и переодевался, Рок сидел в двуколке и курил.
Никакого сопровождения, а тем более журналистов в этот раз не было.
– Только, ради океана, не рискуйте, - говорил он, с неодобрением разглядывая мою форму, - надели бы парадный мундир, что ли.
– Много чести. Последний раз меня едва не растоптала лошадь, - ответил я, - не хочу потерять аксельбант.
Рок хмыкнул и стегнул лошадей.
– Ну, дело Ваше.
Не знаю, на что я рассчитывал. Возможно на то, что туземцы уважают силу и смелость. Первое я им показал, когда отбил атаку на лесорубов, обстрелял всадников и отпустил пленного аборигена, а второе пришлось разыграть. Они конечно сразу узнали меня по одежде. Всадники ехали молча и я, то и дело, ловил на себе злобные взгляды.
В этот раз место для переговоров было выбрано далеко от границы и пока мы доехали до небольшой деревушки, скрытой среди лесов, у меня порядком разболелись ноги и седалище. Наездник из меня плохой, и я с облегчением вздохнул, когда мы прибыли на место. Отряд проехал по узкой дорожке и остановился на поляне. Никаких серьезных укреплений вокруг деревни не было, если не считать низкой ограды, поставленной для того, чтобы скотина не разбредалась. Большинство местных аборигенов были без оружия, и только мои охранники поражали своим кровожадным видом. Лица и руки у них были в татуировках, а на поясе воины носили прямые обоюдоострые мечи и длинные ножи, размером и формой похожие на абордажные кортики. Оружие у меня отобрали еще на границе, так что я чувствовал себя совершенно беззащитным. Отправляясь на переговоры, я понимал, что сильно рискую, но деваться было некуда.
Охрана провела меня в большой дом, который выделялся среди прочих размерами и формой. Он отдаленно напоминал пирамиды, которые
При моем появлении дикари замолчали и подобрались. Тот, кто лежал, сел, несколько человек встали. Охрана оставила меня посреди зала и отошла на почтительное расстояние. Здесь не было ничего похожего на трон или специальное сидение для вождя, которое я ожидал увидеть, только, разложенные прямо на земляном полу, куски ткани.
Оказавшись в одиночестве, я огляделся, приосанился, сцепил руки за спиной, потому что совершенно не представлял куда их девать, и приготовился ждать. Собравшиеся рассматривали меня с интересом и, как казалось, без злобы. Наверно я представлялся им, каким-нибудь диковинным созданием, вроде морского дракона. Конечно к людям с островов аборигены давно привыкли, но, похоже, во мне они старались разглядеть, что-то особенное. Наконец в дальнем конце зала открылась дверь и вошел Муки. На нем не было ни ярких перьев, ни цветных одежд, простая кожаная рубашка и штаны, на ногах высокие сапоги. Лицо вождя, в отличие от физиономий большинства собравшихся, не было украшено татуировкой.
Он вышел в центр зала и остановился, теперь нас разделял только очаг.
– Здравствуйте, Бур, - торжественно сказал он.
– Здравствуйте, Муки.
Дикари зашумели, но вождь поднял руку, призывая к порядку.
– Рад Вас видеть и надеюсь, что наша встреча не будет напрасной.
– Я тоже на это надеюсь.
Муки повернулся к своим людям и что-то сказал. Аборигены закивали, несколько человек вскинули руки в каком-то непонятном жесте.
– Пойдемте, Бур, - уже совсем другим тоном сказал лейтенант, - мы с Вами будем разговаривать в другом месте.
Он пошел к выходу. Удивленный и растерянный я последовал за ним.
Мы вышли из зала, пересекли широкий двор и остановились перед длинным одноэтажным домом.
– Я попрошу Вас снять сапоги, - сказал Муки и стал стаскивать свои, - у нас так принято.
Дверь была небольшая и, заходя внутрь, я пригнулся. Мы оказались в маленькой комнате, совершенно пустой, если не считать плетенных циновок на полу и большого покрывала, на котором стояли тарелки с фруктами и какие-то кувшины.
– Располагайтесь, - Муки указал на циновку и уселся напротив, - в этом кувшине вино, в этом вода. Пейте, что хотите.
Он налил себе воды, а я решил немного выпить и плеснул вина.
Муки сильно изменился, из суетливого, стеснительного юноши он превратился в серьезного мужчину. Движения стали уверенными и неторопливыми, голос властным и спокойным.
– Простите мне этот маленький спектакль в главном доме, мои воины хотели на Вас посмотреть. Своего врага нужно знать в лицо.
От этих слов у меня по спине пробежал холодок.
– Я думал, что у Вас намного больше людей.
Муки усмехнулся.