Далеко от тебя...
Шрифт:
– Идём сегодня в бар? Снимем девочек, расслабимся в своё удовольствие.
Паша сел за стол, разбирая принесённые только что бумаги. Договора, договора, договора… Он ценил занимаемую должность, но не сегодня. Сегодня он целый день не мог сконцентрироваться, не удавалось переключать внимание с одного документа на другой, от частых телефонных звонков лопалась голова. Не давали покоя мысли об Ульяне. И если бы в его мыслях – или лучше сказать фантазиях? – она не представала в провокационном нижнем белье… кружевном… черном… как тогда в машине, он бы это пережил. Да, расслабиться не помешает.
–
– Сам иди, я пас.
– Я тебя не узнаю. – Слава недовольно хмыкнул. – На тебя плохо влияет наша общая знакомая. Пора произвести замену на более свежую и легкомысленную модель.
– Я в твоих советах не нуждаюсь, – будничным тоном изрёк Паша, пробегая взглядом по тексту договора. Как будто ему было всё равно, как Славка отзывается об Ульяне. Но ведь ему НЕ ВСЁ РАВНО! Мужчина оторвал взгляд от бумаг и взглянул на друга. Слава продолжал ухмыляться и в раздражающем жесте вертеть телефон.
– Только не говори, что… влюбился, – последнее слово Вячеслав практически выплюнул. И брезгливо поморщился.
– Может, и влюбился, – равнодушно согласился.
– Ага, ещё скажи, что жениться собираешься!
– Слав… шёл бы ты.
– Ты опять не в духе? Я не уйду.
– А если помогу? – Паша резко встал и обогнул стол, нависнув над… другом? – Помочь?
Слава, наверное, думал, что его лучший друг и единомышленник неудачно шутит, поэтому восседал в кресле, как ни в чём не бывало, не подозревая, с какими противоречивыми чувствами борется Павел.
– Ну, всё, пригрозил и хватит, – отмахнулся Слава.
“Действительно хватит”, - с этой мыслью Паша схватил Славу за ворот рубашки и резко потянул, принуждая встать.
– Эй! Ты рехнулся? Рубашку помнёшь! Пусти!
Не замечая попыток Славки вырваться, Павел целенаправленно повёл его к двери. Открыл, выставил возмущённого Славу за дверь и закрылся на замок, чтобы больше никто его не трогал. Он слышал недовольные причитания Славки, но не придавал им значения. Наконец-то он остался один и никто ему не мешает…
Выходя на парковку по окончании рабочего дня, Паша уже точно знал, куда поедет. К Ульяне. Соскучился он. Банально. Непривычно. Нереально соскучился. Подъехав к ресторану, где работала Ульяна, Паша, сняв пиджак и избавившись от галстука, выбрался из машины. Нещадно палящее солнце потихоньку клонилось к горизонту. Закатывая рукава, Паша залюбовался синевой неба – ни одного облачка. Он решил не заходить внутрь, а подождать девушку на улице.
Появление Ульяны отозвалось в мужчине радостью. И возбуждением. Сегодня на ней была одета та бирюзовая кофточка, которая так сексуально открывала плечико девушки. Вернулись те ощущения: захотелось поцеловать её нежную кожу, попробовать её на вкус, провести языком. “Так! Паша, спокойно! Спокойно!” Он ожидал увидеть ту же радость в глазах девушки, но вместо улыбки Ульяна сердито сверкнула на него глазами, остановилась и скрестила руки на груди. Приподняла бровку, глядя на Павла эдак снисходительно. Интересно, чем вызвано её состояние?
Павел неспешно приблизился к девушке. На губе виднелась ранка, оставленная
– Сволочь! – прошипела она и… залепила мужчине звонкую пощечину.
“Какая бешеная муха её укусила?” Щека горела от неласкового прикосновения женской ладошки. Ни Паша, ни Ульяна не замечали свидетелей разыгранной сцены. Молодые люди сверлили друг друга весьма красноречивыми взглядами. Но спускать девушке с рук то, что она ударила его по лицу…
– И за что, позволь спросить? – начал он.
– За то, что ты, сволочь поганая, меня обманул!
– С этого места поподробней, будь любезна.
Она сжала кулачки, Ульяна тяжело дышала, яростным взглядом пытаясь выжечь в мужчину дыру. Что с ней происходит?
– Помнишь вечер шестилетней давности, когда ты пришёл ко мне в общагу?
– Конечно.
– Почему ты меня обманул? Зачем сказал, что Слава не хочет меня видеть? Я думала, он подослал тебя. А оказалось, то была твоя инициатива. Я не понимаю, Паша. Объясни мне.
– Уля, я тебе никогда не говорил, что меня Славка подослал.
– Но и не опровергал.
Твою ж… он думал, у них никогда не состоится этот разговор. Ошибался.
– Я жду объяснений, Паша.
– Хочешь правду? – она кивнула. – Пожалуйста. Я пришёл к тебе, потому что буквально через пару деньков Слава собирался пригласить тебя… в сауну. С его друзьями. И знаешь, чем бы закончился тот поход? Тебя бы накачали какой-нибудь наркотой и поимели вкруговую!
Ульяна отшатнулась, как от удара. В глазах заблестели слёзы. Отвернулась.
– Ты бы тоже… поимел?
– Господи! Нет!
Горькая усмешка, одинокая слезинка по щеке, которую она не успела смахнуть. До рези в сердце больно смотреть на неё. Хочется прижать к себе. Так, чтобы она поняла: ей ничего не грозит, с ним она в безопасности. Но Ульяна опережает его порыв, с диким блеском в глазах поворачивается к нему и его щеку снова обжигает удар её ладошки. Неприятно. Он тоже умеет злиться. Схватив девушку за руки, он завёл их ей за спину. Она брыкалась и ругалась. Грязно ругалась. Проходившие мимо люди лишь качали головами и торопились отойти на безопасное расстояние безумной парочки.
– Прекрати дёргаться! – стиснув девушку, рявкнул Павел.
Ульяна учащённо дышала мужчине в шею. Грудь девушки прижата к его груди, он чувствует, как она вздымается и опадает в такт дыхания Ульяны. А обнажённое плечо – соблазнительно близко от его губ, сводит с ума одним своим видом. Сил нет терпеть. Павел сделал то, что давно хотел – поцеловал её плечико. Мягко касаясь кубами, прошёлся по ключице, слыша, как снова сбилось дыхание девушки. Ульяна что-то тихонько пробормотала, он не разобрал её слов, откинула голову, открывая его губам доступ к шее. Держать в руках её трепещущее тело было невыносимо приятно. Чувствовать её капитуляцию, слушать едва различимые стоны, когда он языком ласкает бархатную кожу. Но нет… нельзя… не здесь… вокруг люди… и они поглядывают… как же вытерпеть?!