Дальняя буря
Шрифт:
Вместо кожаного пальто Дэниел надел толстый парусиновый пыльник. Под ним на Дэниеле были брюки из толстой хлопчатобумажной ткани, полотняная рубашка и короткая черная куртка с начесом. Сьюзан понимала, что такая одежда позволит сыщику передвигаться легко и бесшумно.
— Ты можешь подождать в доме, — сказал Дэниел, заметив ее озябшее лицо и выбивающие дробь зубы.
— Нет.
Дэниел закрепил седельные вьюки.
Сьюзан следила за каждым его движением с бесстрастным выражением лица. Но внутри она вся была комок нервов. После брачной
Потом, поздно вечером в субботу, приехал человек Дэниела и тот уехал вместе с ним. Сьюзан нетерпеливо ждала час, другой, третий. Дэниел вернулся, излучая энергию, но не сказал, где он был. Только то, что и на следующий день будет работать на агентство.
Позже, в постели, он целовал Сьюзан с такой страстью, что поразил ее и доставил ей в то же время удовольствие. Потом крепко обнял и положил ее голову себе на грудь. Так он лежал молча, не двигаясь, будто боялся нарушить это состояние. Проходили минуты, и Сьюзан начала волноваться, что последняя работа Дэниела на агентство будет опасной.
Она достаточно слышала о пинкертонах, чтобы понимать, с чем в ближайшее время может столкнуться Дэниел. Здесь, на Западе, пинкертоны пользовались репутацией безжалостных охотников за преступниками. Они использовали любые средства, обычно насилие.
Сьюзан предположила, что, судя по всему, Дэниелу предстоит схватка с кланом Дули. Хотя Сьюзан никогда с ними не сталкивалась, она знала, что это страшные люди. На их совести были бесчисленные жертвы и поджоги.
И еще они убивали.
Всю ночь Сьюзан провела без сна. Она лежала в объятиях Дэниела, прислушиваясь к его размеренному дыханию и биению его сердца. Она снова и снова молилась Богу и всем святым, прося оставить мужа целым и невредимым. Ее внутренний мир начал становиться безопасным, но если что-нибудь случится с Дэниелом… Она не хотела и думать об этом. Она не выживет, если с ним что-то случится. Ведь она так глубоко любит его.
Любит его.
Видимо, она всегда любила его. Сначала в детстве — он был ее кумиром, защитником, другом, доверенным лицом. А теперь она любит его как женщина любит мужчину. И должна лишь подтвердить это чувство на деле.
Думая, что Сьюзан спит, Дэниел выбрался из постели и подошел к окну. Сьюзан колебалась недолго и присоединилась к нему. Обняла за талию и прижалась губами к его спине. И так они стояли, кажется, несколько часов, набираясь друг от друга сил. Но Дэниел все равно ничего не сказал о своей работе и о том, что его может ожидать. Сьюзан понимала, что он хочет уберечь ее, но только больше разволновалась.
На рассвете Дэниел оделся и словно поставил тем самым преграду чувствам. Поняв, что он хотел бы обдумать предстоящее дело, Сьюзан принесла мужу кофе и тихо сидела рядом.
— Я вернусь как только смогу, — сказал Дэниел, врываясь в ее думы. Он подтянул подпругу и прикрепил стремена. — Меня не будет день, от силы два.
Он посмотрел на Сьюзан, она кивнула. Морозец был довольно сильным, при
Ее власть над ним изумляла Дэниела. Сьюзан так прочно завладела его сердцем, что он не мог представить без нее своей жизни. Сейчас между ними лежало его дело. Он впервые задумался о последствиях своей работы. Он проклинал опасность, насилие и страх. Он молился, чтобы прожить еще один день, чтобы его миновала пуля. Вот оно — его счастье — перед ним, но только если он вернется сюда.
В объятия Сьюзан.
Сьюзан поплотнее закуталась в шаль, но ее свободная вязка грела плохо. Заметив во взгляде Дэниела нерешительность, Сьюзан удивилась, с чего бы.
— Береги себя, хорошо?
Теплый желтый свет падал из окон кухни на лицо Дэниела, и Сьюзан постаралась запомнить каждую его черточку.
Дэниел не отвечал, и Сьюзан сделала шаг вперед.
— Нет. Стой там. — Он поднялся по ступенькам. — Ты даже не обулась.
Она переступила босыми ногами, но они уже давно потеряли всякую чувствительность.
— Я забыла.
— Как это ты забыла про двенадцатиградусном морозе, не пойму?
В голосе Дэниела прозвучала снисходительность. Он взял Сьюзан за талию, приподнял и поставил ее босые ноги на свои сапоги.
Это тронуло ее больше, чем охапка роз или цветистые слова. Сьюзан изо всех сил обняла Дэниела.
— Пожалуйста, скажи, что будешь осторожен, — снова сказала она.
Он не ответил ей, а Сьюзан нужно было одно слово, хотя она догадывалась, что Дэниел не властен над тем, что произойдет в следующие несколько часов.
— Мои люди хорошо обучены. Они не рискуют без надобности.
Это было не совсем то, что хотела услышать Сьюзан, но по непроницаемому лицу Дэниела она поняла — на большее рассчитывать не приходится.
Дэниел ощутил ее разочарование, но что еще он мог сказать? Он видел, что она хочет уверений, но был не в состоянии давать пустые обещания. Гораздо хуже рассеять страхи, которые потом станут реальностью.
Немного застенчиво, понимая, что наступил его черед попрощаться, Дэниел произнес:
— Обещай, что если что-нибудь случится…
— Нет! Никаких разговоров о смерти, Дэниел Крокер! А если так, я больше не стану с тобой разговаривать.
Эта непоследовательная угроза вызвала тень улыбки у Дэниела.
— Со мной ничего не случится. Но на всякий случай…
— Не смей со мной так разговаривать! Ты скоро вернешься. Вот увидишь.
— Пообещай только, что останешься здесь, с Эсси и Донованом, если что-то произойдет. — И быстро добавил: — Если я задержусь, мне нужно знать, что ты в безопасности. Обещай.
Понимая, что она должна это сделать, Сьюзан сказала:
— Обещаю.
Она поднялась на цыпочки и обняла Дэниела за шею. Вдохнула его запах, провела рукой по волосам.
— Пожалуйста, — взмолилась она, — будь осторожен.