Дары некроза

Куликов Роман Владимирович

— Ты гарпунер с собой забрал? — Роди сейчас не волновали ни огоньки, ни лопасти, ни что с ними будет делать изобретатель.

— Мне бы, конечно, твоя помощь не помешала, но как-нибудь один справлюсь.

— Шави!

— Да забрал я твой гарпунер, забрал! Ты в кого стрелять надумал, не скажешь? На шахте тебя все равно к начальнику с оружием не пустят.

Роди опустил взгляд. Шави правильно догадался о ходе его мыслей: если не получится выкупить Айзу, придется забирать ее силой.

— Ты, конечно, неплохой боец, не чета мне — дядька тебя научил. Но охранники на Илистой тоже не слабаки.

Роди сразу

вспомнил то самое злополучное нападение мутантов на шахту, с которого начались все его беды. Оборона была жесткой и слаженной. Шави в очередной раз оказался прав: горячность сейчас может только навредить. Роди тяжело вздохнул и уставился невидящим, отрешенным взглядом в пол.

«Какая же все-таки судьба злая! — думал он. — Ведь все могло получиться! Почему обязательно должно быть так? Почему?!..» Он мысленно перебрал события за последнее время и понял, что еще ничего из того, что он запланировал, не сбылось. Ни сбор припасов, ни похищение возлюбленной, ни обустройство с ней в новом жилище… Ничего. Словно у кого-то неведомого и могущественного имелись на его счет свои замыслы.

Роди не сомневался, что и с выкупом Айзы у Морфа не все будет гладко.

— Утри сопли, криволапый щенок гонзы, — прервал его мрачные мысли Шави. — Завтра поедешь, выкупишь свою Айзу и привезешь сюда.

— Ага, — без былого энтузиазма произнес Роди, бросил недоеденный кусок мяса на стол и снова отвернулся.

— Что «ага»? Ты передумал? — спросил изобретатель и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Ну и правильно! Для чего тебе нужна какая-то рабыня? Пусть Морфа развлекает и его солдатню. Там ей самое место…

Роди вскочил и схватил его за грудки:

— Заткнись сейчас же!

Шави спокойно посмотрел ему в лицо, потянулся через его руки, взял кружку с брагой, выпил остатки, потом сказал:

— Когда я был совсем малой, не выше этого стола, — правда, я и в те времена уже превосходил тебя умом, — а мой отец еще не успел раздосадовать гетмана Яха и получить от него саблей поперек шеи, я подслушал один занятный разговор между ним и каким-то бродягой. Отец тогда узнал об этом и надрал мне уши, оттого я, наверное, так хорошо все и запомнил.

Шави замолчал, подождал, пока Роди отпустит его рубаху и сядет на место, затем продолжил:

— Конечно, большую часть разговора я не понял. Только потом, повзрослев, смог разобраться, что к чему. Поскольку тебе до этого момента еще далеко, я расскажу самую суть, которую будет проще всего понять. Этот бродяга обсуждал с отцом далекое путешествие. Такое далекое, что если ехать на сендере, прицепив к нему цистерну с горючим, и то не доедешь, а манис так вообще сдохнет где-то на половине пути от усталости. Они не то в шутку, не то всерьез подсчитывали, сколько понадобится человеку воды и еды, чтобы не умереть от голода и жажды, и как все это увезти. Отец предположил, что потребуется целый караван и, наверное, в конце пути от этого каравана ничего не останется. Но бродяга сказал — я очень хорошо запомнил его слова, — что это стоило бы каждой пролитой капли пота или крови. И отец с ним согласился. Тебе интересно знать, о чем они говорили?

Роди не ответил, он сидел с хмурым видом, молча слушая.

— Интересно? — повторил Шави.

— Да! Мне интересно!

Изобретатель будто и не заметил агрессии.

— Они

говорили, что есть земли, которые не тронула Погибель. Земли, где нет некроза, где трава зеленеет на лугах, растут деревья, текут чистые реки, а мутафагов встретишь разве что в дурном сне.

— И что, правда есть такие земли?

Шави пожал плечами:

— Я не знаю. Не видел. Но отец и тот бродяга обсуждали все так, будто оно взаправду существует. — Он прикрыл глаза и процитировал: — «В пути солнце должно вставать слева, садиться справа, а в полдень быть всегда перед тобой. Держись этого направления и пересеки Донную пустыню. Двигайся дальше, пока не увидишь высочайшие горы, какие только есть на земле. Среди скал и утесов найди ущелье, пройди по нему до самого конца, и, одолев его, узришь ты земли, нетронутые Погибелью…»

— Похоже на какую-то байку или предание, — буркнул Роди.

— Ага, — согласился Шави. — Но каждый из этапов этого предания двое здоровых мужиков обсуждали на полном серьезе в мельчайших подробностях. — Он замолк, предоставляя другу возможность подумать.

Но у Роди все мысли были заняты возлюбленной и планом ее выкупа. История не произвела на него того впечатления, на которое рассчитывал изобретатель. Настал черед Шави злиться.

— Эй! — Он несильно пнул парня по ноге. — Ты меня слышал?

— Да! — отрезал Роди. — И чего?

— А того! Как сам думаешь, для чего я тут перед тобой распинался?

— Я-то откуда знаю?

— А ты включи свою бестолковку! Перестань ненадолго думать о своей Айзе… Нет, не так, наоборот! Подумай о том, что будет дальше, после того как ты выкупишь ее и привезешь сюда. Ведь рано или поздно дядя узнает, что ты это сделал. Ему не сложно будет догадаться, что о продаже Айзы ты узнал от меня, и вычислить, что наше с тобой укрытие где-то недалеко. Как считаешь, сколько ему понадобится дней, чтобы обратить внимание на пятно некроза, испещренное следами манисов и твоими, а потом догадаться, что плесень отступила?

Роди не отвечал. Он понимал, что изобретатель прав, но все равно не улавливал, к чему тот клонит. Шави вздохнул:

— Вижу, ты крепко головой приложился.

— Да, крепко! — огрызнулся Роди, которого уже начала раздражать манера друга принижать его умственные способности.

— Значит, придется разжевывать: я говорю о том, что надо будет уезжать отсюда.

— Я и не планировал все время сидеть в машине, — фыркнул Роди.

— В корабле, — поправил Шави.

— В корабле. Я хотел продать несколько коробок золотистой и красной жидкостей, купить повозку с парой манисов, загрузить ее провиантом и поехать… — Роди осекся, потому что так толком и не решил, куда отправиться. Поэтому ляпнул первое пришедшее в голову: — В Херсон-Град!

Шави уставился на него как на пораженного некрозом.

— Малыш… — Изобретатель осмотрелся с таким видом, будто впервые попал в это помещение. Его взгляд пробежался по стенам, потолку, шкафам, вернулся к Роди. Продолжил Шави уже более спокойно, словно действительно разговаривал с несмышленым ребенком: — У тебя есть целый корабль… Корабль! А ты говоришь о повозке с парой манисов и о Херсоне?

— А о чем, по-твоему, я должен говорить?! — почти закричал Роди, поняв, что все его планы показались товарищу глупостью. — О землях, нетронутых Погибелью? О зеленых лугах и деревьях?