Дамир. Любой ценой

Бонд Юлия

– Сказочный долбаёб, – ухмыляется Давид. – Даю тебе несколько дней. Не вернёшься сам... Верну я. По запчастям. Руки. Ноги. Всё отдельно!

Глава 43

Дина

Опаздываю. На ходу пью кофе, расчёсываю волосы. На макияж времени не остаётся совсем. Целую Санечку, машу рукой маме и выбегаю из квартиры. Спускаюсь по лестнице на первый этаж, выхожу из подъезда.

Только успеваю сделать пару шагов, как замечаю чёрный мерседес. Останавливаюсь.

Скрещиваю на груди руки, ожидаю.

Со стороны водителя открывается дверь. Давид появляется во всей красе и идёт мне навстречу. Высокий. Статный брюнет. Идеально выглаженный костюм стального цвета ему к лицу.

Дамир же, на против, терпеть не может все эти рубашки, галстуки, туфли. Ещё тогда он предпочитал джинсы, футболки и кроссовки.

Странно. Зачем я сравниваю? Они же разные. Небо. Земля. День. Ночь. Огонь. Вода.

Тут и сравнивать нечего!

Давид ровняется напротив меня. Улыбается:

– Доброе утро. Опаздываем?

– Привет, – вздыхаю. – Проспала.

– Ты и проспала? Верится с трудом.

– Всё из-за Саньки. Он вчера вечером перевозбудился, поэтому ночью очень плохо спал.

– Перевозбудился? – Давид выгибает бровь в дугу. – Почему?

Отвожу в сторону взгляд.

Боюсь признаться. Боюсь его реакции.

Боюсь, но говорю, потому что не хочу врать:

– Я познакомила сына с отцом.

Давид меняется в лице. Напрягается. Дышит тяжело. Сжимает челюсти.

– И как? – выдавливает из себя.

– Нормально.

– Дамир теперь счастлив?

Порываюсь ответить, но из-за угла появляется автомобиль с жёлтой шашкой на крыше.

Прощаюсь:

– Извини. Уже приехало такси. Поговорим в другой раз.

Такси останавливается рядом с мерседесом. Я беру курс в сторону машины с шашкой на крыше, но Давид оказывается быстрее.

Подходит к водителю и через окно протягивает ему пару банкнот:

– Извини, командир. Поедешь без пассажира!

Такси уезжает.

– Дин, садись, – Давид открывает дверь с пассажирской стороны и терпеливо ждёт, когда я приму приглашение.

– Зачем ты отпустил такси? Я же не просила.

– Диана! – звучит строго, а взгляд черных глаз выглядит ещё строже. – Просто. Садись. Я отвезу тебя на работу.

Мне ничего не остаётся другого, как залезть в мерседес.

Уже в машине, поудобнее устраиваюсь на сиденье. Кладу руки на колени и жду, когда Давид запустит мотор.

Неожиданно. Он тянется в мою сторону рукой. Вздрагиваю. Закусываю губу и опускаю глаза вниз.

– Теперь можно ехать, – произносит после того, как пристегивает меня ремнём безопасности.

Первые десять минут мы молчим, но Давид всё-таки не выдерживает.

– Ты не ответила на мой вопрос. Дин, что с Дамиром? Он счастлив? – Давид бросает в мою

сторону беглый взгляд, и я замечаю, как на его лице напрягаются мышцы.

Ему больно говорить на эту тему, но он всё равно говорит.

– Я не знаю, что тебе сказать. Спроси у своего друга. Сам.

– Спрошу. Но сейчас я хочу услышать от тебя.

– Что ты хочешь услышать?

Между нами зависает паузу. Давид думает над моим вопросом, а затем:

– Ты его любишь? Вернёшься к нему?

Вот так прямо.

В лоб!

Будто не спросил, а озвучил вслух то, что я боюсь спрашивать у самой себя.

 Глава 44

Дина

– Я не собираюсь говорить на эту тему, – отвечаю ровным тоном, хотя внутри всё содрогается. – Почему мы всё время говорим о Дамире?

– Хочу знать, что ты к нему чувствуешь.

Ухмыляюсь. Закатываю глаза вверх:

– Вот, значит, что тебя волнует. А я-то думала, ты всё проверил. Разве, нет? – Давид молчит и тогда я добавляю: – а, Давид? Я прошла твою проверку? Или её было недостаточно?

На последней фразе я повышаю тон.

Злюсь. На него. На себя!

Наш разговор ступил на опасную стезю. После всего, что произошло я не обязана давать Давиду какие-либо объяснения.

– Дин, я же сказал, что был пьян. Не знаю, что на меня нашло, но... – вздыхает, тянется рукой к моей ноге, кладет на неё ладонь. – Я очень сожалею. И хочу вернуть всё назад. Хочу, чтобы мы снова были вместе.

Убираю его руку. Отстраняюсь.

– Но это невозможно, – отворачиваюсь к окну и смотрю вдаль; куда угодно, лишь бы не на него. – Для меня недопустим такой формат отношений!

Машина снижает скорость. Перестраивается в правый ряд. Останавливается.

– А какой допустимый? – спрашивает, поворачиваясь ко мне корпусом. – Дин? Неужели ты ко мне ничего не чувствуешь? Как можешь... Так просто. Взять и всё перечеркнуть?! Я допустил ошибку, но… Одну. Единственную.

– Давид, – вздыхаю. – Отвези меня на работу. Я опаздываю. Очень сильно.

– Не хочешь говорить, – не спрашивает, а констатирует факт.

Так и есть. Не хочу говорить. Пока что я не готова. Ещё не успокоилась. Ещё больно!

Больше не говорим. Всю дорогу молчим. Давид подвозит меня до самой больницы и, не говоря ни слова, уезжает.

Я смотрю вслед удаляющемуся мерседесу и понимаю, что на этот раз это точно конец!

Не смогу!

Не хочу!

Не выдержу!

Нужно обрубать все концы и жить дальше.

Погружаюсь в работу. Сегодня её очень много. К вечеру едва не валюсь с ног.

Когда выхожу из больницы на улице уже темно. Бреду к центральным воротам, опустив голову вниз. Никого не вижу, да и не хочу.