Дары Крови

Игнатов Михаил Павлович

Я сделал десять шагов, минуя кольцо стражей гвардии, затем ещё столько же, оставляя их за спиной и только тогда чуть скосил глаза на моего советника по умениям и техникам, на мои живые ножны.

Ирал уловил этот жест, тут же метнулся вперёд, зависая уже передо мной. Привычно заскользил над землёй спиной вперёд, лицом ко мне, а через миг склонил голову и сложил перед собой руки:

— Господин, как я и надеялся, сражения изменяют вас и с каждым разом всё сильней и сильней.

Я чуть прищурился, удерживая в себе слова, которые срывались с губ, и заставил считать

про себя. И тут Ирал удивил, продолжил меня хвалить и хвалил совсем не то, что я опасался и в чём хотел его осадить.

— Вы становитесь всё больше и больше похожи на истинного Оскуридо, кровь всё сильней и сильней проявляется в вас. Сила духа, несгибаемость, упорство, целеустремлённость. Мне жаль, что вам до сих пор приходится склонять голову, но я счастлив видеть, с какой королевской гордостью вы делаете это. Господин, я рад служить вам.

Сказав это, Ирал и вовсе опустился на одно колено, повторив то, что недавно проделал на моих глазах Яшмовые весы — приветствовал меня, как подданный своего правителя, словно мы не посреди шатров армии чужого королевства шагали, а находились в моём тронном зале.

Я выдохнул и шевельнул ладонью. Без единого символа своего тайного языка, замаскированного под жесты техник. Но Ирал понял меня верно — тут же поднялся. Клянусь Ребелом, если бы он был не тенью, а обычным человеком, то его улыбка бы сейчас сверкала даже под скудным светом луны.

Что ж, пусть Ирал радуется. Я в себе не ощущал ни особой гордости, ни особой целеустремлённости. Не считать же ей желание добраться, наконец, до своего шатра, смыть с себя кровь, гарь и пот горячей водой и надеть свежие ханбок и бельё. Такие, чтобы пахли стиркой и лесом, а затем завалиться спать и чтобы меня никто не трогал до обеда, а ещё лучше до вечера.

Так мы и шагали. Я, грязный, окровавленный, в изрубленном умениями меча ханбоке, мечтающий о кровати и горячей воде и Ирал, радующийся тому, что его господин так похож на настоящего короля Оскуридо. Ну, хотя бы Ребела он сегодня не вспоминал.

* * *

Полог опустился, король перевёл взгляд на хоу Думайна:

— Что ты скажешь о награде для него?

Думайн для начала постарался незаметно сглотнуть, а затем, чтобы его голос звучал уверено:

— Разумеется, он заслужил…

— Я и сам знаю, что он заслужил, — оборвал король хоу. — Что бы ты дал ему наградой?

У Думайна дёрнулся глаз, он с трудом удержался, чтобы не прижать непослушное веко пальцем, покосился на молчащего Яшмовые весы и, наконец, выдохнул:

— Ваше величество, буду откровенен, сейчас в армии не так много способов наградить отличившихся. Раньше этого вполне хватало, потому как было мирное время. Сейчас же, — хоу Думайн развёл руками. — Отпуск выдать сложно, в деньгах я, как их командир, ограничен, выбить их у канцелярии ещё та задача, армейских рангов довольно мало и выбить их из канцелярии как бы не сложней, чем деньги, но в этом случае только и остаётся, что прибегнуть к ним. Просто потому как больше ничего и не остаётся.

— Действительно, откровенно, —

усмехнулся король Лавой, заставив глаз хоу Думайна вновь дёрнуться, и только теперь спросил Яшмовые весы. — Твоё мнение?

Тот спокойно ответил:

— Справедливое замечание. Ввести дополнительные способы поощрения отличившихся необходимо уже давно. Один из моих людей может подготовить доклад о возможных средствах. Именное оружие из рук Клинков, особые награды, которые можно носить как на мечах, так и прикалывать к ханбокам, денежное поощрение в дополнительном объёме из особого резерва, для особо отличившихся повышение статуса его Дома.

— Ого! Вот так сразу этому юноше дать Дом даже без Игр Предков?

Яшмовые весы едва заметно улыбнулся:

— Насчёт него я молчал, ваше величество, но если вы считаете, что он этого достоин, то…

Король Лавой хохотнул:

— Ах, куда делся тот юноша, что говорил прямо и терпеть не мог лизоблюдства? Теназ ещё стоит, а ты уже учишься льстить?

Тень улыбки пропала с губ Яшмовых весов, и он отчеканил:

— Теназ падёт, ваше величество, если мой план будет и дальше исполняться. И раз уж об этом зашла речь, то этот юноша, как вы сказали, не так давно едва не испортил этот план, заставив нас начать раньше.

— Так его наградить или наказать?

Яшмовые весы помолчал, но честно признал:

— Не его в том была вина, так что наградить, у хоу Думайна до сих пор нет заместителя, почему бы не поднять ранг этого Лиала и не назначить его хёнбеном отряда Гирь?

Принцесса Леве прервала молчание, вмешавшись в разговор:

— И всё?! За моё спасение он получит лишь новую бляху?

Король Лавой покосился на дочь и повёл рукой:

— Это внешнее и вполне достойное, особенно за то, чего официально и не было. Основной наградой будет возвышение его Дома на Играх.

Принцессу Леве этот ответ не успокоил:

— Разве там всё будет зависеть не от него?

— Ты удивишься, дочь, но нет, не всё. Для начала без моего нового эдикта он даже не выйдет на поле, но сейчас не время об этом говорить. Если желаешь, то обсудим это завтра.

— Хорошо, — кивнула принцесса Леве. — Завтра обсудим Игры Предков и эдикт. Тогда сегодня поговорим о ветвях и моей беспомощности?

Король Лавой вздохнул, повёл рукой:

— Свободны. Хоу, ты получишь завтра приказ о награждении Лиала, Весы, жду от тебя доклад о наградах. Нам ведь нужно подготовиться к взятию Теназа, верно? Заодно пусть твой человек добавит в доклад и раздел о наказаниях. Вплоть до раскола и уничтожения Домов за предательство и трусость.

Яшмовые весы словно хотел что-то сказать, но сдержался, с поклоном вышел вслед за хоу Думайном.

Теперь в шатре остались только король Лавой и принцесса Леве.

Король Лавой немного подождал, прислушиваясь к шагам за стенками шатра, и только когда они стихли, спросил:

— О чём тут говорить? Ты вроде достаточно умна, чтобы понимать очевидное.

— Очевидное что?

Король Лавой закатил глаза:

— Ты сейчас один в один как твоя мать, дочь. Ты можешь создавать Кровавых?