Дар выживания
Шрифт:
– Как непатриотично, Алексей. Но правдиво. Кстати, снова ты сделал основную работу, хоть я и спешил сделать это раньше.
– лицо Вышегородова посерьёзнело, он чуть склонился ко мне.
– Только вот стрелять в помещении, где столько народу... Не слишком ли рискованно?
– Николай Евгеньевич, я сделал то, что должен был. Если бы не выстрелил, Денис или был бы мёртв, или остался навсегда дурачком. Угроза жизни человека является веским основанием для применения оружия.
– Да, я всё понимаю, Леш, - комендант совсем по-отечески положил мне руку на плечо.
– Просто сам бы я на это не решился. Максимум, в потолок, а от этого, понимаешь, не было бы никакого толку. Я и сам это понимаю. И переживал, что ты не решишься. Но тебя недаром кто-то Бешеным прозвал. Ты решился, вопросов нет.
– Если честно, я даже не стал думать, надо ли что-то решать. Просто сделал, и это меня самого пугает.
– я отвернулся от
– И вообще, мы с Прапором, да и остальные тоже, за то, чтобы дисциплина была жёстче. Это режимный объект, ещё и в военное время. Мне кажется, случись такое в эпоху Союза, этих ребят сразу бы к стенке поставили.
– И нас вместе с ними, - холодно заметил Вышегородов и он прав. Партия подобные ошибки не прощала. Он тоже глянул на столб, впечатлительно мотнув головой. Отсутствие отверстия от пуль могло означать то, что обе попали в тело и не покинули его. А также то, что пуля ушла левее или правее в кубрики. Но жалоб на здоровье ни от кого не поступало, значит, обе пошли в гада. Евгеньич задумчиво произнёс.
– Утром, после обыска ещё раз соберу людей и объясню им правила нахождения здесь. Всегда найдутся те, кто не понял с первого раза.
Но обернулось по-другому. Пока мы уводили задержанных в камеры, кто-то из толпы проявил недовольство жёсткими действиями с нашей стороны. Комендант сходил за мегафоном и к тому времени, когда мы закончили, уже вещал. И о запрете на курение и алкоголь, и о том, что необходимо соблюдать не только распорядок, но и субординацию, и о наказании за нарушения. Но главное, что Вышегородов взывал всех к здравому смыслу и человечности. Он не требовал многого, только понимания и дисциплины. Но народ слушал лениво, вполуха, с какой-то брезгливостью. В кубриках молодежи слышались реплики, мол, зачем нам эта тюрьма, что и пёрнуть без спросу нельзя.
Я ещё на подходе из карцера видел, что Денис настойчиво просит коменданта дать ему слово. Тот недолго сопротивлялся, и мегафон перекочевал в руки по-хорошему злого Прапора.
– Я объясню более простыми словами!
– начал Денис.
– Мир стоит на пороге войны. Кто этого не видит, мне вас жаль. А это бомбоубежище предназначено для того, чтобы сохранить хоть какую-то часть людей. В его строительстве участвовали специалисты, а в разработке программы и подборе кандидатов ещё и ученые. И каждый здесь присутствующий не случаен. Каждый подписывал соглашение на участие в этой программе. То есть мы здесь для того, чтобы уберечь каждого из вас, ведь каждый из вас достоин жить, - Прапор перевёл дух, а народ затих в ожидании продолжения.
– Но на деле оказалось, что в программу набрали неблагодарных оленей, которые считают пребывание здесь курортом. Эти люди, устроившие пьяный дебош, могли пойти дальше. Если бы они захватили убежище, все вы оказались бы в опасности. Стариков просто выгнали наружу, они бесполезны по их мнению. Молодых мужчин могли и убить, но больше всего повезло бы женщинам, сами понимаете, не дебилы поди. И в этой ситуации ни один из вас не встал на сторону порядка. Как мыши забились по углам! Не стрёмно теперь в глаза-то смотреть тем, кто вас охраняет?! А тем, кому не нравится распорядок или что-то ещё, могу сказать, что здесь вас никто не держит. Возвращайтесь в свои дома без света и воды. Ждите, когда начнётся ад. Или оставайтесь здесь и ведите себя достойно. Но сразу предупреждаю. Если кто-нибудь ещё раз позарится на жизнь другого, я лично вышибу ему мозги! Задницу вам тут лизать не будут! Или живёте по правилам, или валите на хрен! Всё, всем спать!
Народ безропотно исчезал в кубриках, погружённый в раздумья. Я молча восхитился Денискиной речью и даже мысленно ему поаплодировал. Молодец, вон как "по-простому" завернул. Глядя на своих, я видел в их глазах решимость - с оружием больше не расставаться. И это правильно, оружие надо держать при себе. Денис поймал мой взгляд, я показал ему большой палец, поднятый вверх, а он в благодарность кивнул с полуулыбкой, залихватски закручивая ус двумя пальцами. Конфликт исчерпал себя, осталось лишь справиться с его последствиями. В том, что на время утихнут разного рода нарушения, я нисколько не сомневался. Зато теперь следовало с осторожностью подбирать народ в подразделения, которые дежурят с оружием. Стрельнет у кого-нибудь в голове и последствия будут печальными. Судьба нарушителей тоже ясна. Я даже отсюда слышал, как Вышегородов, надев наушники гарнитуры, поливает отборным матом штабных. Утром за ними придёт транспорт, избавимся от проблемы. Всё равно оставлять их нельзя. Неизвестно, сколько ещё здесь торчать, а эти не забудут обиды, проявят себя. Да и не нужна эта гопота здесь. Только генофонду вредит. Потому комендант, человек по натуре добрый, проявил жёсткость и принял решение об изгнании из убежища восемнадцати человек, принимавших участие в дебоше.
Я снова
– Итак, господа, пациент скорее жив, чем мёртв, - серьёзно заявил он, грузно опускаясь на стул.
– Ну, и юмор у вас, батенька, - наигранно возмутился комендант.
– Что там?
– Стрелок постарался, - профессор поцокал языком.
– Обе пули очень близко, поражена только мышечная ткань, сосуды и костная ткань не задеты, хотя динамический удар был хорош. Пули изъяты, раны зашиты. Больной крепко спит, но сон плохой. Матерится много.
– " Хорош ", - подумал я.
– " Дважды после бега попасть пусть и с пяти метров - случайность. Мне крупно повезло. Хотя, всё же не зря по совету Смирнова интуитивную стрельбу отрабатывал ".
– Вот и прекрасно, - комендант облегчённо откинулся на спинку кресла.
– Мне нужно, чтобы к утру он был готов к транспортировке.
– Хоть сейчас, - всплеснул руками Павлов.
Пока Вышегородов зачем-то лазил в сейф, я воспользовался случаем и поинтересовался у профессора:
– Вам Лиза ассистировала? Как она держится?
– О, Лиза - прелестное дитя!
– восторженно заявил хирург.
– Очень способная девочка, ответственная, легко обучается. Я бы сказал, что у неё есть будущее в хирургии, хоть это и истинно мужская стезя. Несмотря на вчерашний стресс в связи с гибелью вашего бойца, она хорошо держится, и будь у меня достаточно времени и практики, я бы сделал из неё высококлассного специалиста.
– Нет уж, профессор, - скептически помахал головой Николай Евгеньевич.
– В материале для практики мы постараемся вас максимально ограничить. Кстати, Алексей, - взгляд коменданта сфокусировался на мне.
– Штаб не хочет забирать этих господ, мол, решайте проблемы сами. Но я надавил на кое-какие рычаги. Всё-таки полковника Вышегородова ещё помнят в коридорах министерства. Увезут всех до единого. Копнули личные дела. Оказывается, тут целая махинация! У большей части из буйных отцы или старшие офицеры, или работники прокуратуры, или бизнесмены. Оказалось, что и печати на допусках к госпрограмме им ставил один и тот же человек. Налицо блат и взяточничество.
– Вы забыли, в каком государстве мы живём, - цинично скривился я.
– Ивновь так непатриотично, - покачал головой собеседник. Я искренне приложил руку к сердцу:
– Шеф, я Родину люблю, иначе не полез бы в это дерьмо, а сразу смотался бы в деревню. С государственностью вот нелады.
– Понимаю, - кивая, устало вздохнул мой всё и всегда понимающий предводитель.
– Другой государственности, к сожалению, нет. Господа, время позднее, а день был напряженным. Я предлагаю всем хорошо отдохнуть, потому что завтрашний день может стать ещё тяжелее. Если понадоблюсь, то я здесь.
Комендант не стал дожидаться, пока мы уйдём, и принялся готовиться ко сну. Ну, а мы с хирургом не имели больше вопросов. К тому же день и правда вымотал.
Глава 9. Заморские гости.
Я кое-как добродил свои два часа и моментально вырубился. После полуночных разборок и наших жёстких действий ночь прошла без каких-либо потрясений внутри бомбаря. Успокоились и гости снаружи, забыв сюда дорогу. Ну, а в шесть часов мы втроём - я, Дима и Андрей - отправили спать дежурившего с четырех до шести Хрома и выползли к КПП. За ночь очень посвежело на улице, как-никак на носу сентябрь. Роса тонким слоем укрыла зелёную траву. Небо только начало светлеть на востоке. Я, зная, что после короткого разговора на "бетонке" придётся ползти на холм, с которого округа просматривается намного лучше, достал из джипа ВСС. Его оптика очень облегчала работу на расстоянии. Последний раз покурив, мы окольными путями, скрываясь за деревьями и кустами, поднялись наверх, спрыгнули в окоп и приступили к наблюдению. Часовых на холме четверо: двое молодых, ещё неумело держащих автоматы, Стрелок у пулемёта и Витёк, что-то тихо выговаривавший молодняку. Саня при этом беззвучно посмеивался. Что-то неумехи успели накосячить, не иначе. Мы не стали вникать в произошедшее, лишь молча прильнули к биноклям. Повторюсь, в эти минуты шла битва, не чета нашей. В извечной войне света и тьмы победа постепенно доставалась первому. Ветерок, поднявшийся ночью, успокоился, заставив замолчать разговорчивые кроны вековых сосен. Но всё равно зябко. И тишина, даже птицы и вездесущие собаки ещё не проснулись. Витя продолжал цыкать на подопечных. Те то ли громко говорили, то ли курить сильно хотели. В перипетиях сюжета я не разобрался, но в целом действия здоровяка одобрил. Нечего на посту расслабляться. Если поставили таких нытиков, то возможно это их последняя смена в охране. Народу куча - есть шанс подобрать нормальных и выносливых.