Давай мы станем незнакомцами
Шрифт:
— Идиот, ей четырнадцать лет! — рявкнул Мереминский.
Лис замер, пытаясь осмыслить информацию. Нет, он слышал, как Корсаков упоминал областную олимпиаду, к которой заставляли готовиться девушку. Но почему-то в его глазах Маринка была их ровесницей, которая должна была учиться в старших классах. А тут получается… Да хреново всё получается, как ни крути.
Восьмиклассница, вашу мать! Как в той старой грёбанной песне. К десяти её конечно никто дома ждать не будет, но всё равно, это попадос. По всем фронтам!
Будь это какая-то незнакомая девчонка на вечеринке, которая сама бы начала вешаться
Кажется, его планы вновь претерпели кардинальные изменения.
— Вы чего там застряли?! — высунула в гостиную свою мордашку Вишнякова. Лис даже на расстоянии заметил нетерпение, которое полыхало в её тёмных бархатистых глазах.
Нет, он не будет сливаться. В конечном итоге побеждает терпеливый. И хотя Лис обычно привык идти напролом, тут сама судьба в лице Мереминского подсказывала ему чуть сбавить темп. Но ничего, он ещё своё обязательно урвёт. Потом.
— Уже идём! — отозвался Лис. И убедившись, что Маринка скрылась в холле продолжил: — М-да, кто бы мог подумать… Она ведь даже не малевалась, чтобы накинуть себе парочку лет, — задумчиво протянул Меланчук, изумляясь, как это у него так мог сбиться глазомер. Взрослый, осмысленный взгляд, отлично сформировавшаяся фигура, хорошо поставленный голос, совсем не тонкий, детский, какой обычно бывает у её ровесниц — всё это ввело его в заблуждение. — Ну что ж. Придётся немного подождать пока вишенка созреет…
— В такие моменты мне очень хочется дать тебе в морду! — хрипло отозвался Ярик, в подтверждение своих слов сжимая от злости кулаки.
«Ты даже не представляешь сколько раз я на дню хочу расквасить твою вечно довольную физиономию», — усмехнулся Лис, выходя в холл. И что-то ему подсказывало, что с появлением в его жизни Вишняковой, это желание день изо дня будет только усиливаться.
Глядя на извивающуюся на танцполе Маринку, Лис понял почему друзья так были против посещения ею вечеринки. Это было по-настоящему жаркое и волнительное зрелище. Она отжигала, как в последний раз. Неистово, страстно, притягивая к себе все восхищенные и сальные взгляды подвыпивших парней. И даже присутствие рядом Лиса не особо спасало ситуацию и пару раз ему действительно пришлось вмешаться, чтобы оттащить от Вишняковой несколько невменяемых уродов. Она была магнитом, что манил и притягивал к себе. Точно пламя свечи, на которое слетались мотыльки. Елисей и сам чувствовал себя в этот момент, каким-то беспомощным и жалким мотыльком, который летел к своей неминуемой гибели. Но парадоксальным образом, ему это чертовски нравилось.
— Теперь ты понимаешь, почему тебя не хотели брать с собой? — хмуро поинтересовался Лис у Маринки, после того как разобрался с очередными мудаками, которые пытались распустить руки на танцполе.
— Большие мальчики не хотят, чтобы я общалась с другими большими мальчиками, — прокричала ему на ухо блондинка, заливаясь громким смехом. Взгляд её при этом был прикован к стоящему чуть в отдалении Мереминскому, который также принимал участие в недавней потасовке и помогал Лису разобраться с пьяными придурками. — Ладно пошли, следующий по счёту твой танец.
— Ты считаешь? — усмехнулся Меланчук, переплетая свои пальцы с её и выводя
— Звучит так, будто ты сомневаешься в моих умственных способностях считать до трёх, — съязвила девушка. — У нас был договор, и я держу своё слово.
Ну надо же, какая принципиальная. Лис усмехнулся и сильнее сжал Маринку в своих объятиях, медленно скользя руками по спине, по привычке нагло опускаясь вниз…
— А вот на это мы с тобой не договаривались, — прожгла его своим тёмным взглядом блондинка, шлепнув его по рукам.
— Сорри, — улыбнулся Лис, попытавшись изобразить раскаяние, но шальная улыбка выдавала его с потрохами. — Ткань такая гладкая, скользкая, вот руки и сами…
— Да-да, конечно, — фыркнула девушка. — Заруби себе на своём красивом носу, блондинчик: тебе ничего не светит. Сегодня и вообще. Ни-че-го!
— Да? А если я перекрашусь? — вопросительно изогнул бровь Меланчук.
— Дело не в цвете волос, — почувствовал он на своей ключице тяжёлый вздох девушки. И почему-то в этот момент Лис отчётливо услышал в своей голове продолжение фразы, которое Маринка не решилась произнести вслух: «дело в Мереминском». Всю дорогу до вечеринки эти двое перебрасывались колкими фразами и бросали друг на друга очень красноречивые взгляды. Тут и дураку было понятно, что между этой парочкой «друзей» что-то было, но сейчас они находились в стадии холодной войны. — Но ты тоже умеешь держать своё слово, мне это нравится. Значит, с тобой можно иметь дело. Так что есть шанс, что мы подружимся.
Лис едва не расхохотался в ответ на такое предположение.
Подружимся. Дружба между мужчиной и женщиной — самое идиотское изобретение на планете земля. Понятие, которое было насквозь пропитано фальшью и лицемерием. Нет никакой дружбы между противоположными полами, никогда не было, и не будет. И Елисей не собирался принимать участие в этом идиотизме. На один вечер примерить на себя образ хорошего мальчика ещё куда ни шло. Но на постоянку — нет, спасибо. Такими темпами можно сдохнуть от тоски и воздержания.
И всё же ночью в такси, когда Маринку сморил сон и она положила голову ему на плечо, планы Елисея в очередной раз претерпели серьёзные изменения. Он и сам не понял, как это произошло, и в какой момент. Когда он прижал её к себе, медленно проводя рукой по её макушке, а Маришка что-то промурлыкала во сне и прижалась к нему сильнее? Когда он зарылся носом в её волосы, с наслаждением вдыхая их ягодно сладкий аромат? Или когда он заметил, как красиво отливают серебром её волосы в свете проплывающих мимо огней ночного города. Лис не помнил. По натуре он не был романтиком. Вот только в тот момент, когда он сжимал Маринку в своих объятиях, что-то изменилось. Необратимо. Нет, тогда он точно не думал о любви. И даже рассмеялся бы в лицо любому человеку, который бы посмел предположить подобную глупость. Просто на одно мгновение Лис ощутил какую-то сладкую боль, которая, растекаясь внутри, зарождала какой-то необъяснимый трепет в каждой клетке его тела. И почему-то вдруг стало очень хорошо: просто вот так ехать, прижимая её к себе, вдыхать аромат её духов, едва заметно касаясь губами виска…