Дама с элементами безумия
Шрифт:
– Вы игрок?
– ужаснулась Вера. Для нее игромания была равносильна наркомании и алкоголизму.
– Я не проигрываю миллионы, так, по мелочи, выигрываю тоже не по-крупному, у нас ставки невысоки. Играем больше из желания провести время друг с другом. Нам скучно, ни у кого из друзей нет семьи. Дети есть, детей воспитывают бывшие жены.
– У вас тоже есть дети?
– Не могу сказать категорическое "нет". Скажу так - пока у меня не требовали признать отцовство.
– Пожалуй, я пойду. Приятно было познакомиться.
– Вера, ты мне отказываешь?
– У Ираклия был такой
– Не люблю подобных шуток. И за себя обидно: неужели я выгляжу такой недотепой, что мне можно... вешать лапшу на уши, - назвала она вещи своими именами.
– Вера, ты себя недооцениваешь, вот я сразу оценил тебя по достоинству. Скажи прямо - ты переживаешь сейчас сложный период?
– Да, - прошелестела в ответ Вера Попугаева.
– Я тоже переживаю сейчас сложный период в жизни. И пока я это еще понимаю. Через некоторое время меня никто не сможет спасти. Да и сейчас, если честно, шансы невелики... Но у тебя... у тебя одной есть шанс!
– пошел в атаку мужчина.
– Обещаю взаимную помощь и поддержку. Наверное, я поспешил с предложением... Признаю свою оплошность... Всему свое время... Ты не оставила меня равнодушным, я сразу проникся к тебе симпатией. Веришь?
Попугаева передернула плечами. Ираклий продолжил:
– Помнишь, мы в детстве говорили: "Давай дружить!" Наивно и просто, без затей. И я тебе говорю: "Вера, давай дружить!" На данном этапе мне достаточно дружбы с тобой. Это все равно что крюк в пропасти, за который я могу зацепиться.
Кажется, я схожу с ума от одиночества, раз доверяю такому проходимцу, как этот Ираклий, - подумала Вера Иннокентьевна и обратилась к себе с призывом, - отрывай свое мягкое место от скамейки, бери в руки плакат и иди в люди! Обнимайся, поднимай настроение, наполняйся положительными эмоциями!
Не оторвала свое мягкое место от скамейки, не взяла в руки плакат, но поняла одно: несмотря на то, что этот мужчина весьма приятной наружности "ездит ей по ушам", как любит выражаться ее сын Вася, или как она сама выразилась - вешает ей лапшу на уши, она успела накачаться от него положительной энергией. Куда-то исчез камень с души, стало легко и свободно.
– Вера, мы ничем друг другу не обязаны, ты всегда можешь уйти и забыть обо мне. Я не нуждаюсь в опеке или в постоянном контроле, я хочу быть кому-то нужен и хочу быть ответственным за человека, который во мне нуждается. Пусть не обязательно во мне, но я первый подставил ему локоть, поэтому несу ответственность. Я хочу тебя опекать не потому что влюбился с первого взгляда, а потому что увидел в тебе родственную душу, сильную и слабую одновременно. В чем-то ты сильнее меня, в чем-то слабее. Мы будем дополнять другу друга без обязательств. Если ты уйдешь, я не стану искать встреч, обивать пороги, выклянчивать дружбу. Но мне кажется... или хочет казаться, что только ты способна отвлечь меня от пагубного падения в колодец без дна.
– А ты поможешь мне забыть мужа, - еле слышно
– С твоей стороны! Что касается меня, то...
– Лучше не продолжай, чтобы всё не испортить... Ираклий, ты ужасный эгоист. Все я, да я, мне и меня...
– Есть немного... Вера, прими нового друга таким, каким он является на данный момент. Изменения обязательно произойдут, поверь.
– Ираклий, но это не дружба, это игра в дружбу и обман для самих себя. Возможно, и для нашего окружения. Никто не поверит, что два таких разных человека "спелись в дуэте", - буравя его лживо-суровым взглядом, произнесла она.
– Разные люди ладят лучше, чем сиамские близнецы. Если ты хочешь, чтобы это была наша игра, пусть будут игра. Но давай будем верить во всамделишность. Вживимся в образы закадычных друзей, которые не могут жить друг без друга?
– Так вживимся, что станем ими?
– А ты против?
– Пока не знаю, - криво усмехнулась Вера.
– Пока не знаю, потому что совсем не знаю тебя, - с улыбкой договорил за нее Ираклий.
– Давай куда-нибудь вместе сходим. Не смотри на меня такими испуганными глазами. Я тебя не в койку приглашаю! Я только предлагаю куда-нибудь вместе сходить, в культурное мероприятие, но последнее слово за тобой.
– Бывший муж пригласил меня вечером в ресторан отметить серебряную свадьбу, - сообщила Вера без утайки.
– Он... того?
– Ираклий покрутил пальцем у виска.
– Или пытается узнать, есть ли у него шанс все вернуть?
– Не думала об этом, но согласие дала. И еще сочинила, что у меня появился мужчина, который значительнее меня моложе.
– Как в воду глядела!
– подпрыгнул на скамейке мужчина. - Вот он я - твой кавалер! И не спорь, женщина! Сегодня я составлю тебе компанию, несмотря на то, что не подхожу под категорию мужчин "значительно моложе тебя".
– Ой, не льсти мне! У меня есть дурная привычка смотреться в зеркало и видеть свое отражение, которое соответствует возрасту в паспорте.
– Я не сильно тебя обижу, если спрошу, сколько тебе лет?
– Сорок пять. Что скажешь?
– Вера вздернула подбородок, одновременно расправила плечи, втянула живот, изобразила на лице царственное высокомерие.
– Я тебя умоляю - вернись в свой прежний милый образ.
– Простушки?
– Ты милая домашняя женщина, выглядишь на свои сорок пять. Устраивает? Или обидел?
– После твоих слов, я почувствовала себя милой домашней кошечкой. Захотелось помурлыкать.
– Когда мы окажемся в более интимной обстановке...
– Ираклий!
– О чем мы говорили?
– озабоченно проговорил мужчина, вращая головой туда-сюда, и сам же напомнил,- мы говорили о твоем муже, о его приглашении в ресторан. Я просто обязан к тебе присоединиться, чтобы вызвать у него чувство ревности. Но до бешенства не хочу доводить. Когда пойму, что он пригласил тебя в ресторан не от скуки, не из праздного любопытства, а пытается навести мосты, то дам тебе знак, ты отлучишься в дамскую комнату, а я объясню, кем тебе являюсь на самом деле, а заодно, донесу мысль, какой он несусветный идиот, если ушел от такой преданной женщины.