Дар, который управляет тобой
Шрифт:
Из академии сбежать не так уж и просто — комендантский час по сравнению с этим детские забавы. Богатые родители за безопасность своих детей готовы платить огромные деньги, а в случае пропажи отпрыска многие в состоянии сильно подпортить репутацию даже такому уважаемому месту. Соперников у академии немного, но лишь потому, что большая часть знати отправляет одарённых детей именно сюда. Стоит им сменить предпочтения, и на такую защиту перестанет хватать средств.
Эрик накинул на Тиниару морок и выглядела она сейчас как его сестра, Элира. Видеть в зеркале её ненавистное лицо было очень жутко и неприятно, но Тин убедила себя, что иначе никак — в конце концов, не самое страшное, что ей приходилось терпеть. Часть пути этого было достаточно — Эрик добыл разрешение на выход за пределы академии с сестрой,
— Эрик, — ещё шире улыбнулся он, грубое лицо приобрело устрашающий вид. Впрочем, гримаса была скорее непроизвольной, потому что Эрикиль хитро улыбнулся ему в ответ и пожал протянутую руку. Тин смотрела на это с лёгким недоумением — у знати такие приветствия не приняты, они скорее распространены у работяг и солдат. — Чем меня порадуешь?
Тиниара так и стояла бы, разглядывая эту сцену, если бы принц не посмотрел на неё в упор и не спросил:
— Так и будешь стоять, сестричка? Иди-ка ты в экипаж, не подслушивай старших.
Тин растерялась лишь на мгновение, но потом надменно подняла подбородок, хмыкнула и, громко цокая каблуками по каменной дорожке, пошла через арку, отделяющую её от свободы. Уже пройдя сквозь неё, девушка обернулась и успела рассмотреть, как Эрикиль передаёт парню небольшой белый свёрток. Кучер — тот самый мужчина, что когда-то приехал за принцем, чтобы отвезти его к матери — молча открыл перед Тиниарой дверь чёрной кареты, на которой красовался позолоченный герб королевской семьи. Внутри было тепло, несмотря на круживший за окном снег, и Тин сняла перчатки, потирая озябшие руки. Эрик появился через пару минут, едва он захлопнул дверь, карета тронулась и тяжёлые занавески из чёрного бархата закачались в такт движению. Девушка некоторое время следила за ними, пытаясь собраться с мыслями, а потом спросила:
— Что ты ему дал?
— Это важно? — тихо поинтересовался Эрикиль, в его глазах мелькнула неуверенность, что никак не вязалось с образом принца, которого знала Тиниара.
— Если бы мне было всё равно, я бы не спрашивала.
— Порошок из эльнира, — ответил Эрик, с вызовом глядя в её глаза.
— О боги, где ты его достал?
— Знати доступно почти всё, — невесело ухмыльнулся Эрик. — В окружении моего отца многие сидят на этой дряни.
— Он ведь может стать мотвором!
— От такого количества едва ли.
— Откуда тебе знать? Или ты… — Тин оборвала себя на середине фразы, понимая, что это правда.
— И что, моя правильная малышка? — рассмеялся Эрик. — Расскажешь мне о том, как это вредно для здоровья?
— Вот ещё, — Тин скрестила на груди руки и отвернулась от нахальной улыбки. — Хочешь умереть — это твоё право.
— Да не собираюсь я умирать. И не принимаю его, — Тин обернулась и хмуро посмотрела на парня. — Я пробовал. Пришлось.
— Бедняга, — покачала головой Тиниара. — Злые мальчики сказали тебе, что не возьмут с собой играть, если не вдохнёшь немного магической пыли?
— Ты прекрасно знаешь, что мне плевать на мнение окружающих людей, — слово «людей» странно резануло слух, и Тин напряглась, вслушиваясь в его рассказ. — Но в некоторые места не попасть, если не соблюдаешь определённые правила. А когда ты живёшь в пороховой бочке под названием дружная королевская семья, невольно приходится искать любые способы выжить. С самого детства я учился выискивать компроматы на своих братьев и сестёр, плести интриги и, улыбаясь в лицо, прятать за спиной нож. Думаешь, мне это нравилось? Нет. Просто иначе дражайшие родственнички растоптали бы меня и мать, не обращая внимания на её беспомощность из-за болезни.
— Но чего им было нужно?
— Больше денег. Больше власти. Мой отец наплодил слишком много детей, и всем теперь кажется, что кусок, который ему достался, недостаточно сладок и велик.
— Но ведь у вас так много денег! Вы можете
— Вот за что ты мне нравишься, Тин, — Эрикиль потянулся к девушке, взял за руку и сплёл её пальцы со своими. — Ты так чиста. В моём мире мыслят совсем иначе. Им недостаточно обычной жизни. Недостаточно даже роскоши. Сколько бы эти люди ни имели, им всегда мало. И они не гнушаются самыми мерзкими поступками для того, чтобы добыть себе ещё больше денег, домов, земель, слуг. Сами не знают, для чего им всё это богатство, но уже не могут остановиться, не умеют жить иначе.
— А ты умеешь? — тихо спросила Тиниара. Глаза Эрика сияли яростью и ей, как всегда, когда он находился в таком состоянии, стало не по себе.
— Надеюсь, что сумею, когда придёт время. Осталось подождать совсем немного.
— Чего подождать? — хрипло спросила девушка. Сердце пропускало удары, и она начинала жалеть, что согласилась на эту поездку.
— Увидишь, малышка. Скоро увидишь.
3.06
Когда они добрались до королевского дворца, уже рассвело, но всё же было слишком рано для местных, привыкших вести преимущественно ночной образ жизни. Встретили их лишь дворецкий и пара служанок, которые тут же были приставлены к Тиниаре, получив несколько неуместных, по её мнению, указаний. Гостевая комната, которую ей выделили, походила на зал в музее — пейзажи на стенах, искусно расписанные вазы из тончайшего фарфора, непонятно к чему расставленные на столиках статуэтки, кровать с балдахином. Всё было выдержано в бело-золотых тонах и казалось Тин жуткой безвкусицей. Девушки сразу принялись выполнять свою работу — набрали огромную ванну с пеной и на все уверения Тиниары в том, что она способна мыться самостоятельно, лишь тихо кивали и продолжали помогать. Кое-как справившись со своей застенчивостью, она смирилась с неизбежным, и через три часа экзекуций стояла перед зеркалом, в то время как ей зашнуровывали чёрный корсет платья. Широкие рукава, собранные на шнурки у запястья, белая, не слишком пышная, юбка, белый шёлковый лиф, впрочем, с довольно пикантным декольте, что доказывало: это платье выбирал Эрик. Чёрные волосы были собраны в высокую причёску, несколько завитых локонов спадали на плечи, голубые глаза удачно подвели и теперь они казались просто огромными. Тин сама себя едва узнавала. Она так глубоко задумалась, что не заметила, как служанка закончила со шнуровкой, и вздрогнула, когда сильные пальцы сжали её талию, а потом недвусмысленно спустились на бёдра. Увидев в зеркале отражение нахальной улыбки за своим плечом, девушка вздохнула и сбросила с себя его руки.
— Постой, — шепнул парень ей на ухо, отчего Тин поёжилась, чувствуя, как правая половина тела покрывается мурашками. Принц поднял руки и надел на её шею ожерелье, чёрный тёплый камень лёг чуть ниже ключиц. — Это тебе аванс.
— Что я должна буду сделать, Эрик? — прошептала Тин. Голос не слушался, и получилось очень тихо, но в пустой комнате этого было достаточно.
— Ты обещала не спрашивать, — также шёпотом ответил Эрикиль и коснулся носом её виска. Руки вернулись на бёдра, и на этот раз Тин не стала их сбрасывать — не смогла отмахнуться от тепла, что они давали.
— Мы ведь уже приехали во дворец, — попыталась возразить девушка. Не слишком убедительно, впрочем — мысли разлетелись из её головы. Принц всем телом прижался к её спине, его руки скользили по животу, притягивая Тиниару ближе, губы коснулись шеи, вызывая волну сжигающего жара и придавая сил.
— Потерпи немного, малышка, скоро ты всё узнаешь.
В таком вот почти невменяемом состоянии Эрикиль и повёл её на обед. Никто не интересовался, что за непонятную девчонку пригласил один из принцев, на неё вообще не обращали внимания, через некоторое время девушка расслабилась и попыталась насладиться едой. А было чем, между прочим, блюда сменялись с невероятной скоростью, Тин едва успевала попробовать лежащую на тарелке диковинку, как официанты уже заменяли её на следующую. Вокруг велись непринуждённые беседы, слышался смех и громкие возгласы. Эрик во всём этом не участвовал, словно был поглощён своими мыслями. Место его величества пустовало, и это, казалось, никого не удивляло. Вообще, народу было немало, и Тин подумала, что съехались они сюда не случайно.