Давай любить друг друга
Шрифт:
Я хмурюсь, одновременно ища свою выпивку.
– Где мой бокал?
Я нахожу его в руках Александры. Она, извиняясь, гримасничает:
– Прости.
Я лицемерно улыбаюсь ей, выжидая, когда она отвернется, чтобы изобразить, будто вонзаю ей в спину нож. Я замечаю, что Лоан смеется себе под нос и отдает мне свой бокал, который я охотно принимаю.
– Спасибо. Прости, Итан, что ты говорил? А, да, что эта дама феминистка. Феминистка типа «я поддерживаю «Фемен» и скандирую лозунги перед Министерством юстиции с сиськами наружу»
В ожидании его ответа делаю глоток из бокала Лоана. Там явно нет алкоголя, и это не так уж и плохо, учитывая, как я выгляжу после четырех стаканов.
– Не уверен, но мне не кажется, что она впадает в крайности.
– Тогда не вижу никаких проблем. Наоборот, ты должен гордиться тем, что она борется за то, что ей важно: это своего рода проявление ее ума. Послушай, я ведь тоже феминистка, и это не делает меня занозой в заднице. Серьезно, почему люди всегда думают, что мы какие-то зануды?
– Прошу прощения, а с чего ты взяла, что ты не заноза в заднице? – влезает Лоан.
Я демонстрирую ему средний палец, и в это время Джейсон вставляет свое веское:
– Не слушай ее, дружище, ее губами говорит сам дьявол. Послушаешь ее – нарвешься на неприятности.
Он закатывает глаза, еще не зная, что мне этого хватило, чтобы завестись с пол-оборота.
– А ты совсем не развиваешься, да, Казанова?
– Узнаю этот тон. Не хотел бы сейчас оказаться на твоем месте, – бросает Лоан, похлопывая его по плечу.
Джейсон качает головой, как бы говоря, что все это полная чушь, и задирает нос. Ну прям настоящий петух на человеческих ножках.
– Единственное, что я говорил Итану, пока ты не влезла в наши мужские разговоры, так это то, что одно я знаю точно: трахать феминистку, плевать, радикальная она или нет, – никакого удовольствия.
Я в шоке открываю рот. Над такой тупостью невозможно не засмеяться. Лоан тоже мягко улыбается, разглядывая свои ботинки. Он понимает, что я этого так не оставлю. Он меня знает.
– Но почему? – настаивает Итан недоверчиво.
Я скрещиваю руки в ожидании его ответа, и в ту же секунду в клубе начинает греметь Run The World Бейонсе. Мир словно с ума сошел, не правда ли?
– Они феминистки, кретин! – восклицает Джейсон, явно убежденный, что проповедует слово божье. – ФЕ-МИ-НИ-СТКИ. А это значит, что они ни за что не дадут поставить себя раком. Типа так они оспаривают мужское превосходство или что-то в этом духе.
Я бросаю шокированный взгляд на Лоана, который едва сдерживается, чтобы не засмеяться. Я давно знаю Джейсона, достаточно давно, чтобы успеть услышать от него парочку восхитительных высказываний. И, поверьте мне, я считала, что худшее уже прозвучало. Но это… это просто вишенка на торте.
Я наклоняюсь вперед, локтями упираясь в колени, и задаю один-единственный терзающий меня вопрос:
– Джейсон, ты когда-нибудь спал с феминисткой?
Теперь
– Нет.
– Понятно. Тебе родители никогда не говорили: «Пока не попробуешь, не узнаешь»?
Джейсон хмурит лоб, почесывая макушку.
– Говорили, но не думаю, что они имели в виду задницу хорошенькой цыпочки. Ну или я не так понял… Черт возьми! Все мое детство было ложью! – взвывает он.
Я смеюсь, пиная его по ноге. Затем делаю еще один глоток коктейля и отдаю бокал Лоану, который выпивает следом за мной, не вмешиваясь в наш диалог. Я решаю закрыть тему красиво, чтобы в следующий раз он дважды подумал, прежде чем ставить крест на девушке лишь из-за того, что она феминистка: он может так упустить любовь всей своей жизни!
– Доминировать духовно или социально – вообще не то же самое, что секс раком, идиот. В сексе речь идет о совместном удовольствии. Но если девушка позволяет взять себя сзади, это не значит, что у тебя есть какая-то особенная власть в других вопросах…
– Окей, окей, я понял! – спешит остановить меня Джейсон, потирая виски. – Я пошутил! Твою мать, с тобой так утомительно разговаривать.
Я перевожу взгляд на Лоана, сидящего напротив. Он наблюдает за мной, попивая коктейль. От этого я еще больше краснею. Потому что знаю, что он знает. Знает, что я говорю о сексе, хотя я девственница и, следовательно, не особо в этом шарю.
Я избегаю его взгляда и прислоняюсь к шее Итана, тихо шепча ему:
– Не парься и просто действуй. Сам все потом увидишь, лады?
Я отстраняюсь как раз вовремя, чтобы увидеть его улыбку.
– Не волнуйся за меня, Вио. Я не упущу ее только из-за позы раком. Хотя жаль, – добавляет он, подмигивая.
Я улыбаюсь ему, целую в щеку и вдруг ощущаю, как чья-то теплая рука пробегается по моей спине. Я рефлекторно выгибаюсь.
– Думаю, если ты сейчас же не пойдешь на танцпол на своих двоих, Зои притащит тебя туда за волосы! – кричит Лоан, чтобы его было слышно.
Я киваю и следую к своей лучшей подруге на забитый танцпол. Мне кажется, что я замечаю в толпе ее платье цвета электрик, но я слишком маленькая, чтобы протолкнуться между этими неистово танцующими телами.
Лоан что-то говорит мне, но я ни слова не слышу: его голос заглушает голос Бритни Спирс.
– Ну и ладно, нам и здесь хорошо! – ору я, останавливая его.
Он в замешательстве хмурится и затем наклоняется:
– Но я не танцую.
– Почему?
– Я никогда не танцую, – говорит он, пожимая плечами.
Я знаю, что ты никогда не танцуешь, придурок. Я ведь спрашиваю «Почему?»! Но, полагаю, мне остается лишь смириться с этим. Просто Лоан Милле из тех, кто не танцует в ночных клубах. Я уже собираюсь отпустить его и присоединиться к подруге, как вдруг натыкаюсь взглядом на последнего человека, которого думала сегодня встретить.