Даргер и Довесок

Суэнвик Майкл

Наведавшиеся в Перекресток разведчики доло­жили, что вражеских солдат и след простыл. Даргеру не осталось ничего иною, как въехать в город. Бросив военные машины за воротами, главарх Бе­лая Буря присоединилась к Гениальному Стратегу и Песьей Своре.

— Может, главком Хитрая Лиса применила стратагему «Пустой город»? — задумалась она. — Хотя, как ни крути, смысла нет.

Даргер промолчал, но краем глаза заметил, как Довесок тайком толкнул локтем Огненную Орхи­дею. Та, в свою очередь, подъехала ближе к Белой Буре и спросила:

— Простите мое невежество, главарх Белая Бу­ря. Вижу, мой муж и Гениальный Стратег отлично вас поняли, но... О какой стратегии вы говорили?

— В эпоху Троецарствия

жил великий полково­дец Чжугэ Лян, известный своими многочисленны­ми уловками и хитростями. Однажды ему при­шлось удерживать город всего с горсткой солдат. Надвигалась многотысячная вражеская армия. Он приказал распахнуть ворота и очистить прилежавшую площадь. Все знамена сняли, горожанам веле­ли сидеть по домам и не шуметь. К своему изумле­нию, нагрянувшие враги обнаружили незащищен­ный город и отправили несколько солдат на разведку. Разведчики, в свою очередь, обнаружили пустую площадь без малейших признаков жизни, только Чжугэ Лян сидел на балконе, наигрывая на музыкальном инструменте. Он ничем не показал, что заметил гостей, хотя как такое возможно? Ког­да разведчики доложили командиру об этой стран­ной сцене, тот приказал играть отступление. Наслышанный о Чжугэ Ляне, он решил, что впереди западня, и не пожелал в нее угодить.

— Понятно.

— Но к нашей ситуации это не применимо. Три Ущелья собрали огромную армию. Хитрой Ли­се, несмотря на славу, не тягаться с Чжугэ Ляном. Да и мы не повернем назад.

Они миновали городские ворота. Даргер заме­тил, что флагштоки пустуют. Вокруг площади без­молвно высились дома, за окнами никто не дви­гался.

На дальнем конце площади их поджидала деле­гация из двенадцати человек. Они стояли так не­подвижно, что почти сливались с окружающей об­становкой. Безобидней существ Даргер в жизни не встречал: невысокие, пухленькие, круглолицые, ро­зовощекие. И мужчины, и женщины улыбались, хотя, чтобы различать их, пришлось бы хорошень­ко приглядеться.

Делегация пересекла площадь. В последний мо­мент Даргер осадил горного жеребца и грозно уста­вился на человечков.

— Назовитесь!

— Мы жизнелюбцы. Мы хотим передать вам власть над городом, господин, — сказала старшая.

— Кто?...

— Нас лишили воображения. Мы не можем ни ослушаться, ни солгать. Это делает нас идеаль­ными чиновниками. Мы поступаем так, как нам говорят, потому что не способны представить ничего другого. Мы говорим только правду, пото­му что недостаточно изобретательны, чтобы сол­гать. Я слышала, что некоторые считают, будто мы мыслим буквально, но не понимаю, что они имеют в виду.

— Наверное, нелегко вам живется, — заметила Белая Буря.

— Напротив, благородная госпожа. Я ем одну и ту же пищу трижды в день, и так весь год, потому что она дешевая и питательная. Мне это не надое­дает: я не могу представить, что хочу чего-то друго­го. Так же обстоит дело и со всем остальным, на­чиная с одежды и заканчивая жильем. Я всегда довольна тем, что имею.

Ее спутники согласно закивали.

— Мы выполняем все функции городских вла­стей, кроме принятия решений. Просто скажите нам, что нужно сделать, и мы обо всем позабо­тимся.

— Но ведь у вас не хватит воображения пере­вести абстрактный приказ в конкретное дейст­вие, — возразил Довесок.

— У нас есть инструкции на любой случай, го­сподин. Много-много инструкций.

— Вам приказали отчитаться перед нами? — спросил Даргер.

— Разумеется, господин. Нам самим это никог­да бы не пришло в голову.

— Кто вам приказал?

— Главком Хитрая Лиса, господин.

— Зачем?

— Понятия не имею, господин, — просияла ма­ленькая полная женщина.

* * *

Жизнелюбцы сдержали слово и предоставили захватчикам все ресурсы Перекрестка. Производи­лась ткань

для пошива новой формы и починки старых палаток; Тайному Императору, а также его свите и советникам выделили роскошные покои; из казавшихся бездонными хранилищ поступали в из­бытке бечева, фураж и продовольствие. Однако, когда Даргер затребовал золото, серебро и драгоценные камни, ему терпеливо объяснили, что все ценности помещены на хранение и получить их можно только по истечении полного месяца.

— А вот тогда, — успокоил его один из взаимо­заменимых жизнелюбцев, — сколько захотите, столько и возьмете. Конечно, после подписания и заверения надлежащих форм.

Еще больше настораживало то, что в Перекрестке осталось огромное количество боеприпасов и огнестрельного оружия и от захватчиков их никто не прятал. Городской арсенал в два счета возместим все, что было затрачено на завоевание страны.

— Это лишено всякого военного смысла, — об­ронил Даргер, беседовавший с Довеском в новом штабе в башне Желтого Журавля. — Даже мне это ясно. Огромная армия Трех Ущелий уступила сто­лицу, когда у них были все основания надеяться ее защитить. Они отдали нам контроль над половиной своей территории, хотя ее покорение обошлось бы нам недешево. Они бросили множество ценных ресурсов, которые могли легко уничтожить. Это неразумно. Что-то здесь не чисто.

— Согласен. Но что?

— Уверен, скоро мы это выясним А пока я опа­саюсь, что главком Хитрая Лиса недаром носит свое имя.

— Кстати, об именах... — протянул Довесок. — Умелый Слуга! Налей два бокала вина. Нет, три, один для тебя. Я хочу выпить за Гениального Стра­тега.

— По какому поводу? — удивился Даргер.

— Мой дорогой друг, неужели ты не заметил? Ты только что завоевал свой первый город!

* * *

Тайный Император, судя по всему, уединив­шийся с Невестой Феникса, носу не казал наружу: приказов не поступало, совещаний не проводилось. Мощный Локомотив по-прежнему лежал в коме. Белая Буря разрывалась между машинами и новым возлюбленным, царевичем Блистательным Первен­цем. Это означало, что, с практической точки зре­ния, Даргер руководил и армией, и покоренным городом. Впрочем, когда дело касалось важных во­просов, он едва не сходил с ума. В пыльном зале, полном вежливых розовощеких ничтожеств, ему сказали, что да, он может обложить налогами го­рожан Перекрестка, чтобы возместить расходы на завоевание, — но закон вступит в силу только через тридцать дней. Да, он может одолжить денег в го­родской казне в счет будущих налоговых поступле­ний — но получит их только по истечении полного месяца. Да, он может изъять ценности у богачей — но они пролежат четыре недели в хранилище, пока не закончится оформление документов. Жизнелюбцы были только рады вытащить с бесконечных по­лок и представить на суд Даргера все свои правила и ограничения.

— Как видите, господин, наши руки связаны, — сказал один.

— До городской казны добраться не проще, чем до наших мозгов, — добавил другой.

— Но если у вас возникнут другие идеи, мы с радостью проверим по нашим справочникам, до­пустимо ли это, и если да, то на каких условиях, — предложил третий.

Даргер развернулся на каблуках и бросился прочь из зала.

* * *

Взбешенный Даргер прокладывал себе путь че­рез людные улицы Перекрестка, не стремясь в ка­кое-то определенное место, а просто выпуская пар. Вскоре он понял, что случайно забрел в промыш­ленный район на берегу Длинной реки. Здесь рас­положилось множество фабрик и кузнечных цехов: они использовали энергию воды и не брезговали удобной возможностью сбрасывать мусор в реку. Всю округу заполонила дивизия Саперов и Археологов. На каждой верфи и каждом пустыре бри­гады рабочих чинили пострадавшую военную тех­нику.