Дама в очках, с мобильником, на мотоцикле
Шрифт:
— Так этого ничего я не знаю, — отозвался сторож, неодобрительно покосившись на продажного Дружка. — Это вам надо к хозяевам, а только их никого нету. И мебели никакой они давно уже не делают. Ни кухонь, ни, значит, диванов…
— Вот как? — удивилась Надежда. — А что же вывеску не сняли? Она людей вводит в заблуждение!
— Это уж вы их спрашивайте, кого они куда водят! Я сторож, до меня это все не касается, мое дело — посторонних на объект не допускать! — Сторож двинулся к Надежде с явным намерением выпроводить ее с охраняемой
Надежда тем временем посматривала на розовую сторожку.
Сбоку от двери к стене сторожки были прислонены два металлических столбика, соединенных цепью. Такими столбиками перегораживают дорогу там, где временно запрещен проезд. Так вот, эти столбики тоже были выкрашены в розовый цвет того же оттенка, что и сама сторожка. Наверняка их покрасили той же самой краской, что и пансионат.
И что особенно заинтересовало Надежду — на одном из столбиков розовая краска была ободрана.
Надежда слегка переместилась в сторону двери.
— Вы, это, покиньте территорию! — проговорил сторож, выдвигаясь ей навстречу. — Здесь, это, нельзя посторонним находиться! Дружок, проводи гражданку!
— Я сейчас, — пробормотала Надежда. — Секундочку…
Она открыла сумку, словно собираясь достать оттуда очередную сосиску. Дружок следил за ней с большим интересом, не торопясь выполнять приказ своего хозяина.
Сосисок в сумке больше не было, но Надежда вытащила оттуда ручку и неловким движением выронила ее в траву.
— Извините, — проговорила она виновато. — Я только ручку свою заберу и уйду…
Она наклонилась и принялась искать ручку в траве, медленно перемещаясь в сторону розовых столбиков.
Сторож неодобрительно наблюдал за этими поисками, но пока что не вмешивался.
— Я сейчас… я минутку… — бормотала Надежда и еще немного сместилась в сторону столбиков. — Мне эта ручка дорога как память, мне ее подарил один известный писатель, инженер человеческих душ…
— Да вот же она, ручка ваша! — проговорил сторож и, шагнув в другую сторону, наклонился, чтобы поднять валяющуюся в траве злополучную ручку.
В это самое мгновение Надежда вплотную подобралась к поцарапанному столбику, покосилась на отвлекшегося сторожа, отколупнула спрятанной в ладони пилочкой для ногтей кусочек розовой краски и спрятала его в пластиковый пакетик.
Выполнив это нехитрое действие, Надежда Николаевна выпрямилась, поблагодарила сторожа за найденную ручку и покинула территорию фабрики. Дружок проводил ее до самых ворот, но при этом не проявил положенной сторожевому псу строгости, напротив, посматривал на Надежду Николаевну дружелюбно и вилял хвостом. В выражении его морды явственно читалось приглашение заходить еще, только непременно с сосисками.
Заполучив пробу краски, Надежда отправилась прямиком в отделение милиции. Идти было далековато, но Надежда летела как на крыльях — уж очень ей хотелось узнать, та ли это
— Вы к кому? — с некоторой опаской спросила ее дежурная в милиции. — Семен Иванович вас не вызывал.
— А я и не к нему, я к капитану Дроздовскому, Пифагору Ипполитовичу! — запыхавшись, сообщила Надежда.
— Ах к этому! — На лице дежурной промелькнуло неодобрительное выражение, но она немедленно его стерла волевым усилием. — А он вас разве вызывал?
— Вызывал, вызывал! — поспешно ответила Надежда Николаевна и принялась рыться в своей сумке. — У меня и повестка была… да куда же она запропастилась? — Она принялась одну за другой выкладывать на стойку дежурной мятые бумажки, бормоча себе под нос: — Это не повестка, это талончик к врачу… а это давно надо было выбросить, это я продукты записывала на Сашин день рождения… а это что? Ой! Это же квитанция из химчистки! Я же забыла занавески получить! Мне же там пени насчитают!..
— Женщина, что вы тут разложили? — поморщилась дежурная. — Вы не у себя дома!
— Извините. — Надежда убрала обратно свои бумажки и проговорила просительно: — Потеряла повестку… но вы ему позвоните, скажите, что я по его просьбе пришла… то есть явилась… Лебедева Надежда Николаевна, которую он допрашивал в пансионате… по поводу розовой краски…
Дежурная сняла телефонную трубку.
В ее практике первый раз случилось, чтобы посетитель не увиливал от посещения милиции, а, напротив, добивался его.
— Капитан Дроздовский? — проговорила она сухо. — Тут к вам женщина пришла. Говорит, что вы ее повесткой вызывали. Говорит, что из пансионата. Говорит, что по поводу какой-то краски.
— Розовой! — подсказала ей Надежда.
— Пропустить? — переспросила дежурная и, положив трубку, сообщила Надежде: — Двенадцатый кабинет!
Надежда вошла в знакомый кабинет, напоминающий лабораторию алхимика. Пифагор Ипполитович ожидал ее у самого порога. На лице его было удивление.
— Здравствуйте, Надежда Николаевна! — проговорил он. — Разве я вас вызывал?
— Нет, но мне пришлось ввести дежурную в заблуждение. Мне непременно нужно было вас увидеть. Я хочу показать вам образчик краски. Возможно, это поможет вам установить место, где нанесли смертельный удар Сыроежкину, и даже орудие убийства.
— Вот как? — Эксперт взглянул на Надежду с интересом.
Она отдала ему пакетик с образцом краски, он схватил его и бросился к своему рабочему столу.
На несколько минут в кабинете воцарилась тишина.
Пифагор Ипполитович колдовал над образцом краски, смешивал его с какими-то реактивами, внимательно разглядывал в микроскоп и что-то бормотал. Надежда Николаевна тихонько сидела в углу, стараясь не мешать.