Давай поженимся, ковбой
Шрифт:
Мэри Клер перегнулась через ограду, ухватилась за мерзкую массу зеленых паразитов и изо всех сил потащила их на себя. Наконец корни поддались, и она, с трудом удержавшись на ногах, победоносно улыбнулась.
Огород! — подумала Мэри Клер. Нужно вернуть на место огород. Сейчас уже слишком поздно высаживать то, что выращивала тетя. Но наверняка есть и такие растения, которые можно сажать даже в конце сезона.
Раздавшийся вдруг со стороны проезжей дороги шум мотора прервал мирное течение ее мыслей. Обернувшись, Мэри Клер увидела, что из-за поворота, направляясь в сторону ее дома,
Неужто Харли? — испуганно подумала Мэри Клер. Что делает он здесь в такую пору? Она рванулась было к дому, но не успела сделать и шага, как была настигнута слепящими лучами, вырывающимися из движущейся навстречу машины. Забыв про стиснутые в ладони сорняки, она прикрыла глаза рукою — и только тут вспомнила, что от постороннего взгляда ее тело скрывает лишь тонкая ночная сорочка.
Фургончик остановился, мотор его замолчал и фары потухли. С металлическим лязгом отворилась и захлопнулась дверца. Прижав руки к груди, Мэри Клер застыла в выжидательной позе, совершенно не думая о том, что комья земли, посыпавшись с корней вырванных сорняков, могут вмиг перепачкать ее белоснежное одеяние.
Харли двигался навстречу неспешной, почти ленивой походкой. Лицо ковбоя было сокрыто тенью неизменной его спутницы — шляпы.
— Извините, — произнес он хрипловатым голосом. — Мне не хотелось вас пугать. — Тут он сдвинул шляпу на затылок, и в лучах лунного света резко обозначились и без того уже чересчур знакомые ей черты лица. — Не поздновато ли копаться на грядках?
Мэри Клер опустила глаза и с удивлением обнаружила, что все еще продолжает сжимать в руке сорняки. Неловко отшвырнув их в сторону, она принялась остервенело отряхивать налипший на рубашку мусор.
— Я не копалась, — раздраженно бросила она, вновь поднимая взгляд на гостя. Тот изумленно вздернул брови, чем окончательно вывел из себя хозяйку. — Нет, не копалась! Просто проверяла состояние изгороди и думала о том, какие овощи пока еще не поздно сажать.
Харли пожал плечами.
— С помидорами, боюсь, уже не выйдет — им нужно тепло и все такое, — а вот горох с фасолью, пожалуй, сажать еще стоит. Может, даже пару сортов салата, если он вам нравится. — Харли приблизился к ограде, оперся на нее своими крепкими руками и окинул взглядом густые заросли сорняков. — Боюсь, нелегко вам будет расчищать все это вручную. Чтобы выполоть и переворошить все эти сорняки, понадобится культиватор. — Слегка склонив голову, он взглянул на нее через плечо. — У вас есть?
Почувствовав себя в дурацком положении оттого, что не подумала об этом сама, Мэри Клер ощутила, как запылали ее щеки.
— Нет.
Вновь переключив свое внимание на огород, Харли задумчиво кивнул.
— Можете взять напрокат в городской лавке сельхозтоваров. У них там есть несколько.
— Спасибо. Буду иметь в виду, — сухо ответила женщина. И, обнаружив, что сосед вовсе не спешит уходить, стала терять терпение. — Кстати, что вы здесь делаете? Надеюсь, вам известно, что это частные владения?
Харли оттолкнулся от ограды.
— Да, известно. Но сегодня я так быстро покинул
Ее длинная сорочка была настолько тонкой, что едва скрывала то, что находилось под ней. Луна, висящая в небе за спиною женщины, словно шар расплавленного золота, струила свои лучи сквозь ткань, очерчивая контуры ее тела, и Харли с болью отметил полные груди, узкую талию и соблазнительный изгиб бедер. Тело, созданное для любви…
Ковбой в замешательстве отвел глаза и кивнул на колючую проволоку, огораживающую участок футах в двадцати от них.
— Сегодня утром я работал вон там у ограды и забыл ящик с инструментами. Вот и решил за ним заехать, пока никто не присвоил его себе.
Мэри Клер вскинула голову.
— Смею вас уверить, — возмущенно отрубила она, — что если бы мы его нашли, то вернули бы вам. Нам чужого не надо.
— Вот черт! — пробурчал Харли, поняв по тону собеседницы, что своими словами обидел ее. — Я вовсе не имел в виду, будто подозреваю вас или ваших детей в том, что вы способны украсть его.
— А что же вы имели в виду?
— Я… — Он замялся и покачал головою, не отводя взгляда от ограды, ибо понимал, что не может отважиться снова посмотреть на женщину. Картина, которую он наблюдал минуту назад, и без того уже вызвала в его груди чересчур много эмоций. — Черт возьми, да не знаю, что я имел в виду! Мне просто хотелось забрать этот проклятый ящик.
— А разве нельзя было подождать до утра?
Забыв про свои опасения, Харли крутанул головой и окинул женщину испепеляющим взором.
— Конечно, можно! Но я потому и не стал дожидаться утра, чтобы ненароком не наткнуться на вас!
Мэри Клер задохнулась от возмущения, груди ее приподнялись под тонкой тканью… и Харли понял, что совершил ошибку. Ни в коем случае не следовало смотреть на нее. Ибо перед ним вновь во плоти возникло то, о чем он пытался забыть весь день.
— Да черт бы вас побрал, Мэри Клер! — прорычал Харли, едва владея собой. — Разве вы не понимаете, что с нами случилось сегодня днем? — Дожидаться ответа Харли не стал: он прекрасно понимал, что и она чувствует то же самое. — Только взгляните на себя. Шастаете тут в одном исподнем, будто само воплощение греха. А я мужчина — со всеми мужскими желаниями и потребностями!
Мэри Клер чуть не затряслась от негодования. Да как он смеет обвинять ее в бесстыдстве! Сжимая кулаки, она медленно двинулась навстречу, с трудом удерживаясь, чтобы не наброситься на своего обидчика.
— Вот только об одном вы забываете, — прошипела она. — Я вас сюда не приглашала. Ни утром, ни сейчас. И если мне заблагорассудится хоть нагишом бегать по собственному двору — то это мое право. Это мой двор!
Теперь они стояли уже чуть ли не нос к носу, и Харли отчетливо видел, какой яростью горят ее глаза, как дрожит ее тело под полупрозрачной сорочкой, и чуть ли не физически ощущал жар излучаемого ею гнева. Но близость Мэри Клер несла в себе и иное — аромат цветения, сладости и необычайной женственности.