Дары звезд

dadagi

– Если там что-то серьезное, мы сразу вернемся, – шепнул он ей.

– Но насчет Радовых я не шутила, – она прижалась к нему. – Я бы предпочла закончить свою жизнь в кругу детей, внуков и правнуков, а не сидя в одиночестве на кладбище.

– Я понял. Да не переживай. Я бы с удовольствием пошел с Джимом и Ремусом втроем, так что я практически перестраховался.

– Все. Пора, – Карлус Поттер отвлекся от записей и протянул очередной незаконный портключ.

Миг – и пять мужчин исчезли без следа. Северус радостно потер руки.

– Чтобы не сойти с ума,

предлагаю заняться делами. Будем варить зелья.

– Что? – возмутилась Касси.

– Ты можешь уйти, у тебя все равно вечно получается что-то вкусно пахнущее и разглаживающее морщины. А вот Лили, Ольга и Ремус мне бы не помешали.

Пока Северус занимал обеспокоенных жителей Блэк-мэнора, пятеро мужчин торопливо шли по проселочной дороге, направляясь к дому, где некогда родилась и выросла мать Волдеморта. Погода была пасмурная, но дождь, столь привычный для Англии, не спешил появляться. Несмотря на хмурое небо и промозглый ветер, в воздухе пахло луговой травой и пылью – по дороге совсем недавно проехал магловский автомобиль.

Дом стоял в тени деревьев. Но охранная линия была протянута далеко за пределами сада. Джеймс остановил спутников тихим окриком. С тех пор, как его назначили регентом Певереллов, он стал более чутким к проявлению магии. Вот и теперь он почувствовал, что что-то не так.

– Умеешь определять пределы охранного круга? – обратился он к отцу, но ответил Сириус.

– Я умею. Недавно с Лео тренировали мое умение видеть магию.

Сириус слегка сощурился, он все никак не мог обойтись без этого при переходе на другой уровень восприятия. Действительно, всего в паре шагов от их компании тянулись едва заметные нити оранжевого и голубого оттенка.

– Оранжевый и голубой – это ведь что-то с чарами и пространством? – нахмурился он. – Нужно аккуратно снять. Наверное, если линию пересекут маги, то Волдеморт узнает, сколько их.

Карлус огорченно покачал головой.

– Столько всего выучили, а простейшего не знаете. Такие линии снимаются простыми чарами отмены.

И действительно, всего миг – и тонкие нити пропали, словно их и не было. А вот дальше было сложнее. На деревьях щедро развешаны амулеты, которыми раньше снабжали всякие гробницы: они создают галлюцинации и кошмары. Магам не страшны, но могут задержать. Но не этих магов: Сириус их увидел, Карлус легко снял.

– Дальше я уже не смогу быть столь точным, – сокрушенно качал головой Сириус. – Как ты вообще в этом всем ориентируешься?

Карлус, к которому и обращался Блэк, лишь улыбнулся.

– Когда ты сам эти линии накладываешь, учишься понимать что есть что. На двери простейшее заклинание из магии крови.

Лео иголочкой проколол себе палец и мазнул по двери.

– И все еще не открыто, – пожал плечами Сириус.

Когда он дергал за ручку, змея на двери зашипела.

– О, парселтанг, – улыбнулся Альфард. – Кто-нибудь знает этот язык?

– Откройся, – прошипел Сириус давно заученную фразу.

И старая дверь действительно открылась.

– Никакой оригинальности, – усмехнулся тот, – хотя бы пароль поменял.

– Он,

видимо, надеется, что мы дальше помрем, – улыбнулся Джеймс.

В комнате царила разруха. Лишь стоял тонконогий столик, резко контрастирующий с обстановкой. На столике – небольшая шкатулка. Сириус рассматривал ее с невероятным любопытством: такого сплетения чар он не ожидал. Да еще и хаотичного. Как и на многих артефактах, линии на шкатулке были почти неподвижны. Вот только если на профессиональных артефактах рисунок линий был красив, гармоничен, он практически опутывал предмет, то эта шкатулка была плохо “укутана” в заклинания.

– Не умеет, так не брался бы, – ворчал Карлус, обходя шкатулку по кругу. – Вообще ее легко сломать, но может повредиться то, что внутри. Придется распутывать эту мешанину.

Альфард достал из кармана очки, которые дают некоторое подобие истинной картины. Джеймс закрыл глаза и начал выполнять дыхательные упражнения: ему было не так-то просто перейти на другое восприятие. Лео просто посылал различные заклятия, которые помогали выяснить природу чар, наложенных на шкатулку. Без возможности видеть магические потоки такой способ был несколько неточным, но, если знать того, кто эти чары накладывал, то можно и предугадать заклинания.

Пятеро мужчин кружили вокруг шкатулки достаточно долго. А потом Карлус ругался на себя за недогадливость: сам процесс снятия чар занял минуты две.

– Я-то думал, что-то сложное, а тут… совершенно топорная работа. Он мне вообще не нравится. У злого гения хотя бы стиль должен быть. Вот у Грин-де-Вальда был. А у этого что? “Наложу-ка я побольше темных проклятий, они испугаются и не будут трогать!”

Под крышкой лежало кольцо.

– Колечко Певереллов! – радостно воскликнул Джеймс и тут же получил по руке от отца.

– Не думаю, что этот Оз ограничился защитой шкатулки. А Гонты – и правда наследники Слизерина.

– В смысле? – нахмурился Сириус.

– Колечко. Его в качестве приданного отдали одной девице Певерелл, она вышла замуж за внука Слизерина. Вещь наследственная, кому попало в руки не дастся. Но Джиму должно служить с удовольствием. Только не вздумай никого вызывать! Оно на твоей жизненной энергии работать будет.

– Я понял. Положу в сокровищницу, – Джим даже руки вверх поднял.

– А проклятье здесь сильное, – теперь уже Сириус направлял на кольцо заклинания, – явно не из обычного учебника. Да еще и… Да, это чары, которые предлагают владельцу его надеть. Ольга в хранилище целый комплект с такими нашла.

– Снять-то сможешь? – Альфард не дал племяннику углубиться в воспоминания.

Сириус еще долго всматривался в кольцо, колдовал и тихонько ругался. Он много часов, отведенных на самообразование, потратил именно на проклятья и защиту от них, поэтому твердо знал: для снятия каждого нужен особый подход. А иногда и новое заклинание. Но Волдеморт не стал придумывать свое проклятье с нуля. А взял то, что приводилось в качестве образца в одной книге века так пятнадцатого. Книга когда-то была учебником, поэтому явно имела несколько копий.