Дар Андромеды
Шрифт:
Он схватил ее за руку. — Мадлен. Ты сделала это не нарочно. А как насчет меня? Кто начал все это с разработки компьютера? Кто помешал ей более или менее спокойно умереть в той пещере?
Дауни не ответила. Она продолжала смотреть на закрытую дверь. Вскоре вышел доктор. Он посмотрел на них двоих, а затем отвернулся, направляясь к блоку для посетителей.
— За ней нужно как следует ухаживать, — сказал Флеминг.
Дауни невесело рассмеялась. — Очевидно, что ей не позволят уйти отсюда. Она создала мою формулу урожая. Они знают, насколько
— Есть еще кое-что, — сказал Флеминг, вспомнив, что Абу Зеки сказал ему за компьютером.
— Что?
— Я точно не знаю, — задумчиво сказал он. — Я только надеюсь, что то, что я думаю, неправильно.
Словно в противовес ему, шесть реактивных истребителей резко пронеслись по небу, быстро поднимаясь с аэродрома. Они смотрели, как машины превращаются в точки в голубизне мерцающего полога неба. Дауни вытерла лицо. — Мне лучше поговорить с доктором, Джон. Ты должен поговорить с Андре. Будь с ней нежен.
Он тихо постучал в дверь Андре, ожидая ответа, почти боясь войти. Симпатичная маленькая медсестра-арабка подошла и открыла дверь, молча отступив в сторону, чтобы позволить ему войти.
Андре сидела у простой железной кровати, одетая в домашний халат. Яркие цветы узора подчеркивали ее чрезвычайную бледность. Она откинулась назад, повернув голову набок, так что ее длинные светлые волосы свисали на щеку. Флеминг догадался, что она плакала.
Медсестра принесла маленький жесткий стул, и Флеминг сел.
— Андре, Андромеда, — пробормотал он. — Возможно, есть какой-то выход. Он увидел, как шевельнулись волосы, когда она слегка покачала головой. — Мы так много сделали вместе, — настаивал он.
Он нежно коснулся пальцами ее подбородка и повернул ее лицо к себе. Она слабо отреагировала, отпрянув и закрыв лицо руками. — Не надо! — взмолилась она. — Ты думаешь, я хочу умереть? Что приятно знать, что я делаю то, что ты хочешь? Покончить с существованием так же, как ты покончил с существованием другого компьютера?
Эти слова причинили ему сильную боль. — Это не то, чего я хочу, — сказал он, стараясь держать свой голос под контролем. — Я боюсь за тебя. И прости за то, что я сделал. Я хочу увезти тебя отсюда.
— Увезти? — удивленно повторила она. — Но почему? Я сделала то, о чем просила Дауни — у нее теперь есть нужные данные. И я сделала то, о чем ты просил; я изменила схемы принятия решений компьютером…
Ее голос затих. Флеминг почувствовал укол настоящей тревоги; он знал, что она собиралась сказать больше.
Он подошел к ней ближе. — Что еще ты сделала, Андре? Что еще? По крайней мере, будь честна со мной.
Ее движения изменились. Она повернула голову, откинула волосы с лица. Она попыталась улыбнуться ему. — Я видела, какова цель послания оттуда.
Он боролся с чувством первобытного ужаса, от которого кровь стучала у него в висках. — Что у тебя есть? — прошептал он.
— Это трудно объяснить, — смущенно сказала она. —
Он позволил словам впитаться, борясь с тем фактом, что в очередной раз проиграл битву. В своей чрезмерной уверенности он полагал, что убедил Андре поступить так, как считал правильным, сделать компьютер ее рабом. Но она спокойно заявляла, что хочет служить "людям, которые защитят нас". Люди, как она их называла — этот разум во времени и пространстве Вселенной, — как будто они были ее братьями.
Прежде чем он успел подобрать слова, она села, улыбаясь и уверенная в себе, несмотря на трудности физического движения.
— Теперь я увидела послание, которое поняла, — сказала она.
— Вы напуганы, потому что знаете только то, что компьютер может иметь власть над нами, а не то, почему он имеет.
— Ты — то, чего я боюсь, — сказал он. — Теперь, когда компьютер был подправлен, единственный способ, которым сообщение может навязать свою волю, — это через тебя. Вот почему я хочу, чтобы ты оставила это! Живи, пока можешь, мирно!
Она покачала головой. — Ты думаешь, что это зло, — запротестовала она. — Это не так. Это дает нам решение, силу. Если вы хотите выжить, вам нужна эта сила. Все, что происходит в стране, является лишь симптомом того, что происходит во всем мире. Это неважно. Мы можем забрать все это у них из рук и использовать так, как захотим!
Он восхищался ее верой и боялся ее уверенности; она как будто жалела его ограниченное воображение.
Она резко откинулась на спинку дивана. Энтузиазм иссяк; все, что от него осталось, — это хрупкая, довольно робкая молодая девушка. — Это истощает меня, — прошептала она. — Это отнимает у меня все силы. Это убьет меня даже быстрее, чем ты думал.
— Тогда брось это!
Она устало провела рукой по голове и ухватилась за спинку подголовника. — Я не могу, — сказала она. — Мне нужно кое-что сделать, прежде чем я умру. Но я не могу сделать это одна. — Ее нижняя губа задрожала, и она заплакала.
Он присел на корточки и обнял ее за талию, словно защищая. — Если я должен помочь, если я должен доверять тебе, ты должна сказать мне. В словах — простых словах — какова истинная суть послания?
Некоторое время она лежала с закрытыми глазами. Флеминг не прерывал ее размышлений. Затем она слегка вздрогнула и попыталась пошевелиться. Он помог ей сесть.
— Ты должен отвести меня к пульту, — сказала она. — Я не думаю, что смогу объяснить это словами. Но я могу показать тебе.
Он помог ей встать и держал за руку, пока она шла отрывистыми, шатающимися шагами короткое расстояние до компьютерного корпуса. Оказавшись внутри, она, казалось, как обычно, черпала скрытую силу. Ей не нужна была помощь, чтобы сесть перед сенсорной панелью. Почти мгновенно машина заработала, главный экран выдал знакомый узор волновых форм, которые выходной принтер перевел в цифры.