Дальше Солнца и Земли. Дочь фейри

Аугуст Е.

А небо!

Здешнее небо не высилось над головой перевёрнутым гигантским тазиком, в котором купались солнце, луна и звёзды. Да и лун здесь была не одна, а целых пять. Четыре яркие и разномастные держались вместе, а пятая, крупная, занявшая полнеба, точно громадный упырь, налилась кровью.

Небо оказалось живым. Оно вздрагивало и колыхалось, будто дышало, а тёмные линии на нём складывались в форму гигантской кошки. Вот к горизонту потянулась передняя лапа – и сразу исчезла. Небо-кошка вздохнула, свернулась

клубочком и укрыла нос хвостом. Когда собственная кошка Иды так спала, мама говорила, что к холодам.

Ида моргнула, не веря глазам. И тут небо-кошка всхрапнула.

Или то было не небо?

Сзади послышался хриплый кашель. Ида оглянулась и застыла на месте, забыв о том, что надо дышать: в шаге от неё стояла настоящая живая тролльчиха! Сквозь густо разросшийся на голове мох и жиденькие косички проглядывали грубые черты лица. На мощном теле, вырубленном из камня, мешком сидели плетённая из травы рубашка и короткая шорты-юбка из древесной коры. Огромные ноги были босы.

Чудище заметило Иду и оглушающе завопило:

– Что ты сделала со мной, поганка!

– Кто ты? – пискнула девочка, не в силах шевельнуться от ужаса. Сердце грохотало, как поезд без тормозов – вот-вот снесёт с рельсов, и она погибнет!

– Это же я, Стейна! – прогремела тролльчиха.

Схватила Иду за плечи, подняла над землёй и затрясла:

– Как ты могла?!

– Стейна? Ой, отпусти! И перестань кричать, я сейчас как бы оглохну! – взвизгнула Ида, напрасно пытаясь вырваться.

Неужели отвратительное существо – её сестра?

А тролльчиха рокотала громче. Эхо её резкого голоса неслось по округе, пугая птиц и болотных тварей. Безмолвный туман равнодушно стелился над землёй, волнами растекался вдоль болотных озёр.

– Если ты не расколдуешь меня, ты не только оглохнешь, но и умрёшь! Я обещаю! – прорычало чудище.

– Ой, Стейна, миленькая… – Ида с трудом перевела дыхание. – Клянусь, что я ни при чём!

– А ты сомневаешься?!

– Ах, честное-пречестное, я как бы не знаю, но путешествие нам устроил Иллюминат! Это какое-то недоразумение!

Ида пыталась успокоить тролльчиху – пусть только отпустит её, и она умчится быстрее ветра! Как же страшно висеть в клешнях обезумевшего чудища! Кто знает, что у тролльчихи на уме, если она так орёт?

– Ага! Значит, «недоразумение»? – закричала тролльчиха ещё громче. – Расколдуй меня обратно!

– «Расколдуй»?! – от такого обвинения Ида растерялась и наконец поверила, что чудище и вправду её сестра. – Я как бы не умею колдовать! И потом, ты же хотела попасть сюда…

– «Хотела»? Не помню! – буркнула Стейна тише.

Отпустила Иду, и та рухнула прямо в болото. С трудом выбравшись на сухую кочку, чуть не заплакала – ботинки, куртка и брюки промокли. Не хватало простудиться!

Стейна тем временем ничего не замечала – голосила:

– Я не понимаю,

почему я стала тролльчихой!

– Ну, успокойся! – Ида поднялась и сняла мокрую куртку. Дрожа от холода, попыталась выжать из неё замёрзшими пальцами воду.

Стейна продолжала бушевать:

– Я найду того, кто заколдовал меня! – она перевела повлажневший взгляд на Иду. – И тебе достанется, не волнуйся, я про тебя не забуду!

– Пугаешь?

Она не узнавала сестру. Конечно, Стейна никогда не была милой и покладистой, но откуда столько злости?

– Я пожалуюсь маме! – пыхтела тролльчиха, пытаясь подняться.

– А я моей!

– Да нет у тебя мамы! Ты подкидыш! – Стейна запоздало зажала рот громадной рукой. Её широко расставленные глаза забегали по сторонам.

– Неправда! Я тебе не верю!

Горячие слёзы потекли по лицу Иды, голос сорвался: то, что сказал Артур, было правдой, и потому Рикки так взбесился.

– Врёшь! Веришь и боишься! – как камнем припечатала Стейна.

Ида судорожно вздохнула, сдерживая рыдания. Чудесное появление Иллюмината поселило в её сердце надежду на лучшее. А сейчас, после жестоких слов тролльчихи, она поняла – не на что надеяться и нечего ждать. Стейна расставила всё по местам: вот она, любимая всеми сестра, со всей их дружной семьёй, а вот Ида – ничья и никому не нужная.

Она словно покинула тело и смотрела со стороны: нет больше ни боли, ни тоски, а там, где билось живое сердце и пылала любовь к родным – пустота, полная обиды на родителей и брата.

Почему они скрыли правду? Ведь каждый вправе знать о своём прошлом! Предатели! А она так доверяла им… Вот возьмёт и не вернётся к обманщикам! Где враньё, там не может быть доверия!

Ида без всяких мыслей смотрела на сестру: тролльчиха беспомощно кряхтела, пытаясь подняться на ноги. Широкие каменные ступни скользили по влажной траве, и она снова падала, но не сдавалась.

И тут Иду осенило, она даже воспрянула духом! Стейна всего добивалась сама: внимания дома, авторитета в школе. И пусть у неё ни подруг, ни друзей, кроме брата-ябеды Артура, которому она не доверяет. Пусть. Зато никто и никогда не предаст – ни сейчас, ни в будущем. Вот такой и надо стать, как Стейна, – сильной, смелой и… одинокой.

Ида перевела дыхание. Решение быть похожей на Стейну воодушевило и придало сил. Она сказала примирительно:

– Ладно! Я на тебя как бы не сержусь. Я тебе простила.

– Что-о-о?! – возмутилась сестра и сиплым голосом обратилась к невидимым зрителям: – Видали? Она меня «простила»!

Стейна шмякнула кулаком по ближайшей кочке, разнеся её в мокрую пыль.

– А я тебя не прощаю! Не подлизывайся! Ты была с драконом заодно. Вы превратили меня в тролля, но сама осталась та же… уродина! Козявка! – и засмеялась, довольная шуткой.