Дар целителя
Шрифт:
– Ваша светлость, речь идет о разумном согласовании и урегулировании вопроса...
Бумага вновь вспыхнула в ладонях Палача.
– Урегулировании? Вы сегодня напишете письмо своему тиру, любезнейший. И напишете, что если он, в течение десяти дней не даст положительный ответ на все наши требования, я лично явлюсь в Тиртан. После чего у вас сменится тир.
На лице посла был ужас.
– В-ваша свет-тлость...
– Вы меня плохо поняли прошлый раз, - Рамон не улыбался.
– Мы не торгуемся
С точки зрения дипломатии - отвратительно.
С точки зрения силы...
Его величество точно знал, стоит показать слабость, и тебя начнут рвать со всех сторон. Тут кусочек, там кусочек... и никому ты потом ничего не докажешь. А если сразу прояснить ситуацию...
Находится мало желающих подергать гадюку за хвост - укусит. Вот и с Раденором должно быть именно так. Нарушил закон - ответь! А чтобы отдельные личности не забывались, надо устраивать показательные порки.
Тиртанцев было не жаль - те еще мрази. Лучше на их примере напугать остальных, пусть трясутся... к-крысы.
Надо сходить, отчитаться его величеству.
***
Впервые я шла на работу, как на каторгу. Было тоскливо и тошно. Вчерашняя сцена словно вилкой по стеклу царапала.
Вот что надо было Бертену?
Зачем он с нами так?
Чтобы серьезно добиваться меня, ему не хватило душевных сил, а чтобы не добиваться... чего? Не знаю. Разочарование горчило на вкус и отравляло теплый осенний денек.
Предчувствия оправдались, стоило мне подойти к лечебнице.
– Госпожа лекарка, не погубите!!!
Мужчина, кинувшийся в ноги, был мне решительно не знаком. Здоровущий, лет шестидесяти... его поддержала такого же возраста женщина.
– Смилуйтесь, госпожа Ветана!
Я потерла виски.
– Вы кто?
Ответ меня обескуражил. Госпожа были родителями мужа дочери Аликсы Ильви. Рины, конечно. Тот самый мужчина, который орал на старуху...
– Госпожа Ветана, ведь неправда это! Никак такое не может быть, это все Ринка, она, стервь...
– Наш мальчик никогда бы...!
Я слушала, и ушам своим не верила.
Господа Перрты просили меня заявить, что их сын всегда был уважителен и вежлив с Аликсой Ильви. Оказывается, по обвинению в убийстве схватили и Рину Перрт, и ее супруга, Акса Перрта, и принялись трясти, как кракен - лодку. Супруги нажима не выдержали, и признались.
Душили. Оба.
За мзду их пропустили в лечебницу... кто? Тамира Амриант. Вот ведь... всегда знала, что не стоит таким доверять! Тварь продажная, хорошего человека погубила! Аликсу Ильви зять душил, дочь держала матери ноги-руки, чтобы та не вырвалась ненароком, мало ли...*
* для тех, кто сейчас скажет о бесчеловечности автора - знаю о таком случае.
Меня затрясло.
– Так вы хотите...
Да. Предполагалось, что с моих показаний, да еще найдут, кого купить, и окажется, что Акс - малым не невинная жертва. Вы ж поймите, госпожа Ветана, там детушки малые (пятнадцать и двадцать два года), сироты бесприютные, голодные, холодные... но на благое-то дело, вернуть им хоть бы и отца, мы денег найдем! Где искать будем?
А наследство...
Да-да, то самое, от Аликсы Ильви. Хотите десять процентов, госпожа Ветана? Хотя нет, знай нашу щедрость! Двадцать процентов!
Как же я разозлилась в тот момент. Окати меня водой - пар зашипел бы.
– Да как вы смеете?
– я не повышала голоса, но руки 'просителей' разжались.
– Надеюсь, ваш сын понесет достойную кару. А еще советую вернуть на место все, что вы своровали у покойной Аликсы. Я назначена ее душеприказчицей, и лично прослежу, чтобы все досталось Тиссе Ильви и ее дочери. Если хоть тряпка с кухни, хоть щепочка с крыльца пропадет, я буду знать, кого в этом обвинить. Отправитесь вслед за своим сыном!
Как же они на меня смотрели.
С такой ненавистью я даже у барона Артау не сталкивалась. Впрочем, барон-то меня как раз не ненавидел, он меня хотел. Да, в том самом смысле.
А эти...
Я залезла к ним в карман, отняла у них сына, отказалась от денег...
И плевать им, что я тут не при чем. Что их сынок поднял руку на тещу, да ладно, просто на больную старуху, что ему помогала дочь этой старухи, что никто их не подталкивал и не уговаривал. И деньги-то были, просто захотелось еще! Больше! Жирнее! Сытнее!
Когда я входила в лечебницу, меня трясло.
Гадко было до ужаса, и улыбка Линды стала для меня спасательным канатом, за который я ухватилась.
– Что случилось?
– Светлый услышал наши молитвы!
– Это которые?
– Тамиру уволили! Харни с утра на нее так орал, что она вперед его визга из лечебницы вылетела!
Меня снова затрясло. Значит, так оно и было. Тамира впустила этих, потом пошла, соблазнила Бертена, чтобы он не помешал, и получала удовольствие, а за стеной убивали беспомощного человека...
Линда посмотрела на мое серое лицо, без церемоний схватила за руку, и потащила в комнату.
– Сядь! Пей!
Горячий малиновый взвар обжег язык и горло, но тиски на моей шее тоже разжались, и я смогла говорить. Линда погладила меня по плечу.
– Твари они последние. И суки!
Я была абсолютно согласна с этим заявлением.
– И понесут наказание.
– А еще их дети останутся без родителей.
Я посмотрела на храмовника, стоящего в дверях.
– Бедные крошки скоро своих наделают.