Далеко на квадратной Земле
Шрифт:
– Конечно, Аня, – успокоила её учительница. – Никто тебя не винит.
– Вот, например, я, – обрадованно затараторила Аня, – родилась в городе Кочерыжке. То есть здесь, у нас. Улица Снеговая, дом пять. В тот день, когда я родилась, мама говорит, на улице распустились ландыши. Потому что была весна. В мае ведь всегда всё распускается, верно, Марья Андреевна? А потом, когда мне исполнилось три годика…
Но Марья Андреевна её тактично прервала.
– Аня, постой, – сказала она. – Не надо рассказывать. Сейчас мы сядем и всё напишем. Считайте это таким школьным сочинением. На тему «Как и где я родился и что
– «Я, имя, отчество и фамилия, родился такого года и такого числа», – не поднимаясь с места, ответила отличница Прыгунова.
– Правильно, Лариса. Ну что? Начали?
Класс склонился над тетрадями. Кое-кто не писал, продолжал думать. Словно можно забыть, где и когда ты появился на свет!
Аня раскрыла чистую страницу и написала сверху: «Жизнь Анны Антоновны Кролик, смешная и немного грустная. От момента рождения и до сегодняшнего дня». Откинувшись назад, она поглядела на то, что получилось. Было похоже на название какого-то литературного произведения: новеллы или рассказа. Аня подумала, что, раз уж так вышло, то, наверное, стоит продолжать примерно в том же духе. «Напишу-ка я не просто автобиографию, – подумала она, – а что-нибудь захватывающее. Автобиография пишется сухо и кратко, но что в этом интересного?». Она поднесла ручку к бумаге и начала.
Жизнь Анны Антоновны Кролик, смешная и немного грустная. От момента рождения и до сегодняшнего дня
Я, Анна Антоновна Кролик, родилась 15 мая 3144 года. Место моего рождения – планета Земля, Морковная Федерация, город Кочерыжка. Все знают, что, рождаясь, кролики сначала ничего не видят. В мамином брюшке их глазки зарастают, и только потом, спустя некоторое время, они могут их разлепить. То же самое произошло со мной. Сначала вокруг были только звуки и полная темнота. Я перепугалась, но затем услышала ласковый мамин голос и всё поняла.
– Не бойся, малыш, – сказала мне мама. – Ты сейчас ничего не видишь, поэтому мир кажется тебе тёмным и враждебным, но это не так. В нём множество красок и оттенков. Правда! Особенно это заметно, когда выглядывает солнышко.
– Солнышко? Что это? – спросила я. (Знаю, кролики начинают говорить не сразу, но я была вундеркиндом, поэтому со мной всё было по-другому.)
– Солнце… – ответила мама. – Как бы тебе объяснить. Это такая квадратная звезда, вокруг которой мы все вертимся. Когда оно выглядывает, нам тепло и приятно. Особенно летом на пляже после купания. Мы можем греть в его лучах шёрстку.
– Значит, этот мир добрый и светлый?
– Не всегда. Бывают сложные моменты. И солнце тоже иногда садится и наступает темнота. Но ты не бойся. Потому что я и папа всегда будем рядом.
Так прошла наша первая с мамой беседа в родильном отделении. Потом у меня прорезалось зрение, мама поднесла меня к окошку, и я чуть не выскочила у неё из лап. Я впервые
А потом, когда мне исполнилось пять, я поглядела на нашего дедушку Ивана Прокофьевича… Он был весь таким стареньким, шея у него была такая дряблая и облезлая, что я вдруг с грустью подумала: «А ведь когда-нибудь он умрёт. Мама говорит, что рано или поздно это происходит со всеми кроликами. Сначала они стареют, а потом уходят. Только вот куда – никто не знает».
– Деда, – спросила я, – куда ты отправишься после того, как состаришься и помрёшь?
– Хочешь поскорее меня спровадить?
– Зачем же. Просто хотела узнать, куда в конце жизни переселяются кролики.
– Не знаю, это никому не известно.
– То есть это почти то же самое, что подать на размен, а потом ждать, когда переедешь, сам не зная куда?
– Возможно. Бросить всё и уехать. В другой город или на другую планету. Которую никто никогда не видел.
– Почему её никто не видел?
– Потому что она далеко.
– Насколько далеко?
– Намного. Думаю, она круглая.
– Но таких планет не бывает.
– Почему же. Там живут другие существа. Сначала они все кролики, а затем переселяются туда и становятся другими.
– Тебе не страшно?
– Немножечко. Но чем старее становишься, Анюта, тем сильнее устаёшь от жизни. Хочется чего-нибудь свеженького.
– Не понимаю, как можно устать жить. Прыгай, веселись!.. Здесь же столько всего забавного!
– У меня ревматизм. Прыгать мне не рекомендовано врачом. Вот когда перемещусь туда, откуда никто не возвращался, возможно, там и поскачу. Обрету вторую молодость. Запомни на будущее, Аня: если прожил жизнь с добрым сердцем и никому не делал слишком больших пакостей, то уходить легко. Знаешь, что всё сделал правильно, и тебе не стыдно.
– А тебе стыдно?
– Немножко.
– Почему? Ты делал пакости?
– Жизнь слишком долгая и сложная, невозможно не делать ошибок. Но пока есть время, я могу кое-что исправить. С кем поругался – извинюсь, что поломал – починю. Ты ведь простишь меня, если я что-то сделал не так?
– Конечно, я не помню зла. Так учил меня папа.
– Твой папа, конечно, дурачок. Мне всегда хотелось, чтобы он вырос полицейским. Мужественная профессия. Но как человек он, несомненно, добр. Слушай его. И маму тоже слушай.