Dantalion

Скариани Аделина

Неллиел молча слушала синигами, наблюдая, как та нервно пересекает комнату.

— А что если это не последний раз? Вдруг снова кто-то умрет из-за меня? Я не хочу нести на себе такую ответственность, я люблю и уважаю жизнь, свою и чужую, но вот он…

— Тоши, скажи, честно? Ты любишь Айзен-сама?

Орикава застыла, почувствовав, как внутри все похолодело от подобного вопроса. Серьезный, не терпящий отлагательств взгляд дал понять, что Тоши лучше ответить честно.

— Я не знаю, — честно призналась ученая. – Это странно. Я вроде как что-то испытываю к

нему. Все что угодно: уважение, восхищение, страсть, вожделение, но вот насчет любви… Меня как будто приручили, внушили, что я обязана быть в него влюблена, а вот действительно ли это так…

Тоши сделала паузу, нервно сглотнув.

— К тому же сейчас я не могу испытывать к нему ничего кроме зародившийся ненависти и отвращения, — чуть ли не рыком вырвалось из груди.

— Тоши, возможно, я обижу тебя, но можно я скажу так, как я думаю?

Орикава, тяжело вздохнув, кивнула головой, упав на мягкую обивку рядом с арранкаршей.

— Тебе не кажется странным отношение Владыки по отношению к тебе?

— В смысле?

— Я уверена, что он к тебе тоже испытывает чувства, но отнюдь не любовь. Он смотрит на тебя, как на нас, Эспаду…

— Что ты хочешь этим сказать…

— Он создал нас, дал нам силу, по сути дела мы его эксперименты. И почему-то иногда мне кажется, что к тебе он относится так же, как к эксперименту. Я поняла это, когда Заэль украл тебя. Айзен-сама прекрасно знал, что ты исчезла, но не стал начинать твои поиски, будто ожидая, что ты сама сможешь выкрутиться из этой ситуации. К тому же он не применяет к тебе физическую силу, даже не пытается воздействовать на тебя обычной реяцу. Иными словами он хочет сохранить твое физическое состояние в целости и сохранности. А вот психологическое… Ты уверена, что он никогда не ставил на тебе эксперименты?

Подобное предположение ошарашило синигами, она понимала, что Нелл вполне могла быть права, но вот принимать это за правду ей хотелось в последнюю очередь.

И все же Гранц что-то нащупал в тот раз, он назвал ей имя Тауры, которая официально считалась убитой во время эксперимента Урахары Киске, но выяснилось, что эксперимент проводил Айзен. Может, это был намек на то, что на ней проводят подобный эксперимент, что и над Таурой?

— Прости, я тебя загрузила, — Нелл поднялась и, наклонившись, взяла руки синигами в свои. – Мне придется тебя оставить. Айзен-сама приказал отправиться с Ннойторой в пустыню на поиски Вастер Лордов. Ты не обидишься?

Тоши лишь махнула рукой, давая понять, что постарается не помереть за это время.

Как только Трес ушла, Орикава направилась к своему творческому беспорядку. В одной из небольших шкатулок хранилась заколка, что отдала ей старушка в поместье Шихоин. Серебряная змейка сверкнула позолоченными глазами. Мэй. Так Айзен когда-то приказал ей представиться, чтобы проникнуть в поместье, и именно Мэй принадлежала эта заколка. Могла ли ею быть Таура? И что могло связывать Айзена с бывшим лейтенантом второго отряда и, самое главное, почему он так остро отреагировал на её имя? Лишь бывший эксперимент? Дело явно имело нечистый оборот. И кажется, ответы

мог дать Урахара Киске. Но сейчас попасть в мир живых было за гранью фантастики.

После недолгих размышлений Тоши направилась в сектор Приворон Эспады. Ей нужно было чем-то занять голову, чтобы не натворить чего лишнего. А окунуться в родной запах химикатов и стали – подобно валерьянке для нормального человека. Как ни странно, Гранца на месте не оказалось, но Тоши это не помешало найти необходимое оборудование и сесть за работу над Тоши-пушкой, стоило увеличить заряд.

Скрупулёзно погрузившись в процесс работы, синигами не сразу заметила, как за её спиной захлопнулась дверь.

— Не припомню, чтобы мы переходили на тот уровень отношений, когда бы тебе позволялось проникать в мою лабораторию без спроса.

— А где же «О королева Лас Ночес, я почту за честь видеть вас в моей лаборатории»? – напыщенно-наигранно проворковала Тоши, надевая орудие обратно на руку.

За спиной послышался лишь нервный смешок.

— Почему ты назвал мне имя Тауры?

Тоши поднялась с нагретого места, куда Заэль устало плюхнулся, помассировав виски, словно Тоши успела уже достать его за столь короткое время.

— Это конфиденциальная информация моих экспериментов.

— И ты мне её, конечно же, не сообщишь?

Гранц перевел ядовито-янтарный взгляд на рядом стоявшую синигами, что крутила в руке его приспособление.

— Я бы мог сообщить только итог эксперимента, если бы проводил его до конца.

— Так в чем проблема! – патетично воскликнула Тоши и уже через мгновение подтащила рядом стоявшее кресло, нагло устроившись рядом с ученым. — Можешь начинать хоть сейчас.

Заэль думал, что его уже мало можно чем удивить, но синигами вышла за все рамки понимания о разумном.

— Ты что, мазохистка?

— Мне просто нужно знать, что со мной такое. Раз такова плата за знание, я согласна.

Гранц откинулся на спинку кресла, демонстративно скривившись. Ему хватило уже одного раза игры с лезвием, во второй раз попадаться он не собирался.

— Если откажешь, я скажу Айзену, что ты снова украл меня и пытался расчленить.

— Как подло!

— С кем поведешься, от того и наберешься! – победно парировала синигами, уже поднимаясь. – Ну, я пошла жаловаться на страшные муки, что ты мне причинил.

— Стой!

Тоши едва не мурлыкала довольно под нос, в то время как бывший зеро едва сдерживал порыв перерезать глотку наглой гостье прямо сейчас.

— Хорошо, я продолжу эксперимент, но я не ручаюсь за его последствия.

Орикава уже пристроилась на кресле, игнорируя все предупреждения.

Кожу противно защипало, словно по венам разливалась кислота, бледные пальцы невольно впились в подлокотник, а тонкая полоска губ скривилась треснутой струной. Орикава стоически терпела всю боль от противно жужжавшего аппарата, что считывал её реяцу, но больше всего её пугало безумное выражение лица Гранца: в такие моменты докричаться до него было бесполезно, он лишь поднимал руку, отмахиваясь от её голоса как от назойливой мухи.