Дары Крови
Шрифт:
— Создал проблему?
— Разумеется, — Думайн и глазом не моргнул на мой гневный взгляд. — Он же тебе прямо сказал, что не успел дойти до твоих людей. Идары крепче простолюдинов и ещё ни один идар нашего отряда, если уж дожил до лагеря, не помирал в лечебнице, а теперь, боюсь, твой этот Илиот станет первым таким. Просто, чтобы наказать тебя за злой язык. Ссориться с одним из главных лекарей лагеря? — Думайн покачал головой. — Ну ты, конечно, умник, заместитель.
Я стиснул зубы. У лечебницы не только солдат, оставленный
Думайн вздохнул:
— Ладно, я немного знаком с Азуром и немного поделюсь с тобой мудростью, Лиал, глядишь, когда ты в третий раз спасёшь принцессу, тогда и я повышение получу, нужно же будет оставить отряд на умного, правда?
Молак, который в это утро предпочитал наблюдать, а не советовать, хмыкнул:
— Господин, неужто у вас станет на одного советника больше?
Думайн, не подозревая, что в его шатре тесно от наблюдателей, нравоучительно заметил:
— Ты начал не с того, заместитель. Работа в лечебнице не самая приятная вещь даже для простолюдина, что уж говорить про, как теперь нас называют, идаров младшей крови, ещё менее приятно выгорание, когда ты пропускаешь через себя два-три своих запаса жара души…
Пусть хёнбен Азур и был идаром младшей крови из крепкого южного Дома Дуро, на землях которого я когда-то принял бой в болоте, но слух у него оказался никудышный. Но и того, что в этом шуме ему было не до чьих-то шагов, тоже отрицать не стоило: троица крепких мужиков ругалась, мой раненый солдат хрипел сквозь кляп, дёргался, пытаясь, если не убежать, куда бежать связанным, так хоть вырваться из чужих рук и грохнуться на пол.
Я досчитал до десяти, смиряя ненависть. Не справился, но хотя бы сумел смять уже начатые печати.
Хрипло приказал:
— Отставить!
Азур вздрогнул, развернулся, наконец, обнаружив меня за спиной, но даже не подумал оправдываться:
— Я неясно всё объяснил, гаэкуджа Лиал?
Теперь я качнул бляху на поясе. Азур опустил взгляд, прищурился и процедил:
— Однако. Какая невероятно быстрая карьера. Хорошо, я вижу, не слепой, только это ничего не меняет. Я неясно всё объяснил час назад, хёнбен Лиал? — через плечо рявкнул на мужиков. — Что замерли? Тащите его на перевязку.
Я снова стиснул зубы. Раз, два…
Перевязка? Чтоб жена забыла, как тебя зовут, Азур и в постели каждый раз называла новым именем.
…девять, десять. Досчитав, процедил:
— А ну, положили, где взяли, пока я вам ноги не поотрубал.
Мужики попятились под моим взглядом, глядя, как воздушный хлыст, созданный мной без звукового активатора, змеясь, пополз по полу, щербя доски. Я же перевёл взгляд на мрачного Азура.
— Вполне ясно. Только и я был серьёзен. Советник Яшмовые весы и сам король очень много надежд возлагают на наш отряд. И с каждым днём задания для нас будут становиться всё
Это можно было бы назвать бахвальством, чтобы придать веса моим словам, если бы это не было правдой. Тени немало интересного узнали за эту ночь, а тот же Яшмовые весы лёг спать уже под утро и проспал буквально три часа.
— Я, как заместитель командира Гирь Весов, не могу терять людей.
— Я здесь при чём? — буркнул Азур. — Вы теряете их на заданиях. Снова хотите меня в чём-то обвинить?
Я не, скрывая злости, переспросил:
— А вы, значит, теряете их на перевязках? Кто бы мог подумать?
Азур скрипнул зубами:
— Вы и прошлый раз наговорили достаточно, хёнбен Лиал, причём наговорили при этом простолюдине. Мне только беспорядков не хватало в лечебнице. Или так, или вырвать язык вашему солдату, чтобы он и слова не проронил. Хёнбен Лиал, не ухудшайте ситуацию, иначе мне придётся угрожать уже не караулом, а тем, что я начну кричать и дальняя палата придёт сюда за всеми вами. Я ясно выражаюсь, хёнбен Лиал? Вы ведь не думаете, что это всё я придумал?
Пришлось снова считать и вспоминать нравоучения Думайна. Но я снова справился и почти, как мне кажется, спокойно заметил:
— Угрожать мне точно не нужно, вы же не думаете, что жетон на поясе я получил на пустом месте? — раньше, чем мрачный Азур ещё что-то сказал в ответ, торопливо предложил. — Мы вполне можем обойтись без крайних мер. Оба. Гляньте, он всё понял и не проронит ни слова об этом деле.
Азур покосился на бешено кивающего и мычащего солдата и скривился:
— Сейчас, может, и да. Но кто прикроет ему рот, когда он выйдет отсюда? А остальным вашим людям?
— Здесь не только мои люди, а слухи про Кровавых и так и так ходят по лагерю, вам ли не знать, — соврал я. — Не на пустом же месте я пришёл сюда?
В этот раз Азур молчал дольше, не поднимая взгляда от моей плети, что так и портила пол. Наконец, поднял взгляд:
— Хорошо, по этому вопросу мы договорились. Вы трое — вон.
Мужики, одетые в грязные, заляпанные кровью балахоны, грохнули солдата на лежанку, затем бочком, вдоль стенки, выбрались из комнатушки этой человеческой конюшни в общий коридор и были таковы. Азур же мрачно продолжил:
— Но что дальше? Ранения есть ранения, случается всякое, ты предлагаешь мне нарушить приказ гонгана?
Я вздохнул, смял печать в кулак. Пришло время ещё одних советов Думайна.
— Мне нет дела до всех, я хочу лишь получить поблажку отряду Гирь Весов. Не за просто так. У нас в отряде полно адептов, а здесь в лечебнице их, я слышал, напротив, не хватает. Каждый раз, когда сюда попадают наши люди, я буду присылать с ними одного адепта, который снимет часть работы с твоих людей, хёнбен Азур. Он поможет с их лечением, а так же подлечит тех, на кого ты покажешь. Если нужно, конечно.
— Ты на что намекаешь?