Дань

Райская Ольга

– Беги к мамке, да никому не сказывай, куда нас водил, - произнес он.

Серая рубаха лишь раз мелькнула меж деревьев, и Ярмилка скрылся из виду.

– Что скажешь? – спросил саинарец Эйлин.

Девушку сковал тот же ужас, что и в родном тереме, когда она наблюдала за Кирагом. В тереме таилось нечто темное.

– Там зло… - едва слышно прошептала княжна.

– Нет такого зла, которое не одолела бы степная сталь, - ответил Етугай. – Обожди меня здесь. Прежде, чем доложить Хану, нужно увидеть, что за тварь там поселилась.

Эйлин

стало невыносимо стыдно за то, что сама того не желая, она становится обузой. Но остаться в этом ужасном месте одной княжна не желала. Только рядом с Етугаем ее хрупкое тело переставало дрожать.

– Я иду с тобой, - произнесла она.

– Эйлин…

– Я иду с тобой, - упрямо повторила девушка.

– Мы можем увидеть там нечто ужасное, совсем не предназначенное для твоих глаз, - предупредил саинарец.

– Меня хотели отдать замуж за Кирага, и только моя хитрость избавила от этой напасти. Я хочу знать, что происходит в Туросе, и не отсюда ли распространяется по Элитаре зараза.

– Тогда идем, - кивнул Етугай. – Старайся ступать бесшумно. Князь уехал, но, скорее всего, выставил охрану.

Княжна кивнула.

До терема они добирались недолго, дольше обходили высокий частокол из плотно пригнанных друг к другу толстых бревен. Ворота были распахнуты. Посреди двора высилось темное конусообразное строение без окон, с дверями-воротами. Оно больше напоминало амбар, чем княжеский терем.

Вдоль стен растянулись хозяйственные постройки. Нужник, банька, что-то вроде караульной. Именно оттуда сейчас раздавались мужские голоса, не совсем внятные и отчетливые. Очевидно, княжьи ратники никого в гости не ждали и спокойно расслаблялись перед наступлением ночи.

Одна из створок ворот в основном здании была приоткрыта, и изнутри лился слабый свет от горящих факелов.

– Ну, никакого чудовища здесь нет, - сообщил Етугай. – Иначе не были бы туросы столь беспечны. Жить хотят все: и южане, и северяне. Проклятого бога там тоже нет, Эйлин. Пойдем отсюда.

– Выходит, мы зря сюда шли? – прошептала девушка, ужас никак не желал покидать ее, и она хотела заглянуть ему в глаза.

– Зря, - не стал спорить джинхар.

– Я хочу посмотреть, что там внутри! – Эйлин качнула головой и пошла к воротам.

– Стой! – Етугай догнал ее и привлек к себе. – Стой! Там нет храма проклятого бога, но в строении творили что-то ужасное. Долго. Не ходи туда.

– Я должна, понимаешь? Должна… - прошептала княжна и снова пошла вперед.

Бывшему нукеру князя не оставалось ничего иного, как последовать за девушкой.

Етугай чувствовал мерзкий запах крови. Здесь чувствовалась и свежая, еще не свернувшаяся кровь, и уже засиженная мухами, которые наверняка отложили туда свои яйца, а мириады личинок уже копошились в зловонной жиже. Но хуже всего из «терема» несло ужасом, отчаянием и смертью. Даже вонь от нужника не перекрывала этот смрад.

Нукер знал, что они увидят внутри. Знал и отчаянно не хотел, чтобы

Эйлин это увидела. Только в пыточных, где палачи слишком ленивы и нечистоплотны, можно прочувствовать всю какофонию подобных запахов.

Даже проклятый бог отвернулся от того, кто называл себя человеком и вершил столь черные дела.

Княжна потянула за кольцо, которое служило здесь ручкой, и саинарец перехватил хрупкую ладошку девушки.

– Уверена, что желаешь на это смотреть? – спросил он.

Синие глаза вспыхнули.

– Больше всего на свете я бы хотела оказаться сейчас как можно дальше от этого места, но я должна увидеть…

Нукер сам толкнул дверь и вошел вслед за княжной.

Нет, он ошибался. Ничего подобного Етугаю еще не приходилось видеть.

Вдоль стен стояли деревянные щиты с торчащими из них наручами и оковами для ног. В центре - лавки, оснащенные чем-то подобным. Жаровня, колесо, дыба, огромный стол с набором плетей и розг разной толщины, ножи и кинжалы, щипцы и…

Нет, даже он сначала не понял, не осознал, на что смотрит, а когда до него дошло, ханского нукера едва не вывернуло наизнанку на грязные, заляпанные кровью жертв полы. На отдельном столе хранились подобия детородных органов, изготовленные из камня, дерева, кости. Одни были вполне привычных размеров, другие же настолько огромные, что женское тело просто не смогло бы их вместить.

– Эйлин… - тихо позвал Етугай и обернулся.

Княжна словно заледенела. Синие глаза заволокло пеленой слез, но даже сквозь нее Эйлин смотрела на последнюю жертву туроского князя – девушку с золотыми волосами и светлыми, словно незабудки в степях, глазами.

Она была мертва. Истерзанное тело повисло на цепях, а на лице застыла гримаса ужаса. Слезы княжны так и не пролились, но она оплакивала эту несчастную в своей душе, в своем сердце.

– Разве так бывает? – спросила Эйлин.

– … - нукер не нашелся с ответом, потому что и сам в этом сомневался.

– Отороги – чудовища, но не по своей воле. Их такими создал Проклятый бог, а Кираг… Он сам чудовище, всего лишь прикрытое личиной человека.

Руки Етугая сжались в кулаки.

– Клянусь тебе, Эйлин. Клянусь, что саинарские воины придут сюда и сотрут это место с лица Элитары, - пообещал он.
– Идем.

Им не повезло. В дверях они столкнулись с тремя дюжими охранниками.

– Опа, - оскалился один из них. – Калики.

– Ребя-я-я, сюдой! – завопил второй, и из домика высыпало еще пять человек.

– Заставим их спеть, а потом поиграем, - захохотал третий. – Чем мы хуже князя?

– Хватай их!

– Держи!

– Вяжи!

Етугай понимал, что с одним посохом и кинжалом он не справится с восемью ратниками в доспехе. Но это бы не смутило его. Хуже, что во время битвы эти уроды схватят княжну. Даже в кошмарном сне он не желал бы увидеть то, что могли с ней сотворить эти нелюди.

Выход был один – убить Эйлин, а потом убить и себя.