Дарк Лэйн, Часть 3. Тени эфира
Шрифт:
Элис смотрела выжидающе, пытаясь угадать, что происходит у него в голове.
– А я тебе говорю, что мы больше не увидим ее, если она уедет отсюда, - наконец сказал Волк, в его взгляде появилась отчаянная решимость.
– Психотерапевт ей не поможет, эта история зашла слишком далеко.
– Что ты задумал?
– Сейчас я выгоню от нее Спауна, а ты постарайся увести его уши подальше отсюда.
Элис собралась задать еще не меньше дюжины вопросов, но Волк пресек ее любопытство одним кротким взглядом. Он решительно зашагал к Малене, хотя его походка была гораздо увереннее реального настроя.
– Она так ничего и не съела, -
– Иди сам поешь, Элис оставила для тебя обед.
Волк похлопал растерянного парня по плечу и настойчиво подтолкнул к выходу. Он тщательно закрыл дверь и только потом повернулся к Малене. Она лежала все в той же позе, в которой он ее оставил часом раньше. Отсюда ему была видна лишь ее спина, обнаженные худые плечи. Солнечные зайчики играли на ее волосах, пожалуй, они - самая живая часть в ее облике. Может она уснула? Но в это мало верилось, скорее всего, она находится в неизменной прострации и даже не слышит, что он пришел.
Волк подошел ближе, его ноги ступали плавно, мягко, он будто боялся нанести Малене еще большую боль громкими звуками. Он опустился на стул возле кровати и некоторое время изучал пейзаж за окном. Какой чудесный, солнечный день. Наверняка, на улице сейчас просто замечательно: в меру холодно, зато воздух чист и свеж, пахнет пряными листьями. Волк вдруг понял, как душно в спальне, захотелось открыть окно. Воздух здесь, под стать хозяйке комнаты, был неподвижен и так и норовил увлечь вас на тот свет. Малена показалась мужчине узницей, запертой в тюрьме. Тюрьмой было в первую очередь ее больное сознание, дверь в которое была так же наглухо заперта, как и в ее комнату.
Мужчина кашлянул. Он колебался. С чего же начать? Как привлечь к себе ее внимание? Все, что он собирался ей сказать, было важным, но как быть уверенным, что она действительно услышит его...
– Я знаю о твоем твердом намерении умереть и я уверен, что ты не дашь никому сбить тебя с этого пути, - начал он медленно.
– Поэтому, я думаю, если ты потратишь немного сил и времени, чтобы выслушать меня, ничего страшного не произойдет. Я очень прошу тебя услышать меня и обдумать мои слова. Это все, что я могу сейчас сделать для тебя. Я не могу вернуть Маркиза, он ушел, как только твоей жизни перестала угрожать опасность. Ну, так он, по крайней мере, думал...
Малена не шевельнулась, но Волк буквально почувствовал, как напряглось ее тело.
– Наверняка, ты злишься на всех нас, в особенности на меня, я один знал всю правду. Но никто не мог ему помешать, Маркиз принял для себя решение еще в тюрьме, а может, и раньше, когда понял, что ему не избежать ареста. Ты все время твердила мне, как он изменился. Я не верил, но своим поступком он доказал это. Я никогда не мог предположить, что наступит тот день, когда я увижу Ника таким... Я ведь давно знаю его, еще до того как он стал Маркизом Ангелов, еще до того, как... Я ведь не рассказывал тебе, но раньше Маркизом был я...
Тишина.
– Не знаю, как его занесло в Дарк-Лэйн, он был совсем юн и бесшабашен. Но уже тогда в нем чувствовалась большая воля и целеустремленность. А еще он все время искал: искал себя, свое место в этой жизни. Он искал то, во что можно верить и на основе чего жить. Ведь все, во что он верил до этого, было разрушено и казалось ему обманом. Идея Ангелов захватила его с головой. Тогда вообще еще ничего не было кроме идей и общей беды, объединившей нас. Я был глуп, когда верил, что смогу доказать миру, что мы, оставшиеся
Тогда же я придумал эту легенду про "эфир". В отличие от своих сверстников, а прочитал много книг и считал себя философом нового поколения, чья теория будет иметь успех. Все в моем окружении баловались наркотиками, но я придумал, как использовать их в целях сплочения. Я придал этой ужасной, пагубной страсти романтический облик и сам долгое время верил, что мы, в отличие от других горожан, употребляем только для того, чтобы прикоснуться к вечному; чтобы постичь истину, недоступную обычным, не просвещенным людям. Мы считали себя особенными, возвышенными, и это удовлетворяло нашу потребность в том, чтобы испытывать гордость за себя, любовь к себе. На самом деле, я просто нашел еще один способ бороться с одиночеством, с чувством незащищенности. И в этом смысле мы немногим отличались от других кланов, даже от "MVE".
Волк сделал паузу, поискал глазами графин с водой. Ему было трудно говорить. С тех пор, как он перешел в Хеллинг, мужчина старался не вспоминать о былых ошибках, прочно усвоив урок. Но теперь от его убедительности и откровенности зависела жизнь, а значит нужно засунуть чувство стыда поглубже во всем известное отверстие и продолжать.
– К моменту моего знакомства с Ником, я уже не был так очарован своей идеей. Мы пытались убежать от реальности, это было так удобно. Воровство или убийство приобретали совсем другой смысл, а уж торговля - так и вообще ерунда. Однако реальность никого не щадит, она берет свое. Мои товарищи умирали один за другим, но я все еще успокаивал себя мыслью о том, что смерть - это полное соединение с мифическим эфиром и в этом нет ничего страшного. Но это БЫЛО страшно! Даже сквозь толщу фанатизма я это понимал и не мог найти себе покоя.
– Однажды смерть пришла и за мной, но по какой-то причине все же сжалилась и оставила здесь. Передозировка... Я очнулся в какой-то помойной канаве и менее чем когда-либо походил на ангела. Я вонял как бомж, едва не захлебнулся собственной рвотой. Я не помнил, как оказался там, и что творил до этого. Я потерял контроль над ситуацией. Наверно, именно тогда мои глаза впервые избавились от слепоты. Тогда я понял, что созданный мной волшебный мир - ничто. Смысл нашей жизни эфемерен, и если ничего не менять - всех ждет неизбежная гибель, напрасная, бестолковая смерть.
Волк отпил еще воды. Малена по-прежнему не оборачивалась к нему, но мужчина был уверен, что она внимательно его слушает.
– Я попытался что-то доказать другим, но был осмеян. Конечно, столько лет убеждать их в одном, а теперь прийти и заверять в обратном. Меня не захотели слушать, такая жизнь каждому была по вкусу. Я не мог больше там находиться, туман развеялся передо мной, и я больше не мог видеть прекрасное в уродливом...
– Я ушел, а мое место занял Ник. К тому времени он уже успел проявить себя как сильный лидер. Если у других на лицах было написано их занятие, то по нему такого нельзя было сказать. Он держался так, будто его плохая привычка не серьезней, чем увлечение табаком или кофе. Ник очень осуждал меня, называл предателем. К тому моменту он и его приближенные уже вовсю работали над созданием знаменитого "эфира", уникального безвредного наркотика, о котором он грезил. Ник ожесточился, фанатичный огонь в его глазах разгорелся еще больше. Особенно после истории с Келли...