Дарую ей власть над собой
Шрифт:
— Сегодня ты хорошо выучил тексты. Подожди меня снаружи.
Цзиань охотно кивнул и отправился наружу.
— У тебя ко мне есть дело? — спросила Пэйцин.
Сяо Цзин принял чашку из её рук и попробовал на вкус.
— Всё так же горько.
Будучи Императором, он редко жаловался, особенно на такие мелочи, как горечь лекарства. Пэйцин мягко улыбнулась и ответила:
— Вот почему я каждый день готовлю кандированные фрукты, но ты ни кусочка не съел.
Кончилась чашка лекарства, но Сяо Цзин
— Конфеты снимают горечь во рту, но бесполезны для горечи в сердце. Если бы они помогали, ты бы, наверное, их съела, — произнес он, опустив чашку.
Эти слова заставили Пэйцин замереть.
Сяо Цзин посмотрел на неё и сказал:
— Принц Наньчуана говорит, что хочет тебя.
Его лицо оставалось мягким, но Пэйцин тут же опустилась на колени. Она открыла рот, но не нашла, что сказать. Она написала письмо Сяо Юаню, не посоветовавшись с Сяо Цзином, и пообещала слишком много в этом письме о помощи. Теперь Сяо Юань имел полное право потребовать своего.
— Ваше Величество, простите, это... моя вина.
— В чем твоя вина? — Сяо Цзин протянул ей руку.
Пэйцин посмотрела на эту красивую руку, не осмеливаясь коснуться её.
— Ошибка в том, что написала письмо с просьбой к принцу Наньчуана отразить мятежников или в том, что ты, рискую жизнью, защищала не своего ребенка? — Сяо Цзин похлопал по кровати. — На полу холодно, сядь сюда.
Увидев, что он действительно не был разгневан, Пэйцин поднялась и села рядом на кровать.
— То, что я велел привести тебя во дворец, не спросив твоего мнения, было моей ошибкой, — сказал Сяо Цзин.
Пэйцин покачала головой:
— Не стоит винить себя, зять. Меня воспитала сестра, мать умерла рано, а отец заботился только о детях от любовницы, не обращая внимания на нас. После того, как сестра встретила тебя и стала Императрицей, моя жизнь улучшилась. Я... я даже сбежала из дома, и сестра, будучи уже беременной, волновалась за меня. Моя вина в том, что она так переживала. Я знала, что смогу позаботиться о её ребёнке, и это было моим желанием.
Сяо Цзин никогда не знал, что Пэйцин так думала.
Когда она впервые пришла во дворец, он даже подумал, что она пыталась в точности копировать свою сестру, чтобы завоевать его любовь. Поэтому вначале, когда он приходил в Ханьнина, он видел только Цзианя и мало разговаривал с ней. Но со временем он понял, что её любовь и скорбь по сестре не меньше, чем его собственные чувства, как мужа.
Сяо Цзин вздохнул:
— Твоя сестра умерла при родах, и врачи говорили, что причина в слабом здоровье. Пэйцин, ты не можешь взваливать всю вину на себя.
Увидев, что она все еще винила себя, Сяо Цзин больше не стал упоминать сестру. Он спросил:
— Когда ты вошла во дворец, это было твоё решение,
Этот «он» был очевиден.
Слёзы наконец вытекли из её глаз, и Пэйцин вытерла их, так и не сказав ничего.
После приёма лекарства Сяо Цзин решил немного поспать, и с тех пор, как во дворце появилась охрана Наньчуана, безопасность улучшилась.
Пэйцин давно не гуляла с Цзианем в императорском саду. Он почти не ел на обед, и Пэйцин, не обращая внимания на зимний холод, велела приготовить ужин прямо в саду.
Цзиань действительно съел больше, чем днём. Пэйцин взяла его за руку, чтобы вернуться:
— Когда наступит мир, мать возьмёт тебя из дворца, чтобы ты попробовал уличную еду, ладно?
Цзиань сжал её руку:
— Когда я вырасту, я поведу отца и мать попробовать лучшие блюда мира!
Глаза Пэйцин покраснели, она кивнула:
— Хорошо.
Когда они вернулись в Ханьнин, уже стемнело, и после долгой прогулки мальчик устал.
Едва Пэйцин переступила порог дворца, как увидела Цзы Лань, нервно ожидавшую у входа в зал. Увидев Пэйцин, она тихо позвала:
— Ваше Величество.
Рядом с Цзы Лань стоял Чу Ли с мечом.
Пэйцин крепче сжала руку Цзианя. Чу Ли уже обратился к ним:
— Императрица, наш принц уже долго ждёт вас.
Неожиданно для себя, Пэйцин повела Цзианя внутрь.
Сяо Юань пил вино из нефритовой чаши, которую Сяо Цзин подарил Пэйцин. Цзиань сразу заметил это и воскликнул:
— Как ты можешь пользоваться любимой чашей моей матери?
На слова мальчика мужчина повернул голову и повсмотрел на него своими ясными глазами, напоминающими красные фениксы.
Пэйцин быстро шагнула вперёд и встала перед Цзианем:
— Если это нравится принцу, пусть пользуется, — сказала она, склонив голову. Она сказала сыну: — Кто пришел, тот гость, не следует вести себя неуважительно.
Хотя Сяо Юань и был подданным, он все же был старше, и Цзиань должен был называть его дядей.
Сяо Юань улыбнулся, а потом расслабил пальцы, и дорогая нефритовая чаша с треском ударилась о край стола. Она покатилась по полу, покрытому мягким ковром — иначе она бы разбилась вдребезги.
— О, пришедший — гость? — мужчина встал, и Цзиань, скрытый за спиной Пэйцин, только тогда осознал, насколько он был высок.
Он выглядел пугающим, но не таким пугающим, как его отец. Он был величественным и могучим. Скорее, даже напоминал злодея из детских сказок, который убивает без разбора.
В сердце Цзианя всплыло слово: злодей.
Сяо Юань подошёл ближе и склонился к Пэйцин.
— Я бы хотел посмотреть, как вы принимаете гостей.
Глава 10. Услуги
То, что он имел в виду под гостеприимством, конечно, отличалось от общепринятых норм.