Дао Дзэ Дун
Шрифт:
И наконец, он постиг, что от него требуется просто насладиться дорогой, вспомнить настоящее назначение дороги: пока ты в ее власти, она дает тебе право не думать ни о чем и не делать больше ничего.
Он смотрел сверху на Землю, отгоняя от себя иллюзию,
«Это настоящая Земля, — часто приходилось ему убеждать себя, — и доказательство — в том, что ее нельзя приблизить».
И когда за ужином он увидел внизу, где-то в южноамериканской Гайане, крохотную вспышку, он понял, что она случилась сейчас, в режиме live, у него на глазах, а не раньше, в записи. Эта звездочка вспыхнула не в соседней галактике миллион лет назад, а в его жизни. И звездочка не погасла, а стала подниматься ввысь, к нему.
Он понял и совсем не испугался, и это состояние души успело приятно удивить его. Он даже порадовался тому, что его уже не остановят криопаузой, не заставят сделать лишний, бесполезный виток. Что будет не холод и тьма, а жар и свет. Роскошный солнечный жар и великолепный ослепительный свет.
ЭПИЛОГ
Немногие на Земле заметили короткую золотистую вспышку в небе.
Борис Эйхерманн, обернувшись к окну в своем офисе, вдруг вспомнил старое доброе прощание — «В следующем году в Иерусалиме!»
Анна, даже не глядя в окно своей квартиры, вдруг вспомнила ту самую льдинку в коктейле... И вечер в
Фатима Обилич, еще накануне взяв один день отпуска, весь этот день смотрела в небо на вершине своей Тверской пирамиды и под вечер, увидев на небе теплый всплеск света, вдруг приложила руку к животу и вздохнула.
Китаянка Пин и европейская девушка, возненавидевшая свое прозвище, но еще не полюбившая свое имя… Они не знали, что их разделяет только пластиковая стена. Они повернулись друг другу и чему-то улыбнулись.
По дороге через поле остановились женщина и подросток.
— Смотри, смотри, звезда падает! Загадай желание! — весело сказала она, чувствуя, что ее желание вот-вот исполнится, и нужно этим желанием скорее поделиться с сыном.
— Не надо, ма… Это уже было, — совсем не грубо ответил подросток. — И вообще, это все — суеверие.
Он все смотрел в небо, хотя звезда давно пролетела и погасла. Но теперь она как будто летела в нем самом — стремительной обжигающей точкой, и он уже знал, что вот-вот должно случиться. И он остро почувствовал, что сейчас он один на Земле. Тот, кто знает, что должно случиться со всем этим миром вокруг. Один во Вселенной. Он впервые в жизни ощутил, как это – быть в одиночестве. Перед Тем, Кто все еще видит тебя с небес…
И повторил строго, по-взрослому, пряча тайну глубоко в сердце:
— Просто суеверие…