Далекое эхо

Макдермид Вэл

Нельзя было не заметить пробудившегося при этих словах интереса Соунза.

– Они потеряли главные вещественные доказательства?

– Так сообщил мне замначальника полиции Лоусон, – ответил Алекс.

Соунз изумленно покачал головой.

– Ужасно, – произнес он. – Хотя и неудивительно при таком руководстве. – Он осуждающе насупил брови. Алекс задался вопросом, что еще натворила файфская полиция, чтобы у Соунза создалось такое впечатление. – Но как же, по-вашему, я смогу вам помочь без основных материальных улик.

Алекс набрал в грудь побольше воздуха:

– Я знаю, что вы проводили первичные исследования по этому

делу. Я знаю, что эксперты-криминалисты не всегда включают в отчеты каждую деталь. Я подумал, нет ли чего-то, что вы в свое время не вписали туда. Особенно меня интересует краска. Потому что единственная вещь, которая не пропала, это кардиган. А после того, как его тогда нашли, брались образцы краски из нашего дома.

– Но почему я должен вам что-то рассказывать? Ведь вы, как-никак, считались подозреваемыми.

– Во-первых, мы были свидетелями, а не подозреваемыми, – возмутился Верд. – А во-вторых, если вы откажетесь и нас убьют, то вам придется улаживать дела с Богом и со своей совестью.

– К тому же цель любого ученого – истина, – добавил Алекс и подумал: «Пора жать до конца». – И у меня создалось впечатление, что вы человек, для которого истина превыше всего. В отличие от полиции, которой важен лишь результат.

Соунз оперся локтем на стол и стал теребить пальцами нижнюю губу, демонстрируя ее влажную внутреннюю сторону. Он посмотрел на них долгим пронзительным взглядом, затем решительно выпрямился и раскрыл картонную папку, которая одна лежала у него на столе. Он просмотрел ее содержимое, затем поднял глаза и встретил их ожидающие взгляды.

– Мой отчет касался главным образом крови и семенной жидкости. Кровь принадлежала Рози Дафф, а семя, предположительно, ее убийце. По семени мы смогли определить его группу крови. – Он перелистнул пару страниц. – Там также присутствовали ворсинки. От дешевого коричневого ковра и парочка нитей от темно-серой ткани, используемой некоторыми производителями для внутренней обивки недорогих автомобилей. Еще там было несколько волосков собачьей шерсти, сопоставимых с шерстью спрингер-спаниеля, принадлежавшего хозяину паба, где она работала. Все это отражено в моем отчете.

Он поймал разочарованный взгляд Алекса и слегка улыбнулся:

– А еще тут имеются мои заметки.

Он вытащил пачку рукописных листков, несколько секунд их разглядывал, затем достал из кармана жилета очки в тонкой золотой оправе и водрузил их на нос.

– Мой почерк всегда доставлял всем много хлопот, – сухо произнес он. – Я много лет сюда не заглядывал. Та-ак, что у нас здесь?.. Кровь… семя… грязь. – Он перевернул две страницы, плотно исписанные мелким почерком. – Волосы… Вот, нашел… краска. – Он ткнул пальцем в страничку и поднял глаза. – Что вам известно о краске?

– Водоэмульсионка для стен, эмаль для деревянных изделий, – сказал Верд. – Вот что я знаю о краске.

Соунз впервые за весь разговор улыбнулся:

– Краска состоит из трех основных компонентов. В ней есть наполнитель, обычно какой-либо полимер. Это то вещество, которое остается на вашей одежде, если вы ее тут же не отчистите. Потом в ней есть растворитель. Наполнитель разводят в растворителе, получая массу той консистенции, которая нужна для нанесения на окрашиваемую поверхность кистью или валиком. Растворитель редко имеет значение для исследователя, потому что обычно испаряется задолго до того, как образец попадет в лабораторию. И наконец, в краске есть пигмент,

то есть собственно краситель, который и создает цвет. Самые распространенные пигменты – это двуокись титана и окись цинка для получения белого цвета, фталоцианин – для синего, хромат цинка – для желтого и окись железа – для красного. Но каждая партия краски имеет только ей присущую структуру. Так что можно исследовать любой красочный мазок и определить его происхождение. Существуют целые собрания образцов краски, с которыми мы сравниваем наши пробы. И разумеется, анализируются не только компоненты краски, но и физические характеристики пятна. Были ли это брызги? Или капли? Или соскреб? – Соунз поднял указательный палец. – Прежде чем вы зададите следующий вопрос, скажу, что в этом я не эксперт. Это не моя специализация.

– Так мы и поверили, – заметил Верд. – И что же сказано в ваших заметках о краске на кардигане Рози?

– Ваш друг любит брать быка за рога. Не так ли? – сказал Соунз, обращаясь к Алексу. К счастью, Верд больше позабавил его, чем раздосадовал.

– Мы просто знаем, как драгоценно ваше время, – отозвался Алекс, мысленно содрогаясь от собственного подхалимского тона.

Соунз вернулся к своим заметкам.

– Верно, – произнес он. – Краска, о которой идет речь, это голубая алифатическая полиуретановая эмаль. Ею не красят дома, обычно ее используют для покрытия лодок или изделий из стекловолокна. Прямого соответствия ей мы не нашли, хотя она напоминает парочку образцов «морских» красок в нашем каталоге. Особенно меня заинтересовал характер капель. Они были похожи на крохотные слезки.

– Что же это означает? – недоуменно нахмурился Алекс.

– Это означает, что краска уже не была сырой, когда попала на одежду. Это были крохотные шарики сухой краски, которые, несомненно, перешли на ее одежду с поверхности, на которой она лежала. Возможно, с ковра.

– Значит, кто-то что-то красил в том месте, где она лежала? И краска попала на ковер? – уточнил Верд.

– Почти наверняка. Но я хочу вернуться к странной форме капелек. Если краска стекает с кисти или брызгает на ковер, капельки будут выглядеть совсем по-другому. А там все капли имели один характер.

– Почему вы не включили это в отчет? – поинтересовался Алекс.

– Потому что мы не нашли этому объяснения. Для обвинения очень опасно, когда эксперт на свидетельском месте отвечает: «Я не знаю». Хороший защитник оставил бы вопросы о краске на закуску, чтобы у присяжных застрял в мозгу образ моего босса, качающего головой и признающегося, что не знает ответа. – Соунз запихнул бумаги снова в папку. – Потому-то мы и не стали об этом писать.

«Теперь последний важный вопрос», – подумал Алекс.

– Если бы вы сейчас снова взяли на анализ эти улики, смогли бы вы дать другой ответ?

Соунз посмотрел на него сквозь очки:

– Я лично? Нет. Но специалист по краскам, возможно, сумел бы установить что-то новое. Хотя шансы отыскать окрашенную этой краской поверхность спустя двадцать пять лет ничтожны.

– Это наша проблема, – сказал Верд. – Но сможете вы это сделать? Станете ли вы это делать?

Соунз покачал головой:

– Как я уже говорил, я не претендую на то, чтобы считаться экспертом в этом вопросе. Но в любом случае я не могу проводить такого рода анализы без запроса файфской полиции. А они не просят исследовать краску. – Соунз решительно закрыл папку, как бы ставя точку в этом деле.