Дарую ей власть над собой
Шрифт:
Пэйцин продолжала плакать, не желая соглашаться с ним.
— Военные знаки уже не могут вызвать армию, придворные заняты созданием фракций, а родственники пользуются хаосом, чтобы попытаться захватить власть. Пэйцин, мы в тупике, — сказал Сяо Цзин.
Вдруг он снова начал кашлять, и из уголка его рта даже показалась кровь черного цвета.
Пэйцин поспешно протерла его губы шелковым платком и в смятении сказала:
— Я написала письмо с просьбой о помощи. Зять, я написала принцу Наньчуана. У него ещё есть
Она не нашла в себе силы продолжить. Письмо было отправлено семь дней назад, и оттуда не было никаких вестей.
— Принц Наньчуана... — задумчиво проговорил Сяо Цзин. — Боюсь, он не станет вмешиваться в такие дела.
Пэйцин опустила взгляд, она и сама это понимала.
Вдруг снаружи раздался мощный крик Мэн Чуана, и мгновенно вспыхнул огонь.
— Штурм дворца! Убивают! — крикнул кто-то из евнухов снаружи, но его голос вдруг оборвался, и следом раздался громкий звук битвы. Зазвенели мечи и сабли.
Глава 3. Спасение
Пэйцин выбежала из боковой двери покоев Сяо Цзина.
Здесь находился Мэн Чуан и его гвардия, так что у Сяо Цзина ещё был шанс на выживание. Но в Ханьнине были только Цзы Лань и маленький Цзиань. Сердце Пэйцин забилось в бешеном ритме, она чуть не упала, но вместо того чтобы замедлить шаг, она, забыв о своей обычной элегантности, пустилась бежать по узкой тропинке.
Пронзительный ветер со снегом бил ей в лицо и шею. За стенами дворца звуки битвы вызывали ужас.
Когда она добралась до Ханьнина, Цзы Лань крепко оберегала Сяо Цзианя, а он держал в руках деревянный меч, которым обычно тренировался. Ему едва исполнилось пять. Видимо, он унаследовал таланты своей матери и отца, ведь мальчик начал учиться гораздо раньше других детей.
Если бы его мать была жива, если бы его отец не был бы болен, с их наставлениями Сяо Цзиань, без сомнения, стал бы великим Императором.
Пэйцин множество раз думала об этом, но она также знала, что сейчас не время думать о титулах наследника и великой власти. Нужно подумать о том, как спасти жизнь этого ребенка.
— Мама! — В темных, неосвещенных покоях Сяо Цзиань сразу узнал Пэйцин, которая бежала к нему в замешательстве. Он вырвался из рук Цзы Лань и бросился к ней в объятия. — Мама, не бойся, я защищу тебя!
Глаза Пэйцин, высохшие от холодного ветра, снова наполнились слезами.
— Ваше Величество, пока враги не пришли, нам нужно бежать! — голос Цзы Лань дрожал от срочности.
Пэйцин только кивнула в ответ, но не успела она произнести и слова, как вдруг раздался свист. Стрела пронеслась в сантиметре от её головы и вонзилась в пол.
Цзы Лань вскрикнула от ужаса, и в следующий момент в покои ворвалась толпа вооруженных солдат, которая окружила их троих.
Снаружи раздался громкий смех:
— Вот он, маленький принц! Помните, мечи не разбирают, кого резать, но кто поранит малого,
Пэйцин крепко прижала Сяо Цзианя к себе и, подтянула к себе Цзы Лань, чтобы защитить и её.
Шаги доносились из глубины Ханьнина.
Вошел верный слуга Сяо Юя, одного из принцев из императорской семьи Сяо. Кровь капала с его меча. Он бесстрашно обвел взглядом Сяо Цзианя, а потом медленно поднял глаза на лицо Пэйцин.
— Старшая и младшая Пэй обе стали Императрицами, хотя обе низкого происхождения. Как они могли стать Императрицами, если не с помощью этих лиц, от одного вида которых у мужчин разбегаются глаза. Ещё и этими изящными фигурами под церемониальными одеждами?
Такая откровенная похоть заставила Пэйцин почувствовать холод в сердце. В этот момент Цзы Лань выскочила из-за её спины и встала перед ней, крикнув:
— Какая дерзость! Это Императрица, провозглошенная самим Императором, мать нации! Если вы сделаете хоть шаг, то всеми вашему роду не видать спокойствия!
Сяо Цзиань с недоумением посмотрел на Цзы Лань, которая всегда говорила с ним мягко и нежно. Теперь она вдруг взревела на солдат.
Но воины не дети, они не остановились из-за слов простой служанки. Во главе стоящий мужчина стряхнул кровь с кинжала, а затем резко поднял его:
— Дерзкая рабыня осмеливается вмешиваться в дела мужчин!
Пэйцин, почувствовав угрозу, закричала, пытаясь утащить Цзы Лань подальше. Мужской смех и женские мольбы переплелись, лезвие без колебаний опустилось вниз.
Окружающие не могли поверить в то, что в этом мире может быть такая преданность между госпожой и слугой. Пэйцин защищала не только принца, но и служанку. Это лезвие, опускающееся на неё, могло отсечь ей руку, что вызвало вздохи сожаления у всех присутствующих...
Вдруг внутри дворца раздался громкий «бум», и большой меч вылетел наружу. За ним последовал глухой стон, и у двери мужчина с огромным телосложением грохнулся на землю.
Стрела пронзила его голову сзади и вышла через лоб, остриё стрелы было испачкано всё ещё свежей кровью и... Пэйцин почувствовала, как ей стало дурно. Она быстро закрыла глаза Сяо Цзианя.
На фоне вечерних сумерек и разыгравшейся метели за пределами главного зала Ханьнина человек опустил свой арбалет.
Было слишком темно, чтобы Пэйцин смогла разглядеть его лицо. Она только видела, как он возвышался на могучем боевом коне. Величавый, но окутанный аурой убийцы.
— Это... это он?
Но этот человек, хоть и увидел внутри дворца Императрицу и принца, словно не заметил их: он не соскочил с коня, а лениво произнёс два слова: «Схватите их».
Услышав этот голос, Пэйцин вздрогнула, но новая вспышка битвы отвлекла её от мыслей. Люди принца Юя, которые ещё час назад торжествовали, теперь лежали обезглавленными и искалеченными в Ханьнине.