Дальний и Ближний
Шрифт:
Не помогло.
Чувствую, как он подходит и мягко берёт меня за локоть, потянув в свою сторону.
— Что тебе надо? — говорю с обидой в голосе, одёргивая руку.
Пару часов назад он нагрубил мне. Или у него память отшибло?
— Извини, был неправ, — разворачивает к себе лицом. — Давай, до дома довезу.
— Я и на такси прекрасно доберусь, — огрызаюсь.
— Зато не очень безопасно, — припугивает меня.
— А тебе значит можно доверять?
— Меня ты хотя бы знаешь, —
— Всего день…
— А таксиста ты ещё даже не видела. Идём, — тянет за руку и ведёт к своей машине.
Помогает мне сесть в салон и награждает умопомрачительной улыбкой, когда наши взгляды встречаются.
Где таких делают, а?
Он похож на бога с Олимпа.
Кто там у них был самый красивый? Аполлон?
Точно. Вот он самый сейчас занял место за рулём.
Я отменяю такси, и мы едем в направлении моего района.
Он даже адрес не спросил.
— Ты знаешь, где я живу?
— Конечно. Помню, как ты за мной с балкона подглядывала, — улыбается, мельком взглянув на меня.
— Может я была там в гостях? — надежда, что он меня тогда не заметил, рухнула.
— Нет. Твой сосед сверху — мой друг, он подтвердил мои предположения.
— Миша — твой друг?
— Да.
Мы столкнулись с этим парнем неделю назад у лифта, на первом этаже. Он пытался подкатить ко мне, представился. Так я и узнала, что он живёт надо мной.
А та девушка с голосом пилы — его подружка.
Я не знаю о чём нам разговаривать, поэтому ляпаю первое, что приходит в голову:
— Как Вьетнам?
— Нормально. Жарко только. Зимой надо ехать.
— Зимой там дожди и туманы, — вспоминаю нашу с Родионом неудачную поездку туда.
Тогда мы неделю просидели в отеле из-за непогоды, потом плюнули и полетели на Бали.
— Я там зимой не был.
— И не нужно, — отворачиваюсь к окну.
Мне теперь море ещё долго не светит увидеть.
— Белка, ты чего расстроилась? — неожиданно сжимает мои пальцы.
— Не называй меня так! — убираю руку.
— А как тебя называть? Маленькая, рыжая и зубы показываешь. Белка и есть. Правда, у нас белки чёрные. Иногда серые попадаются.
Чёрные? Интересно…
Но сжимаю от злости челюсти и демонстративно снова лицом к окну.
— Не обижайся, но тебе идёт это прозвище. Тебя наверняка так с детства зовут. Или это фамилия мужа? — произносит с каким-то раздражением.
Откуда он знает, что я была замужем? Да и до сих пор остаюсь, официально развода не было, меня просто " убили".
Вопросительно смотрю на него.
— У тебя полоска на безымянном пальце, — читает мой немой вопрос, взяв мою руку, и проводит большим пальцем по месту, где раньше было обручальное кольцо. — Значит, ты совсем недавно его сняла. Муж козёл попался?
—
А ты ещё и Шерлок Холмс доморощенный.
Но вслух я этого не говорю.
Он только усмехается. И снова проводит пальцем по моей руке, выпуская с затылка мириады мурашек до самых пяток.
Даже дыхание спирает. Я сижу и борюсь со жгучим пульсирующим чувством внизу живота.
Это желание?
Да нет! Это что-то другое — точно вам говорю.
У дома из машины я вылетаю как пуля, кинув дежурное «пока» и испугавшись, что он, заигравшись в крутого пикапера, полезет целоваться. А я не готова к такому повороту.
Однажды я уже поторопилась. И чем всё закончилось? Тем, что я хрен знает где, а мои родные думают, что я мертва.
Дома забираюсь в кровать, даже не приняв душ. Всё же мне не хочется смывать с себя ощущения его прикосновений. Они слишком приятные, с ними не хочется расставаться.
Как всё по-идиотски…
Обхватив себя руками, я придаюсь девичьим фантазиям.
Неожиданно для себя мне захотелось узнать, как он целуется. Такие пухлые губы просто предназначены для поцелуев.
Ээ, успокойся! Что за ересь лезет в твою дурную голову?
Глава 6
Глава 6
Не выспавшись, как следует, я плетусь утром на остановку, чтобы доехать до университета.
Какие же люди в это время злые и ворчливые. Все куда-то лезут и боятся даже лишний сантиметр в транспорте уступить. Набились в несчастный автобус, как селёдки в банке.
Я с трудом успеваю выскочить из него на своей остановке, пока водитель не закрыл двери.
Погода отвратительная, моросящий дождь, а у меня даже зонта нет. Я о нём не подумала, когда перед переездом собирала вещи. Надо обязательно купить, не хочется ходить, как мокрая курица. У ворот университета меня прячет под свой Ритка, подхватив под руку и прижавшись ко мне.
— Как прошёл первый рабочий день? — весело интересуется.
— Ужасно… Неужели некоторые люди не понимают, что пение — это не для них?
— А под градусом многим глубоко посрать на общественное мнение.
— Это точно. У меня чуть кровь из ушей не пошла, — вспоминаю ту ненормальную с пищащим голосом.
— Кстати, я тут узнала, нашей команде КВН нужен участник с голосом, не хочешь пойти?
— Нет, юмор — это не моё…
— Тогда можно в наши коллективы попробоваться. Тебя точно возьмут.
— Я подумаю…
Мне нельзя светиться. Одно дело петь в караоке после работы, а другое на тысячу человек в зале. Или сколько здесь студентов? Кто-нибудь обязательно снимет и скинет в интернет, а это может меня рассекретить.